Последние несколько месяцев Таня стала часто пропадать, придумывала нелепые отмазки, а возвращалась в состоянии грогги. Ну, пьяной, попросту говоря. А Велимир верил. Или хотел верить. Верил во всё, что говорила, боясь потерять, думая, что тогда это конец. Ну а совсем недавно она прямо заявила:

– Вел, прости, но нам нужно расстаться.

– Не понял, как это? – опешил даже, не понимая, как можно сказать такое после…

Ведь только несколько минут тому она сама устроила такое шоу со стриптизом. А сейчас равнодушно выпустила струйку дыма и, смяв сигарету в пепельнице, произнесла эти слова.

– А что было совсем недавно?!

На следующее утро он проснулся. Он был один. Одинок. И не понимал, почему мысль о ней столь навязчива. Губы пересохли, но повторяли дорогое сердцу имя. Отступить и предать собственные эмоции он не мог. Мысленно рисовал восхитительный образ несуществующей кистью воображения, зажмурившись и погрузившись в свои мечты. Палец потянулся к нарисованному лицу, но… Образ моментально растаял в воздухе. Велимир ударил кулаком в стену, но физическая боль не затмила душевных терзаний. Вновь залпом допил обжигающую жидкость из горлышка и рухнул в постель.

Периодически накрывало очень сильно. Даже сны изначально были связаны с ней. Просыпался в холодном поту и спешил увидеть входящие в телефоне. Звонков, СМС – ок не было. Надеялся в душе, что со временем напишет или позвонит сама. Пролетали дни, недели… И приходил постепенно к неутешительному итогу – у неё имеется гордость и характер. Было обидно осознавать, что реально остыла, а он больше не нужен. Велимир просто не был готов, что она остынет, напрочь отбросив все хорошее за все эти месяцы их знакомства. Ну не ожидал что так бывает.

Тяжело просыпаться среди ночи. Жадно погасив «сушняк» смотрел на ту фотографию, которая осталась. Они вдвоем на фоне соснового бора. Выглядит счастливой. Ничто не предвещало разлуки. Теперь он знает, понимает, что она никогда не будет с ним.

Жарко, несмотря на нежные прикосновения ветра, что страстно врываются в комнату. Голова тяжелела. Вспомнился их последний разговор.

Он несколько раз пытался дозвониться, но безуспешно. Потом торопливо набрал короткое сообщение: «Таня, я ничего от тебя не прошу, ничего не ожидаю. Прошу только об одной маленькой встрече. Неужели это так много?» Перечитал и, нажав на конвертик, отправил.

Трель входящего СМС раздалась через пару часов. Видимо пришлось серьезно подумать, прежде чем принять решение. Лаконично! «ОК. в нашем любимом кафе. В 10 ч».

– Ну хоть какой – то шанс понять ху из ху и с чем это едят! – вздохнул с облегчением.

Как только зашел в кафе, увидел ее. Ждала с видимым нетерпением.

– Я рад тебя видеть. Ты прекрасно выглядишь.

– Спасибо, – и также оценила его внешний вид. – А ты, если честно, выглядишь весьма усталым, – в голосе невольно появилась нота удовлетворения.

Велимир даже засомневался не показалось ли ему.

– Да, что–то в последнее время моя голова забита одними проблемами.

– Бывает. – равнодушно помешивала ложечкой кофе. – А кому сейчас легко?

Наступило неловкое молчание. Разговор застопорился

– Ты хотел со мной встретиться…

– Да, я хотел поговорить…

– Я внимательно слушаю.

– Ответь мне, чёрт возьми, почему! – с видом загнанного в клетку зверя едва не выкрикнул Велимир. – Почему мы не можем быть вместе? Почему ты решила поставить точку в наших отношениях?

– А были ли эти отношения?

– Но как же… Любовь – это когда ты радуешься просто оттого, что любимый человек рядом. Улыбаешься, если он улыбается. Постоянно хочешь его трогать, обнимать, тискать, целовать. Он кажется при всех недостатках самым прекрасным и совершенным человеком на земле.

– Слишком уж много сложностей.

– С ним рядом, спокойно, уютно. – продолжил невозмутимо Велимир. – Кроме него, никто больше не нужен. Он является смыслом жизни. Он никогда не думает об измене, и ты тоже.

