Хоть Тора и была самой выносливой девочкой, каких я знал, даже она не могла идти долго без отдыха. Наши дни всегда проходили одинаково. Умывание, завтрак из того, что ещё оставалось в наших рюкзаках, и продолжение пути. Приятнее всего было идти там, где не было городов. Природа, спокойствие, запах свежей травы. Словно так и должно быть. Словно не было миллиардов людей, засоривших Землю городами с небоскрёбами, заводами и компьютерами.

Мы шли медленно — торопиться было некуда. Мне нравилось, когда у Торы держалось хорошее настроение. Тогда она вприпрыжку шла впереди, напевая себе под нос старые песенки из прошлого, иногда даже не понимая языка, на котором написан текст. Возможно, Тора могла бы стать певицей — у неё хорошо получалось. Иногда я даже просил её петь вечерами, чтобы лучше спалось.

Отдельная проблема — это волосы. У Торы они уже достигли пояса, но обрезать их она отказывалась. Конечно, я никогда не умел стричь, но в нашей ситуации выбирать не приходилось.

— Тебе ведь тяжело с ними, — сказал я как-то вечером, когда Тора уже укладывалась спать. — Давай в следующем городе отыщем ножницы. Ножницы — не дефицит, да и руки у меня не такие кривые, как может показаться.

Тора повернулась и, прищурившись, внимательно посмотрела на меня.

— Ты что, серьёзно? Я тебе свои волосы не доверю, — заявила она.

— Хочешь, чтобы через несколько лет они тащились за тобой волоком?

— Нет, Ари, — качнула она головой. — Если тебе лень заплетать мне косу, так и скажи. Сама смогу.

Я умел заплетать косы. Раньше этого делать не приходилось, но со временем пришлось научиться. Оказалось, что это не так уж и трудно, а после длительной практики и вовсе перестаёшь задумываться, за какую прядь следует браться дальше.

Последние шесть дней города нам не попадались. В отличие от меня Тора их любила и могла часами копаться в каком-нибудь заброшенном магазинчике сувениров. Именно поэтому когда мы добирались до очередного города, то оставались в нём достаточно долго.

И вот сегодня на горизонте показались высокие дома, заслонявшие собой закат. Город. Уставшая Тора, стоило ей поднять глаза, сразу оживилась.

— Мы должны туда добраться до темноты!

— Это ещё пара часов пути!

— Не бойся, братец, — хихикнула она. — В нашем мире не существует оборотней и вампиров, никто на тебя не нападёт ночью.

Я закатил глаза, но бороться с младшей сестрой не стал и молча последовал за ней. Она была права — никаких вампиров и оборотней не существовало. Зато существовал холод, усиливавшийся после захода солнца. В наших рюкзаках помимо еды и палаток всегда имелась дополнительная тёплая одежда. Порой ночью было так холодно, что приходилось вставать и нарезать круги вокруг палатки, чтобы согреться.

Воздух уже становился прохладнее. Я с тоской взглянул на чернеющие впереди высотки и попытался представить, сколько же времени Тора захочет провести там. Большие города нам не попадались уже достаточно давно. Последним пристанищем людей, встретившимся нам на пути, был совсем маленький городок с домами высотой максимум в три этажа. Оттуда мы ушли уже через три дня, за которые Тора успела обойти все магазины, пустующие квартирки и уличные лавки.

Техника нас не интересовала. Всё равно не было никакого электричества. Гораздо важнее было найти что-то старое, что можно было применить только с помощью ручного труда. Так, например, в одной квартире я как-то обнаружил ручную швейную машинку. При внимательном осмотре комнаты удалось найти и нитки разных цветов, что безмерно меня обрадовало. Я помню, как на таких машинках шила мама. Принцип действия был довольно простым, самым сложным стал порядок вдевания нитки, но совместным трудом с Торой мы справились с этой задачей за пять минут. Мы зашили всю порванную одежду, на всякий случай прихватили найденные иголки и нитки с собой и на следующий день отправились дальше.

Я не любил большие города. В них острее ощущалась смерть. Пустые асфальтированные улицы, брошенные автомобили, разбитые уличные рекламные щиты. В маленьких городах находиться было куда приятнее. По крайней мере, там спокойно можно было поднять голову и увидеть живое небо, а не уходящие в бесконечность мёртвые небоскрёбы.

