— Поттер, прекрати пить, — проговорил я.

— А что не так, блондинчик? — усмехнулся Гарри. — День рождения на то и дан нам, чтобы пить, веселиться и радоваться. Давай, Малфой, выпей со мной, а потом покажи племянника людям. Я понимаю вашу с леди Нарциссой политику. Вам с ней среди этих людей жить, рядом с вами и с ними в контакте будет расти малыш Тэдди. Хорошие соседи — это подарок Судьбы. Я все понимаю.

Заиграла медленная музыка и я повел Поттера снова танцевать. На этот раз алкоголь хорошо его расслабил и Гарри меня обнял сам. Он вспоминал Хогвартс, говорил о тех, кто погиб во Вторую Магическую Войну, отзывался с болью и любовью о всех, кто отдал свои жизни за мирное небо над головой сейчас. В конце танца он шепнул мне на ухо:

— Драко, принеси Тэдди, время пришло.

Пока я ходил за ребёнком, Поттер ещё вылакал пару бокалов огневиски. Эдак, мне придётся сейчас поставить систему очищения крови от алкоголя в струйном режиме, чтобы Гарри не траванулся. Народ умилялся мирно спящим мальчиком, но очень тихо, разрешено было только шёпотом при нем разговаривать — все знали о проблемах Эдварда. Тётя Женевьева утащила его в дом после обзора, а Гермиона с Пэнси принялись лихо отплясыаать так, что все верещали от восторга.

— Слушай, — пьяно проговорил брюнет, усевшись на пустой фуршетный стол так, что его лицо оказалось на уровне моего, — а чего это ты своей невесте разрешаешь обжиматься с моей подругой детства, с Грейнджер?

— Потому, Поттер, что Паркинсон — не моя невеста. Она мне как сестра и не более того, — ответил я. — Когда погибла Андромеда Тонкс и Эдвард остался один, только она и Грейнджер не дали мне сойти с ума. Кингсли Шеклболт молчал, а соваться в страну, из которой нас депортировали — это самоубийство, Гарри. Да и с чего ты взял, что она и я близки?

— Она любит тебя, твоё сиятельство, — с каким-то благоговением ответил брюнет.

— Любит, да, но как брата и не более того. Я же уже говорил.

— Ты мне врее-шшьь, — пьяно прошептал Гарри и пальцем указательным повел туда-сюда перед моим носом. — Тцц… признайся мне сейчас, Малфой, я честное мерлиновское никому не выдам ваш с ней секрет.

Гарри обнял меня и повис на мне.

— Поттер, я скажу лишь раз, послушай меня, пьянь эдакая! — Брюнет открыл осоловелые глаза и вперился в меня.

— Не кричи, голова кругом идёт от тебя, а от крика раскалывается. Шёпотом, Малфой, я не глухой ещё пока, — ответил он.

— Паркинсон не моя, она не любит мужчин! — прошептал я в самое ухо Поттера и чмокнул его в щеку. — Пойдет, проедемся по городу, надо поговорить.

Поттер кивнул и я поманил его к себе. Он кивнул в обвил меня своими ногами, обняв за шею. Я успел только махнуть рукой Нарциссе и аппарировал нас в гараж за дом, где ожидал белый Ламбаргини.

========== 9. Просто люби меня, мой львёночек. ==========

POV. ГАРРИ ПОТТЕР.

Как же я был зол всю ночь на Малфоя. Мало того, что он пропал, шляясь не весть где, так ещё и обнимает меня по-свойски, словно я — его полная и нераздельная собственность. Ну уж, нет, так не пойдёт! Освобождаюсь из его цепких, но таких ласковых объятий и убегаю домой. Что только я не перенес за сегодняшнюю ночь. Мы так неважнецки с Драко расстались, он хотел меня, а я не позволил воспользоваться собой, это его рассердило, и он аппарировал. После ухода блондина, я поспешил в свою комнату к магическому зеркалу Нарциссы Малфой. Я увидел в нем саму хозяйку имения, малыша Тэдди, старушку Женевьеву, Жан Жака, других слуг, но где же сам блондинчик?

— Зеркало, покажи мне Драко Малфоя, — проговорил я, всматриваясь в артефакт. — Где же он? Куда это его засмурфило?

Это я вспомнил фильм-мультик маггловский «Смурфики», который мы смотрели с крестником Тэдди. Там было выражение такое. Так вот, куда это Драко Малфоя засмурфило? Через пару минут появился источник моего поиска. Блондин шёл по набережной реки Сены. Он выпил что-то из пузырька, и я понял, что это было Оборотное зелье, от него уже через пару секунд Драко превратился в какого-то очень симпатичного парня. Ммм, красавчик, конечно, однако, мне он нравится исключительно, как Драко. Но… Но куда же он так спешит?

