– Дурак. Сумасшедший, – девицы в испуге повыскакивали с ящиков и, схватив за уздцы лошадь, потащили ее по дороге от метро, не забыв прихватить коробку с пожертвованиями. С тех пор лошадь больше не появлялась у метро. Авторитет Сидора в глазах бомжей вырос невероятно. Василий тоже оценил его поступок и разрешил Сидору перебраться в коморку не вызывая нарекания со стороны бомжей. Теперь по вечерам, посидев немного с бомжами и послушав одни и те же истории из прошлой их жизни, Сидор уходил к себе, включал телевизор и бессмысленно смотрел однообразные сериал про честных ментов.

***

В начале ноября резко похолодало. Температура воздуха установилась стабильно ниже нуля. Выпал первый снег, который лежал тонким слоем и не таял на газонах и кустах в парке. Василий привез для Сидора большой китайский пуховик, от которого так кисло, пахло, что Сидор, не смотря на уже привычку к подобным запахам, не смог заставить себя, его одеть. Он решил съездить, навестить Толика, у которого осталась его сумку и зимнее пальто. Два раза ездил безрезультатно. В квартиру звонить не решился, а стоял, дожидаясь на улице, у подъезда пока не замерзал. На третий раз, ближе к вечеру у подъезда остановилось желтое такси Толика.

– Толик, – обрадованно крикнул Сидор. Но Толик прикрыв рот рукой и испуганно посмотрел по сторонам: «Тихо, не ори. Там за углом магазин. Иди туда. Я скоро подойду», – произнес он, в полголоса проходя мимо Сидора.

Сидор уже сильно замерзший, с удовольствием зашел в магазин. Прохаживаясь, между витринных полок, он согревался, растирая озябшие руки.

– Тебе чего здесь надо? – раздался грубый голос. Сидор обернулся. Сзади стоял охранник, держа в руке дубинку и похлопывая ей по ладони другой руки.

– Ничего не надо, – растерянно ответил Сидор.

– Тогда вали отсюда. Нечего сюда греться ходить, – зло сказал охранник, делая шаг в направлении Сидора.

– Я зайца хотел купить, – первое, что пришло на ум, сказал.

– Мы зайцами не торгуем. Иди, кому сказал, – и охранник угрожающе поднял дубинку.

– Шоколадного, вон, – и Сидор снял с полки шоколадного зайца в разноцветной фольге.

– Иди тогда кассу, – скомандовал охранник.

– Иду, иду, – Сидор подошел к кассе и в это время в магазин вошел Толик, увидев Сидора, отошел к аптечному киоску в конце магазина перед кассами. Сидор расплатился и направился к Толику.

–Ты, чего пришел, – разглядывая лекарства, спросил Толик.

– Мне пальто надо забрать из сумки. Помнишь, я у тебя оставил в багажнике.

– Ко мне сейчас нельзя. У меня дома засада, – произнес Толик, быстро оглянувшись по сторонам.

– Какая засада? – не понял Сидор.

– Гэбешная. Ко мне на следующий день после возвращения из Ети, бабу подселили. Сержанта ГБ. Под видом жены. С тех пор и живет постоянно у меня. Даже на улицу не выходит. Как же она меня достала. Друзей привести не разрешает. Тут пьяный раз пришел, так она приемчиком так вырубила. Вот сюда, – Толик провел рукой справа под ребром. – До сих пор болит. Как же ты меня подставил Сидор. Все! Жизнь нормальная закончилась.

– Это я тебя подставил? – возмутился Сидор. – Не надо было в свою Еть ехать.

– Я же не знал, что дождь пойдет. Говорили, без осадков. Ладно, у меня твоя сумка на балконе спрятана. Я сейчас домой вернусь. Минут через пятнадцать выйду покурить на балкон. Она мне теперь курить дома не разрешает. И сброшу тебе вниз. Ты там жди, под балконами, с другой стороны дома. Девушка, дайте мне, пожалуйста, анальгин, – просунув деньги в окошко киоска, обратился Толик к аптекарше. – Я ей, сказал, что зуб разболелся, забирая лекарство и сдачу, шепнул он Сидору. – Давай, подходи к дому с другой стороны, – и он вышел из магазина.

Через пятнадцать минут Сидор стоял в темноте, под балконами Толикова дома и вглядывался вверх, не зная точно, где находится его квартира. Где-то сбоку раздался кашель, зажглась спичка, осветившая лицо Толика. Сидор закашлял в ответ. Через мгновенье прямо на него упала сумка, сбив его с ног. Сидор упал на спину, выронив в снег из руки шоколадного зайца.