До города мы всё-таки добрались. Обычно Тора начинала ныть, что устала, и пора бы отдохнуть, поесть и приготовиться ко сну, но сегодня бежала вперёд так, словно и не провела на ногах весь день. Город напоминал мегаполис из старых голливудских фильмов, но на самом деле я даже не знал, где мы находились. Мне сразу не понравилось это место. Пусть уже и стемнело, я смог различить невдалеке чернеющую полосу на земле.

— Осторожно, — предупредил я Тору и взял её за руку, чтобы она не убежала вперёд.

За Торой нужен был глаз да глаз — она никогда не смотрела под ноги. Как оказалось, мои опасения были не напрасны. Огромный Разлом, кажется, протянулся через весь город, разрезав его на две части. Подходить к самому краю я не стал — после заката это было слишком опасно. Чистое небо выглядело достаточно светлым благодаря свету звёзд и луны. Я видел будто бы разорванное чьими-то огромными лапами здание, из которого торчали покорёженные балки подобно кишкам. Зрелище было жуткое, но я не мог отвести взгляд.

— Это ведь оно? — спросила притихшая Тора. — Это один из Разломов, верно?

Я с трудом кивнул.

— Пока точно не знаю. Завтра проверим, но лучше к нему не приближаться. В таких местах земля до сих пор может приходить в движение.

— Классно! — восторженно прошептала она.

— Ничего классного. Отсюда нужно побыстрее убираться.

— Но мы должно провести здесь хотя бы один денёк!

— Это Разлом, Тора! Хочешь провалиться туда, когда будешь примерять в магазине очередные цепочки и серёжки?

— Да ладно тебе! Мы уже давно не чувствовали землетрясений.

— Потому что мы постоянно в пути и до этого никогда не натыкались на Разломы. Здесь ситуация в разы опаснее.

— Не бойся, всё уже давно успокоилось. Природа отомстила сполна, очистив Землю от людей.

Порой мне делалось страшно, когда Тора — малышка Тора, которой едва исполнилось четырнадцать, — говорила о таких серьёзных вещах. В такие моменты я обычно молчал, не зная, что можно противопоставить ей.

Она была права. Разломов на всей планете было не так уж много. Сейчас мы не знали их точное количество, так как электричество из-за разорванных проводов исчезло до того, как закончилась волна землетрясений. Большая часть человечества погибла, сгинув в Разломах. Некоторые оказались погребены под обломками небоскрёбов. Подземные толчки порой ощущались и сейчас, но ни один из них не приводил к таким разрушительным последствиям.

Мне не было грустно. Может быть, я не так уж сильно любил людей, чтобы сожалеть о наступившей тишине. Осуждать меня некому.

— Нужно найти место, где переночевать, — я поднял голову, гадая, какое из ближайших зданий могло быть жилым домом.

— Интересно, а здесь есть пятизвёздочные отели? Никогда не была в них!

— Можешь поискать их завтра.

— Обещаешь? — загорелась Тора.

Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

Я развернулся, устало потирая шею. Хотелось поскорее уйти от Разлома. Рядом ощущалась какая-то опасность, и это не потому что я боялся высоты. Создавалось ощущение, что стоишь на краю мира, а там, внизу, одна лишь бесконечная пустота.

Почувствовав себя значительно лучше, когда Разлом остался за спиной, я поднял глаза и не сразу понял, что зрение меня не подводит. На широкой дороге, бывшей когда-то, возможно, центральной улицей, стоял человек. Лунный свет позволял достаточно ясно рассмотреть его, пусть и в общих чертах. Это был парень. Кажется. Узкие бёдра и широкие плечи не позволяли принять его за девушку, хотя длинные волосы поначалу сбивали с толку. Он стоял прямо напротив нас и не двигался. Вся его поза говорила о настороженности и готовности напасть в любой момент.

Я лишился дара речи. Со времён ряда землетрясений нам ещё не приходилось встречать живых людей. Возможно, те, кто остался, точно так же начали вести передвижной образ жизни. Я предполагал, что выжившие могли устремиться в маленькие посёлки и деревеньки, где можно было выживать с помощью земледелия, а не бродить по бывшим городам в поисках консервов.