— Ты ведёшь меня к Разиэлю? — спросила я.

— Конечно.

Он всё ещё казался странным, как будто был в шоке.

— Я так рада, что ты выжил, Самаэль, — сказала я. — Я знаю, что потеря Кэрри, должно быть, очень тяжела для тебя.

Он и глазом не моргнул.

— Он ждёт тебя, — сказал он.

Где? Я не произнесла этого слова вслух, хотя и не знаю почему. Чувствуя себя неуютно, я позволила своему разуму осторожно потянуться в поисках Разиэля.

Ответа не последовало. Даже не было приглушённого сознания, до которого я могла дотянуться, когда он был намеренно закрыт от меня. Неужели он спит? Ушёл ли он куда-нибудь отдохнуть после тех бурных часов, которые мы провели вместе?

Но он бы этого не сделал. Когда я засыпала в последний раз, я лежала в его объятиях, в своей сытости он не сдерживался. Он ничего так не хотел, как спать вот так, прижавшись ко мне всем телом.

А теперь он исчез. Я резко повернула голову и посмотрела на Самаэля.

— Где же он? — переспросила я. — Почему его здесь нет?

— Он хочет, чтобы ты присоединилась к нему. Он в пещерах.

Холодная, подкрадывающаяся тошнота наполнила мой живот. Он лгал мне. Разиэль сказал мне никогда больше не приходить на гору, и не было никаких причин, чтобы это изменилось, даже в нашем недавнем сближении.

Я начала медленно пятиться назад. Я понятия не имела, смогу ли бежать быстрее, чем один из Падших, но попробовать стоило.

— Позволь мне только выпить чашечку кофе, — весело сказала я, поворачиваясь к кухне.

— Нет.

Я подняла бровь, почувствовав кураж.

— Нет? Если я захочу чашечку кофе, я её выпью, — отрезала я. — И если то, что сказал Азазель, правда, и я действительно являюсь Источником, ты будешь полагаться на мою кровь в течение следующего времени, независимо от того, сколько времени тебе потребуется, чтобы найти другую пару. Так что не зли меня.

— Мне не нужна твоя кровь, — сказал он. — Проклятие будет снято, и я вернусь туда, где должен быть.

Вот дерьмо.

— Только ты? Или все вы?

Мне не нужно было видеть выражение его лица, чтобы удостовериться в том, что я уже знала.

— Ты впустил Нефилимов, — слабо произнесла я, вспомнив их звук и зловоние, отвратительное разрывание тел, крики умирающих. Его собственную жену растерзали и сожрали. Меня чуть не стошнило.

— Нет новой жизни без конца старой. Падшие должны были быть стёрты с лица земли много веков назад. Как только Падшие будут уничтожены, может наступить новый порядок, и я взойду на свой трон на небесах.

— Взойдёшь на свой трон? Ты думаешь, что ты Бог? Иисус?

Он бросил на меня взгляд, полный презрения.

— Ты ничего не знаешь об этих делах. Я присоединюсь к Уриэлю как хранителю неба и земли, и зло будет сожжено. Падшие будут погребены в сердце земли, как Люцифер, там их ждут вечные муки…

— Я всё поняла, — теперь в его глазах появился мессианский блеск, и я уяснила ещё давно, стоя на коленях рядом со своей матерью, что нет ничего хуже фанатика. — А что будет со мной?

— Ты — шлюха Падшего. Для тебя нет ни милости, ни прощения, — он схватил меня за запястье, он очень сильно сжал мои кости вместе, но я прикусила губу и ничего не сказала. — Он ждёт тебя.

Он вытащил меня на узкую террасу, и я, потеряв всякое достоинство, закричала о помощи, готовая драться изо всех сил, прежде чем он меня сбросит.

Вместо этого он обнял меня одной мускулистой рукой за талию и взмыл вверх, в залитое лунным светом небо.

Я перестала сопротивляться. Он легко мог меня уронить, а я никогда не любила высоту. Да, я знаю, что я должна была преодолеть все свои фобии, но было много вещей, которые должны были быть правдой, которые до сих пор не подвели меня.

Я не боялась, когда летела с Разиэлем. Но Разиэль был моей парой, моей душой, всем для меня. Так как я, вероятно, умру, не было никакой необходимости пытаться отговорить себя от этого. Это было совершенно неоригинально с моей стороны, но я была отчаянно влюблена в своего прекрасного Падшего ангела и, слава Богу, собиралась умереть, прежде чем скажу ему. По крайней мере, я избавлюсь от этого смущения.