– Да ни с кем я там не разговариваю, – раздался сверху голос Толика. Сидор затаился. И только когда наконец-то хлопнула балконная дверь, на четвереньках, держа на весу сумку, отполз за угол дома.

Старое советское пальто с каракулевым воротником никак не смотрелось с идиотской шапочкой с косичками подаренной ему Василием. Когда Сидор первый раз так оделся и вышел к метро, его вид даже у бомжей вызвал смех. Пришлось ехать на рынок, что бы купить, что-то соответствующее. Его выбор остановился на серой кроличьей шапке и еще он вдобавок купил черные войлочные ботинки на резиновой подошве, модель «прощай молодость». «Именно в таком виде я, когда-то давно, поступив в институте, ходил по зимней Кваскве», – остановившись и разглядывая свое отражение в витрине книжного магазина вспомнил Сидор. В это время дверь магазина распахнулась и на улицу вылетела, наткнувшись на Сидора, блондинка, с ярко накрашенным лицом, с распущенными волосами, в коротком жакете из дорого меха и лыжной шапочке.

– Извините…– ойкнула блондинка, и замерла, с открытым ртом глядя на Сидора, – Ты? Это ты, Сидор? – это была Лиза. Он – то узнал ее сразу, – Я, привет Лиза.

– Я так и знала, что ты теперь будешь прятаться, – презрительно скривим ротик, сказала она.

– Прятаться? Откуда ту узнала, – растерялся Сидор.

– Я? Ты же сам сказал, что улетаешь. Я бросила Вадика, примчалась как дура в аэропорт. Прождала там, пока не улетели все самолеты на Амстердам.

– Прости, я опоздал тогда на самолет и остался здесь, – печально смотря на Лизу, произнес Сидор.

– Остался здесь, – рассмеялась Лиза. – Да, ты никуда и не собирался улетать. Ты просто решил отомстить мне за Вадика. Посмеяться надо мной. Какая же ты мелкая зануда, – она сжала губки и на ее подбородке проявилась хорошо знакомая Сидору маленькая ямка. Она всегда проявлялась, перед тем как Лиза впадала в истерику.

– Лиза, что случилось? – раздался сзади строгий голос мужчины, вылезающего из дорого черного Ягуара припаркованного к тротуару.

– Ничего Вадик. Все нормально, – оглянувшись, ответила Лиза.

– Вадик? – удивился Сидор.

– Да, Вадик. Он меня понял и простил. А ты я смотрю, совсем опустился. Прощай зануда, – и она, развернувшись, побежала к своему Вадику, который поспешно уже открывал для нее дверку машины. Лиза впорхнула на заднее сидение. Вадик строго посмотрел на стоящего посреди тротуара Сидора, сел на водительское место и машина плавно отъехала, оставляя за собой какой-то не здешний, ароматный запах выхлопных газов.

– Ну, чего отец застрял. Мешаешь проходу, – отодвигая Сидора в сторону, прошла мимо компания молодых парней.

–Отец, – усмехнулся Сидор, поправил съехавшую кроличью шапку и побрел привычным маршрутом в сторону к метро.

***

Как-то перебирая вещи в сумке, Сидор достал из бокового кармана томик «Евгения Онегина», брошенного туда случайно тогда, вечером, во время сбора к отъезду. Он открыл книгу на первой странице, начал читать и уже не смог больше представить без нее свою последующую жизнь в подвале. После всех событий и мытарств эффект от книги был какой-то восстанавливающий. Читая, он ощущал себя , не в ночлежку с бомжами, а в те времена, населенными красивыми людьми с манерами, искренними и обманчивыми страстями и какой-то наполненной смыслом жизнью, несмотря на простой и немного наивный сюжет. Эта простота и глубина захватила Сидора. Теперь возвращаясь вечером от метро, он быстро собирал с братвы деньги в «общак» и, выставив телевизор из своей коморки на общее обозрение, сам ложился у себя на кровать и с наслаждением вчитывался в полюбившиеся строчки. Сначала он представлял себя Ленским, а Ольгу Лизой. Потом, больше в душе мечтая о Татьяне, стал Евгением. Потом мужем Татьяны, что уносило его в эротические грезы. Потом опять Евгением, путешествующим по стране. И, в конце концов, стал добрым другом автора, с которым он по вечерам беседовал за стаканом чая, обсуждая вольные мысли. Моральное состояние Сидора постепенно восстановилось. Страхи и опасения притупились. Он почувствовал, что может даже радоваться жизни.