— А король Варгод? — растерянно спросил один из министров, поглядывая на Вилгаста, как будто раздумывая, не может ли этот подозрительный субъект оказаться королём.

— Подагра, — ответила принцесса, изобразив заботу и сожаление одновременно, — из-за неё отец не смог приехать на свадьбу.

— Ах, какая жалость, — сказал министр таким тоном, что сразу же стало ясно, что это его ничуточки не волнует. — Его величество будет расстроен.

«Его величество и не вспомнит», — усмехнулась про себя Хельга.

Её сопроводили в тронный зал. Придворных тут было ничуть не меньше, чем на лестнице, и все глазели на невесту с нескрываемым любопытством. Они тоже перешёптывались, но их больше занимала сама прибывшая принцесса и что она «ах какая красивая, вне сомнения пара нашему Голденхарту».

Король, которого, кстати, звали Эйрик Пятый, был моложав, вопреки ожиданиям Хельги, но вовсе ей не понравился, особенно мерзко выглядела окладистая борода. На принца с портрета он нисколько не походил, впору бы и усомниться в их родстве. «А вот интересно, — подумала ведьма, — и в кого это получился Голденхарт?»

Кронпринц Айрен стоял возле трона. У этого отдалённое сходство с отцом наблюдалось, но не было ни усов, ни бороды. На принцессу он глянул отчего-то хмуро и не смягчился даже после улыбки, посланной ведьмой исключительно в его сторону, да и к колдовскому взгляду, который принцесса тут же послала вдогонку, досадуя, он оказался невосприимчив. «От этого нужно поскорее избавиться», — подумала Хельга раздражённо, продолжая улыбаться королю Эйрику.

Мысли кронпринца между тем были заняты предстоящим крестовым походом, на невесту он почти не обратил внимания, а когда обратил, то с неудовольствием подумал, что с Голденхартом они ни за что не сойдутся, даже если их друг к другу цепями приковать. Принцесса была омерзительно хорошенькая — вот что показалось Айрену. Откуда в его мыслях появилось это «омерзительно» он и сам не понял, но это слово настолько точно описало первое впечатление от будущей невестки, что он был поражён.

Принцесса Хельга приветствовала короля, вручила ему письмо от её «отца» и, пока король сочувственно качал головой, читая, пристально оглядела ряды придворных. Того, кого ей хотелось увидеть, среди них не было.

— А где мой жених? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал трепетно.

Король Эйрик объяснил, что принца свалила мигрень, но что к свадьбе он непременно выздоровеет, а если нет, так его под конвоем приведут. Эта оговорка показалась Хельге странной.

— С нетерпением жду дня свадьбы, — вслух сказала она, посылая улыбки направо и налево.

Придворные были совершенно очарованы.

День свадьбы подменная принцесса встретила во всём великолепии. В роскошном красном платье она была как майская роза, на волосах красовался подарок короля-отца — золотая корона, украшенная рубинами. Корона принадлежала королеве-прародительнице, её доставали из сокровищницы исключительно в торжественных случаях.

Принца Голденхарта Хельге так и не довелось увидеть. Вместо него в тронный зал ворвался бледный как смерть министр, которому поручили препроводить жениха венчаться. В его дрожащих руках была верёвочная лестница, связанная из разорванных простыней. Принц Голденхарт сбежал из за́мка!

— Найти! — рявкнул король-отец, багровея лицом. — Немедленно! Он не мог уйти далеко!

Хельга сочла, что нужно сделать вид, будто она плачет, и закрыла лицо руками. Придворные дамы окружили её и принялись наперебой утешать. Вилгаст и старая крыса отвели «безутешную» принцессу в принцессины покои. Там ведьма перестала притворяться и разразилась отборной бранью, пиная раскиданные по полу комнаты пуфы и подушки. Отдышавшись, она достала из шкатулки флакончик с едкими травами, натёрла себе глаза, чтобы они покраснели. Если бы на неё взглянули сейчас, никто бы и не усомнился в том, что она плакала, бедняжечка, расстроенная побегом жениха. И в полной боевой готовности ведьма вернулась обратно в тронный зал.

Король Эйрик был в бешенстве!

