Сидор подошел к подъезду своего дома и остановился, пропуская дворника-таджика вывозящего бак с мусором на разбитой детской коляске.

– Привет, Сидор, чего так рано с работы. Не заболел? – приостановившись, добродушно улыбался ему таджик.

– Привет Нурик. Нет, все нормально, – ответил Сидор и подумал: «Хороший парень этот Нурик. Надо будет оставить ему свой велосипед.» Сидор купил недавно, это не дешевое современное вело-чудо, с дисковыми тормозами на обоих колесах и даже с амортизаторами на раме, – «Все равно с собой не заберешь». – Сидор видел, с каким восхищением Нурик смотрит на велосипед, когда по вечерам Сидор выезжал на нем на аллею. Они познакомились, уже давно, еще когда Сидор въехал в эту квартиру и по условиям договора с хозяйкой должен был сделать ремонт. Он тогда обратился за помощью к Нурику и тот привел ему двух своих братьев работающих на стройке, которые быстро и недорого привели квартиру в нормальный вид. Иногда Сидор давал Нурику покататься на своем велосипеде и тот, возвращая его обратно, с восхищением всегда приговаривал: «Ай, какой жеребец. Настоящий арабский скакун».

– Послушай Нурик. Я завтра уезжаю, насовсем. Зайди вечерком ко мне. Хочу подарить тебе свой велосипед, – как будто решив, что-то важное для себя сказал Сидор.

– Как подарить? – Нурик, отпустил коляску, и та медленно покатилась по асфальту. Сидор успел подставить ногу под колесо: « На память обо мне. Держи коляску. Мусор рассыплешь ».

– Ты, что умирать собрался? – Нурик перехватил коляску и поставил на тормоз. – Нет, я не могу принять такой дорогой подарок, – замотал головой Нурик.

– А я, к сожалению, не могу взять его с собой. И оставить никому другому, кроме тебя не хочу. Так, что вечером зайди, забери. – Сидор подошел к двери и стал набирать код замка.

– Ты, что не вернешься больше сюда? – спросил озадаченный Нурик.

– Не знаю. Может быть, когда нибудь, когда борода вот такая вырастет, – и Сидор провел по коленям ребром руки.

– Да. Такую бороду много, много лет надо растить, – серьезно произнес Нурик, прикидывая на себе длину бороды.

– До вечера, – и дверь подъезда шумно захлопнулась за Сидором.

Поднявшись к себе Сидор, почувствовал, что проголодался. Быстро открыл холодильник, достал распечатанный утром пакет сосисок и тут же, сырыми стал жадно есть, обливая их кетчупом из пакета. Он любил так есть, без лишней готовки, ощущая себя каким-то суровым мужиком, не то охотником, не то геологом в тайге. Открыв еще раз холодильник, и радостно разглядев пакет кефира в глубине, достал и стал пить маленькими глотками кисловатую кефирную жидкость. «Наверное, так, аборигены пьют кокосовый сок», – потрясся уже пустым пакетом, подумал Сидор и, насытившись, удовлетворенно развалился на кухонном диванчике. « Что же делать?», – в очередной раз попытался он вернуться к вечному вопросу. Но мозг оказался думать в сытом состоянии и Сидор, медленно сползая со спинки дивана, стал отключаться и быстро заснул.

***

События сегодняшнего дня не оставил Сидора даже во сне. Ему приснился сначала следователь Соколов, поливавший из чайника в своем кабинете странный стебель в горшке, который прямо на глазах стал расти и, упершись в потолок с грохотом его пробил и устремился куда-то вверх. «Видишь, мы все можем. Так, что не пытайся нас обмануть и сбежать»,– он вытер вспотевший лоб свои синим галстуком, отчего лоб стал тоже синим. « Теперь тебе понятно, для чего мне синий галстук?» – спросил строго Соколов. «Понятно», – утвердительно ответил Сидор и оказался вдруг возле дома, в котором жила Лиза, стоя на коленях и умоляя ее вернуться к нему. А Лиза сверху с балкона с хохотом поливала его из чайника какою-то синей жидкостью. Потом вдруг чайник выскочил из рук Лизы и полетел прямо в Сидора, но, не попав в него, упал рядом, разбился и из него выскочил старший агроном Петр, в солнцезащитных очках грозя пальцем, строго выговаривал: «Почему ты не улетел еще? Твое время жизни в этой стране уже закончилось».

– Я лечу, лечу. Уже лечу, – и Сидор плавно замахав руками, взмыл вверх и, правда, полетел в абсолютно белом, как туман небе. Через какое-то время туман рассеялся, и Сидор оказался стоящий уже на земле перед кабинкой паспортного контроля. Он протянул через окошко свой загранпаспорт, сидящий внутри милой девушке в сером форменном кителе. Та, взяла, полистала паспорт и, возвращая его, с улыбкой, сказала Сидору на русском языке, с небольшим акцентом: «Извините, в Европе свободных мест сейчас нет. Мы вас не можем принять».

