Коди прекрасно знал, что дома его встретит встревоженная мать, которая, закутавшись в тёплый плед, сонно протрёт глаза и спросит, почему он пришёл гораздо позже обычного. Возможно, дверь ему откроет Кириан, куда более встревоженный, чем она.

Добравшись до улицы, на которой располагалась школа, Коди свернул на привычный маршрут и остановился, заметив впереди тёмные силуэты. Судя по голосам, молодые люди были пьяными. Отойдя в тень, к школьной ограде, Коди уже хотел было повернуть назад, чтобы избежать неприятностей, как вдруг его кто-то схватил за руку, грубым движением увлекая за собой в противоположную сторону.

— Это я, не кричи, — послышался около уха знакомый голос.

Малти оттащил его за угол, указывая на узкий переулок за оградой школы.

— Там можно обойти.

Коди взглянул на него исподлобья.

— Я бы справился. Что ты тут делаешь? — угрюмо поинтересовался он, но всё же последовал за ним.

— Слежу за тем, чтобы ты благополучно добрался домой.

— А как же работа?

— Луиза осилит пару клиентов и без меня. Мы уже собирались закрываться.

На Малти красовалась свободного покроя куртка, а из-под неё выглядывал красный рабочий фартук.

— Ты врёшь. Обычно вы закрываетесь позже. Твоя смена ещё не закончилась.

Малти равнодушно пожал плечами.

— Я сделал маленький перерыв.

Коди ускорил шаг, опережая его и преграждая дорогу так, чтобы оказаться лицом к лицу с Малти, который был на полголовы выше.

— Серьёзно? Я выгляжу таким несамостоятельным, что, увидев меня одного, тебе стало меня жаль и ты решил проявить сострадание? У меня есть глаза, есть мозги и рабочие ноги, я бы смог найти безопасную дорогу.

Он прищурился.

— Безопасных дорог в этом городе не осталось, раз слухи о Торговце и его мертвецах расползаются всё сильнее.

Что-то в голосе Малти заставило Коди отступить. Он сказал куда больше, чем Коди смог услышать. Малти смотрел на него не мигая, склонив голову вбок и явно ждал хоть какой-то реакции.

Но Коди не знал, что нужно ответить. О чём ты? Какие слухи? Безопасные дороги есть всегда.

— Твоя рука, — вдруг пояснил Малти. — Если хочешь что-то спрятать, прячь лучше.

— Тебе показалось, — возразил он, но тут же прикусил язык за торопливость.

Малти улыбнулся — его позабавил ответ. Он не двигался с места, и Коди поймал себя на мысли, что ощущение загнанности вернулось. Он в любой момент был готов сорваться с места.

— Таким, как ты, опасно находиться в одиночестве, тем более на улице. Тем более в темноте. Один неверный шаг — и тебя больше никто не увидит, — он говорил на полном серьёзе. — Особенно теперь, когда уже появились пятна.

— Да что тебе от меня нужно? Ты ничего не знаешь! — выкрикнул Коди.

— Я знаю. Я тоже прошёл через это, — и Малти совершил ошибку: шагнул вперёд.

Коди бросился бежать.

— Да стой же! Я не желаю тебе зла!

Но он уже ничего не слушал. В ушах свистел ветер, по бокам мелькали чёрные кусты. Несколько раз он спотыкался и едва не падал, чудом сохраняя равновесие. Пустая проезжая часть на этот раз не вызвала никакого опасения: инстинкт толкал только вперёд.

Добравшись до дома, Коди пулей влетел по мрачной лестнице и заколотил в дверь, оглядываясь назад, и спокойно вдохнул, лишь когда увидел просунувшееся в проход лицо Кириана.

***

— Паршивый у тебя братец, — сказала Аина Ламур, пересчитывая мелочь, которую прохожие накидали в чехол из-под гитары.

Кириан в последний раз подцепил пальцами струны и озадаченно посмотрел на количество бумажек в руках Аины, превышавшее количество мелочи.

— Сегодня неплохой улов. Хватит на еду на целую неделю. А ещё можно прикупить что-нибудь из одежды — давно я по магазинам не гуляла, — довольно заявила она. — Твоя доля.