А направил он свои блондинистые стопы в ночной маггловский клуб. Малфой вошел внутрь и заказал двойной виски со льдом, а потом… Потом к нему пришёл парень. И в этот момент ко мне в комнату вошли братья — близнецы.

— Привет, Гарри! — проговорили они. — Чем занят? А где Малфой? Странно, мы приехали к вам обоим, а он вдруг смотался куда-то? О, — и тут они увидели, как Драко под обороткой понес мальчика наверх, лаская тело брюнета по пути, — а кто из них твоя зазноба?

— Тот, что постарше — это Малфой. Он аппарировал в Париж и решил развлечься, — ответил я.

Фред обнял меня и проговорил:

— Не вешай нос, Гарри… Хорёк не настолько плох, он ведь любит тебя. Просто у него сейчас срыв. Малфой хочет тебя, а ты никак ему не уступаешь, вот это его и сводит с ума.

— Фред, думаешь, что я не хочу его? Думаешь, он один страдает? Думаешь, что все так легко? — возмутился я. — Хотя, ты, наверное, и прав! Я не хочу его на одну ночь, понимаешь меня? Я хочу его на постоянно.

— Мы всё понимаем, Гарри, — ответил Джордж, — и мы поможем.

— А вот этого не надо! Я не хочу, чтобы он из жалости пришёл ко мне и сказал те слова, что я от него жду. Я этого вам не прощу никогда, если вы его подговорите, — глухо сказал я и слезы навернулись на глаза.

Близнецы переглянулись и обняли меня с обоих сторон. Тем временем, Малфой уже во всю трахал мальчишку, а тот отклячил свой зад и подмахивал. Драко, как поршень двигался в нем, закатив свои бестыжие глазища. Один оргазм за другим. Проклятье… Я со всего размаха долбанул зеркало об пол и разломал его на мелкие осколки, после чего испепелил к пиксям собачьим.

— Все это неправда! Драко, он хоть и сукин сын, не в обиду о Нарциссе будет сказано, но тварь та ещё. Однако, он не может пасть так низко — снимать на ночь шлюх. Это все из-за меня. Хорошо, перед самым отъездом в Лондон я уступлю ему, а потом он забудет меня, получив моё тело, а вот моё сердце и моя душа разобьются в дребезги. Я отвернулся к окну, и слезы полились из глаз. Парни взяли меня под руки и повели в транезную, где они и Нарцисса принялись отпаивать чаем с мелисой, успокаивающей нервы, и клубничным вареньем. Парни хотели поговорить, но я запретил им следовать за мной. Прождал я Малфоя всю ночь, но он заявился в семь утра, когда солнце было уже высоко, летнее солнце — оно такое.

А потом… Тэдди назвал Малфоя: «дядя Драко». Вот оно, свершилось. Самая правильная вещь в мире произошла — мальчик признал своего дядю. Вот и наступил тот самый день Икс. Дело осталось за малым. А после Драко попытался ближе подойти к Тэдди, но тот завихжал не хуже мандрагоры. Ребёнок. Что же его так напугало?

Сегодня я уступлю — день рождения Драко Малфоя и буду улыбаться, шутить, пусть мои внутренние кошки скребут душу. Я оделся в свой лучший фрак и спустился вниз. Драко зачарованно, с открытым ртом смотрел на меня. Знаю, любовь моя, сегодня я красивый и это исключительно для тебя, мой родной, в честь твоих именин. Надо напиться, чтобы не думать о запретном плоде, который так сладок, вожделенен и не досягаем.

Не знаю, как я успел напиться, но Драко понес меня к своей машине. Я обнял его, не желая отпускать. Ты мой, Малфой, только мой и я когда-нибудь заставлю тебя любить меня и только меня и ты дашь мне Непреложный обет, что не прикоснешься кроме меня ни к кому более!

Блондин посадил меня рядом с собой на переднее сиденье и я притянул его к себе, целуя, в сладкие от вина губы.

— Драко, пожалуйста… — прошептал я, снова обнимая.

— Гарри, львёночек мой, — прошептал он в ответ, — подожди. Ммм… Как же ты прекрасен, как горяч, как же я хочу тебя, Поттер.

— Драко, ты будешь моим? — пьяно спросил я. — Только моим, Малфой, только моим? Навсегда…

Блондин обошёл Ламбаргини и сел на свое водительское место, потом обнял меня, целуя мое лицо, шею, мои руки, каждый пальчик, посасывая. Его блядские серебристые глаза нежно и похотливо смотрели на меня, пока он облизывал мои пальцы, ладони и запястья.