— Как же так вышло? — всхлипнула Хельга, держа у глаз кружевной платочек. Придворные дамы продолжали сочувственно охать.

— Раз свадьба не состоялась, — заметил кронпринц, — то не следует ли принцессе вернуться к родителям?

— Нет, — сухо ответил король-отец, — Голденхарта отыщут, и он у меня женится! Впрочем, что скажет на это сама принцесса?

— Я буду ждать моего жениха сколько понадобится, — твёрдо сказала ведьма, послав Айрену испепеляющий взгляд. — Если он на мне не женится, то я вообще ни за кого не пойду. Я надену чёрное платье и буду ждать.

— Да будет так, — сказал король Эйрик. — Уверен, он отыщется через пару дней.

Но шли дни, недели, месяцы, а принц Голденхарт так и не нашёлся. Один за другим в за́мок возвращались посланные на поиски солдаты и рыцари. Все они только разводили руками: беглый принц будто сквозь землю провалился!

Принцесса Хельга, облачённая в ослепительно чёрное платье, бродила по замку с трагическим видом и выжимала из себя слёзы при каждом удобном случае. Придворные в ней души не чаяли, а она не упускала случая зазвать их к себе на чашку чая, в которую щедро вливала сваренные Вилгастом зелья, призванные сделать из них послушных марионеток. Зелья не действовали сразу, но достаточно было принцессе прищёлкнуть пальцами —и опоенные придворные выполняли всё, что она им приказывала. Ведьма уже успела подчинить себе ползамка и получить ключи от сокровищницы, как вернулся из крестового похода кронпринц Айрен.

«От этого надо поскорее избавиться», — подумала Хельга. Но кронпринц, кажется, переменил к ней отношение. Быть может, его подкупило, что она до сих пор ходила в чёрном платье и не отвечала на знаки внимания благородных рыцарей, которые теперь часто наезжали в за́мок и почему-то один за другим оставались, чтобы присоединиться к дворцовой страже. На деле же они подчинялись только принцессе и давно уже превратились в призраков, съеденные змеями, иссушенные колдовством или пожранные крысами.

Тем не менее кронпринц ей мешал: она уже собиралась приняться за короля Эйрика.

— Надо бы его услать куда-нибудь, — говорила Хельга, расхаживая по своей комнате, — и чтобы он по пути пал геройской смертью, не меньше. Что скажешь, Вилгаст?

— А если послать его на розыски принца Голденхарта? — предложил чародей, подумав.

— Сомневаюсь, что он поедет наобум, — покачала головой подменная принцесса. — Он неглуп.

— Почему же наобум? — возразил Вилгаст и, порывшись в сундуке, вытащил хрустальный шар. — А если мы устроим сеанс гадания, на котором шар скажет, где искать пропавшего принца?

Хельга оживилась:

— Было бы неплохо, если бы шар на самом деле это показал. Не так уж и весело быть всего лишь принцессой-невестой. К тому же покинутой. Что скажешь, Вилгаст? Сможешь отыскать пропажу?

Вилгаст ухмыльнулся и погладил шар по боку:

— Не сомневайтесь, госпожа, я устрою сеанс первоклассной магии. После него кронпринц бегом побежит искать брата.

И Хельга отправилась к королю Эйрику.

Кронпринц как раз рассказывал отцу о крестовом походе. Скука смертная! Хельга вошла, поклонилась:

— Ваше величество… ваше высочество кронпринц… Нет ли новостей о моём женихе?

Ответ был отрицательный. Глаза Хельги вспыхнули, и принцесса вкрадчиво предложила:

— А что, если воспользоваться чародейством для поисков?

Чародеи и колдуны у людей были не в чести. Сам король Эйрик приказал перевешать и посжечь не меньше сотни только в первый год своего правления. В Тридевятом королевстве к этому моменту остались одни астрологи, и те больше помалкивали, чем ворожили.

— Мой чародей Вилгаст умеет гадать по хрустальному шару, — продолжала Хельга, комкая в пальцах кружевной платок. — Я знаю, что магия под запретом, но если это единственный способ найти моего жениха, который, быть может, испытывает такие лишения, при мысли о которых моё сердце разрывается… — И она так надрывно всхлипнула, что по тронному залу прокатилось эхо.