– Я могла бы сказать правду. Вопрос – а нужна ли нам обоим эта правда?

– Мне нужна. – сжал кулаки до хруста в пальцах.

– Считай, что не сошлись характерами… – Татьяна попыталась спрятать глаза, будто боясь, что в них он прочтет ответы на все свои вопросы, узнает правду, которой стыдилась.

– А если откровенно?

– Слышал пословицу: «Рыба ищет где глубже, а человек где лучше»?

– Выходит нашла лучший вариант?

– Да. – ответила честно. – К чему юлить, коль вдвоем не жить?

– Тоже верно.

– Но ведь не все так и плохо было у нас.

– Это на твой взгляд. Про рай в шалаше мне не говори, потому как рай этот просуществовал бы до первых заморозков.

– Что не так? – он заметил, как она покраснела. Удивительно, вроде не маленькая девочка, не школьница…

– Ты верно подметил. – резко оборвала его. – Не маленькая, а чувствую себя как провинившийся ребенок перед учителем. Противное, знаешь – ли, чувство.

– Это всё? Скажи, что это шутка! Скажи, что не правда, что разыграла! Ведь сегодня не 1 апреля, да и с чувством юмора у меня порядок.

Таня отрицательно покачала головой.

– Я не верю.

– Твое дело.

– Нельзя же так сразу все взять и забыть…

– А ничего не было, чего стоит помнить. Я никогда не любила тебя. Никогда ноги не подкашивались, когда ты обнимал меня, не снился, я даже не думала о тебе.

– Мы же даже не ссорились.

– Наверное, поэтому мы и ругались очень редко, да и то, по моей инициативе. А лучше бы ссорились…

Велимир понял, что невозможно исправить этот сложный испортившийся механизм под именем Любовь.

– Хочу сказать, что я отпускаю тебя и желаю искреннего счастья.

– Что ты несешь. Это я ухожу, а не ты отпускаешь меня.

– Пусть и так. Дай мне высказаться. Ты единственный человек в моей жизни, который мог меня всегда рассмешить, поддержать в трудную минуту, рассказать все, что думал. Ты была частичкой меня.

– Я рада… за себя. – Таня стала собираться.

– И мне жаль.

– И чего же? – интерес был неподдельным.

– Жаль упущенной возможности.

– И какой же?!

– Возможности сделать другую девушку счастливой. Но я всегда буду помнить, что в моей жизни был такой человек.

Велимир вздрогнул от хлопка железной двери.

Вот и всё.

Закончилось…

– Водку. – бросил подошедшему официанту. – Бутылку.

Он терял её каждый день во сне. Просыпался с её именем на губах, но уже начал забывать, какой она была на самом деле. Его жизнь потеряла все яркие краски, но он этого не замечал. Он продолжал искать её глазами в толпе. Иногда он встречал девушек, которые были невероятно похожи на неё, но он утратил надежду вновь заметить тот блеск в глазах.

Могильщиком может стать каждый. Может, но не хочет.

Очень стыдно и тяжело было признавать, но Велимир спивался…

Первые пару дней просто валялся бревном и скулил, жестоко избивая подушку как боксерскую грушу, а потом взялся за бутылку. И вроде становилось легче, боль притуплялась. А теперь без алкогольного дурмана не представлял своего существования. Когда трезвел, боль накатывала с новой силой. Никогда не был слабым, а тут просто сломался…

День. Второй. Третий… Неделя…

Каждый день походил даже не на «день сурка», а на какой–то бесконечный сон, от которого невозможно проснуться. С утра – тяжкий подъем, допивание остатков водки, потом поход за очередной емкость с «огненной водой» и обратный путь домой. Снова жадное возлияние, недолгий сон и… По новому кругу. Это было… Да что там говорить, это было ужасно.

Итог всегда был одним. Каждый раз голова раскалывалась на части и гудела, как набатный колокол, дышать было трудно, словно на груди лежала тяжелая, чугунная плита, а перед глазами, как в детском калейдоскопе, плясали желтые, зеленые, фиолетовые узоры…

Каждый раз морщась от боли, я поворачивался набок и сквозь пелену тумана всегда видел один и тот же натюрморт: початую бутылку водки и недопитый стакан. Они стояли на табурете возле кровати. Это было спасением.