Положив гитару в освободившийся чехол, Кириан спрятал деньги в карман и поморщился от любопытных взглядов, которые не оставляли их даже сейчас, после окончания выступления. Именно поэтому в такие вечера он всегда брал с собой толстовку с капюшоном — в ней было удобно прятался от окружающего мира.

— Если так пойдёт и дальше, можно жить вполне припеваючи.

— А ты когда-то не верил в мою идею, — усмехнулась Аина. — Помнишь, как сказал, что мы только потратим время зря?

Кириан виновато улыбнулся в сторону — он не любил признавать свои ошибки, хотя теперь стоило согласиться, что идея действительно была хороша. Она одновременно решала проблемы с деньгами и проблемы с вечным зацикленным круговоротом действий. Выступления на улице успокаивали и заставляли забыть обо всём остальном.

Но не сегодня.

— Хватит уже думать о Коди. Он подросток, странности — это нормально, — снова попыталась успокоить его Аина.

Кириану хотелось поверить ей, но он не мог.

Вчера Коди заявился поздно вечером, встревоженный и напуганный. Он ничего не объяснил, только быстро умылся и нырнул под одеяло, отказавшись даже от ужина.

Мать к тому времени уже давно спала, оставив в кухне на столе полупустую бутылку вина. Не став её беспокоить, Кириан лишь проследил за поведением Коди и сегодня утром поделился сомнениями с Аиной.

— Да, но… Он как будто изменился.

— Не цепляйся к нему. Знаю, ты его любишь, но если будешь и дальше перегибать с ролью заботливого братца, он тебя оттолкнёт, — Аина пожала плечами. — По крайней мере именно так было у меня с сестрой.

Она замолчала. Порой Аина словно забывала, что сестры у неё больше нет, и по старой привычке заводила о ней речь, а когда жестокая реальность заставляла опомниться, было уже поздно. Кириан научился не реагировать на молчание Аины в таких ситуациях, не пытался говорить, что всё хорошо, а просто отвечал так, будто последняя фраза не была произнесена.

— Мне не нравится, когда Коди начинает что-то скрывать.

— Ты слышал, что я сказала?

Кириан качнул головой, думая совершенно о другом.

— Ты не знала его раньше. Он был таким тихим, таким неразговорчивым, скрывал всё, что можно и нельзя. Помню, он несколько дней молчал о том, что упал на улице и сильно ободрал колени, но не смог самостоятельно хорошо промыть раны и в итоге пришлось везти его в больницу, — улыбнувшись, Кириан опустил голову и вспомнил первые радости от появления брата, которые потом сменились страхом и волнением. — Отец был против.

— Против чего? — не поняла Аина.

— Против больницы. Мне тогда показалось, что он лучше бы позволил Коди умереть, чем появиться с ним на людях. Он боялся, что люди узнают, кто Коди на самом деле.

— Как? Для того, чтобы на теле появились пятна, должно пройти время, и не пара месяцев, а несколько лет! Десятков лет. Коди был слишком мал, чтобы уже тогда опасаться за это.

Аина обхватила колени руками.

— Я думала, он желал второго ребёнка так же, как и твоя мама.

— Так и было. Но он хотел жизнерадостного активного мальчика, а Коди был… другим. Понимаешь? Он вёл себя не как все дети в его возрасте. Он был слишком серьёзным, словно… — Кириан прервался, пытаясь подобрать лучшее слово для описания. — Знал, что с ним произошло.

Говорить о прошлом Коди всегда было сложно. В семье эта тема оставалась запретной — мама в какой-то момент начала притворяться, что у неё случились проблемы с памятью и что Коди действительно является ей родным сыном. Она, в отличие от отца, принимала его со всеми странностями и пыталась научить видеть мир не в серых красках. Кириан не помнил, когда в последний раз видел её слёзы или плохое настроение, она всегда оставалась улыбчивой.

К сожалению, вести себя так же Кириан не мог. Он пытался найти другой подход к Коди, и со временем он его нашёл. Коди не нужны были разговоры. Лучший способ приблизиться к нему — закрыть рот и ничего не говорить. Когда Кириан понял, что это действует, Коди стал ему ближе всех на свете.

— Ты когда-нибудь говорил с Коди о нём самом?

Кириан, поджав губы, отрицательно помотал головой.

— Он и сам никогда не заикался. Я до сих пор не знаю, помнит ли он что-либо.