Кроме того, что он знал. Он должен был слышать меня, познать меня в эти бесконечные, блаженные часы принятия и отдачи. Он знал, что я влюблена в него, и с тех пор… Я уже не могла вспомнить, когда не любила его. Он был настолько большой частью меня, что я не могла разделить его на время или пространство. Любила его так сильно, что могла умереть за него, прыгнуть в ад ради него. Сделать всё, что должна.

У меня был выбор. Я была опасно близка к слезам, но не собиралась поддаваться слабости. Если мне суждено было умереть, я бы сгорела в огне и взяла бы с собой Самаэля, если бы смогла.

Мы тяжело приземлились на склоне горы, и он отпустил меня, словно моё прикосновение было чем-то нечистым. Я приземлилась на задницу и, глядя ему в лицо, сумела изобразить явное презрение.

— Так где же Разиэль? Ты уже убил его? И что ты собираешься делать со всеми остальными?

Это не было концом, пока всё не закончилось, и если бы я смогла заставить его сделать злой трюк и раскрыть его коварные планы, у меня, возможно, был бы шанс остановить его.

Особенно если он превратился в змею, которая, согласно правилу злого Повелителя за номером 666, никогда не помогает.

Нет, он не мог этого сделать. У меня слегка закружилась голова, слишком много всего случилось со мной, и я устала от того, что меня постоянно толкают.

— С остальными проблем не будет. Их женщины мертвы или умирают. Если нет Источника, они ослабнут и умрут. В следующий раз, когда я впущу Нефилимов, они сожрут остальных, и я вознесусь на небеса.

— Если только они не сожрут и тебя тоже, — подметила я, стараясь быть практичной. — Значит, я должна умереть, потому что я — Источник. Повезло же мне. Зачем убивать Разиэля? Почему бы не позволить ему ослабеть и умереть, как остальным?

Разиэлю потребуется чертовски много времени, чтобы ослабеть настолько, чтобы Самаэль или целая армия Нефилимов смогли взять его, и прежде чем это случится, он поймёт, кто предатель. В этом я была совершенно уверена.

Хотя тогда я была бы уже мертва. А я не хотела умирать. Я хотела провести как можно больше времени с Разиэлем, каким бы властным он ни был.

— Я не могу убить тебя, не убив Разиэля. Если он потеряет свою пару слишком рано, он будет очень опасен.

Да, точно. По какой-то причине я не могла представить себе Разиэля, потерявшего рассудок из-за моей безвременной кончины. Для него я была просто вопросом судьбы. Не то чтобы он действительно хотел иметь пару. Если я умру, у него будет свободный выход из тюрьмы.

Я медленно поднялась на ноги, чувствуя себя разбитой и замёрзшей. Он поднял меня высоко, где воздух был разреженным и ледяным, и я всё ещё чувствовала холод.

— Ты же знаешь, — сказала я непринуждённым тоном, — Я не хочу умирать. Может, мы что-нибудь придумаем?

Если Разиэль ещё не умер, значит, ещё есть надежда. Я не могла поверить, что Разиэля может одолеть такой маленький засранец, как Самаэль.

— Твои желания для меня ничего не значат, — сказал он.

Я проигнорировала его.

— Я провела первую часть своей жизни с религиозным психом. Я бы предпочла, чтобы убил меня не фанатик.

Сэмаэль остался невозмутим.

— Он ждёт тебя. И у меня есть дела. Начинай идти.

Я посмотрела на огромную зияющую пасть пещеры, и меня прошиб холодный пот.

— Он всё ещё жив?

Потому что в противном случае я решила, что скорее умру на улице, под ясным ночным небом, чем в какой-нибудь тёмной дыре.

— Он жив, — неохотно ответил Самаэль. — Он ждёт.

— Я иду, — сказала я, подражая его скупому языку.

И я начала подниматься по тропинке.

Глава 24

ОН ЛЕЖАЛ НА СПИНЕ В ДАЛЬНЕМ КОНЦЕ огромной каменной пещеры, и на мгновение мне показалось, что он мёртв. Цвет лица Разиэля всегда был бледно-золотистым, но сейчас он казался пепельным, и Разиэль был абсолютно неподвижным. Он выглядел так же, как в ту первую ночь в лесу, когда умирал от вредоносного ожога.