– И, что же мне делать? – испуганно воскликнул Сидор, на каком-то неизвестном ему языке. А где-то сверху доносился перевод его слов на русский.

– Летите, дальше, – ответила девушка, переставая улыбаться.

– Куда дальше? – изумился Сидор.

– Сейчас посмотрю, где есть свободные места, – и она застучала, пальчиками по клавиатуре смотря в экран монитора. – Вот, есть одно место в Гренландии. Охотника на тюленей. И сразу двадцать мест в Африке, погонщиком слонов. Что выбираете?

– Я не знаю. Я же не охотник и не погонщик,– застонал Сидор.

– Все. В Гренландии место ушло. Осталась только Африка, – сказала девушка и отвернулась от Сидора.

– Я не хочу в Африку, – возмутился Сидор.

– Поздно, – Сидору на плечо опустилась сзади чья-то рука.

– Я не хочу, не хочу в Африку. Я хочу в Гренландию к тюленям – Сидор с силой схватил и стал оттаскивать с себя чужую руку, и открыл глаза. Над ним склонившись, стоял Нурик, положив свою руку на плечо, в которую вцепился обеими рука Сидор.

– Ты, чего? Жалко стало отдавать велосипед? – Нурик пытался освободить свою руку.

– Что? Какой велосипед? – Сидор распрямился и сел на диван, выпустив руку Нурика.

– Ты же сказал, зайди вечером за велосипедом. Я, в смысле ты, тебе, в смысле мне его подарю. Я зашел, там дверь входная открыта была. Подхожу к тебе, а ты как закричишь на меня. Так, что не подаришь велосипед?

– Подарю. Раз обещал. Зачем он мне в Африке…Тьфу, в смысле в Гренландии. В общем, иди, забирай, он там на балконе, – пробормотал Сидор, растирая ладонью лоб.

– Ага, – заулыбался Нурик и исчез.

– Интересно, который сейчас час? – Сидор оглядел уже наполненную полумраком кухню.

–Девять вечера, десятый, – появился Нурик, катя перед собой велосипед.

– Девять. Сколь же я проспал? – он протянул к стене руку и дернул за шнурок-выключатель настенного бра. Кухня немного осветилась.

– Так я пойду? – голова Нурика вытянулась на длинной, худой шее вперед.

– Угу, пока, – Сидор встал, подошел к раковине и пустив холодную воду стал брызгать ее себе на лицо. – Вот, теперь кажется, проснулся. Нурик? – он оглянулся, но в квартире уже никого не было.

– Пора, пожалуй, собираться. Если в одиннадцать вылет. В девять надо быть в аэропорту. Значит, выезжать надо в семь, – посчитал Сидор резерв времени, – Вызову такси на шесть, – и он достал мобильный. Посмотрел на него внимательно. – Нет, со своего не буду. Пришлют мне под видом таксиста гэбешного агента. Потом позвоню от соседей. – И убрав телефон в карман, прошел в комнату к платяному шкафу. Достал большую сумку на колесиках, побросал туда белье и мелочевку, новые походные ботинки. Покрутил в руках ласты с маской и тоже сунул их в сумку на всякий случай. Потом пошел в ванную, сгреб с полки у зеркала бритвенные принадлежности и зубные щетки, парфюм и засунул в боковой карман сумки. Постоял, подумал, вернулся опять к платяному шкафу: « А ведь неизвестно куда попаду. Не зря мне эта Гренландия приснилась», – подумал Сидор и снял с плечиков свое старое советское пальто с каракулевым воротником. Ему его купили, когда он поступил в институт. Оно было на два размера больше, и Сидор его толком не носил, но почему-то не выбрасывал. Он надел пальто, закрыл створку шкафа и посмотрел на себя в зеркало. Пальто сейчас было в самый раз. Выглядел он конечно в нем как чиновник из прошлого века,– «Но зато теплое. И кто там, в Гренландии будет на это особо смотреть», – усмехнулся Сидор и, свернув пальто, запихнул его в сумку, с трудом застегивая молнию. «Все, больше ничего не возьму. Итак, осталось проверить документу, деньги». – Сидор достал бумажник. Российских денег было немного, как раз на такси и на всякий случай. Все остальные, небольшие сбережения хранились на банковской карте. «Вот и все, что я накопил, почти за сорок лет жизни», – безразлично подумал Сидор и в это время в прихожей раздался звонок. Сидор пошел открывать дверь. На пороге стоял бомж Василий, в своей низменной ковбойской шляпе попыхивая сигареткой.