Доктор встретил меня дежурной улыбкой. Как только я представилась ему, он полистал какие-то бумаги и стал ко мне более внимателен.

Думаю, что Строгач его предупредила, что я могу приползти и поплакаться ему, но она никому не сообщила о том, что я приехала сразу с вещами.

Кратко изложив суть моей проблемы, доктор нащупывал менее болезненные для меня темы и начинал развивать общение отдалённо. Только моя голова его не слушала, я хотела в палату и много уколов. Чтобы моя душа перестала так громко кричать.

— Ванда! Вы не слушаете меня?

— Прошу прощения, доктор Ричард! Разрешите вас перебить?! Я приехала сюда не слушать вас, этой фигни я уже от подруги наслушалась и меня уже тошнит от всего этого. Я не воспринимаю вас. Положите меня в вашу клинику и прошу вас: давайте только самые мощные препараты. Я хочу вымыть из головы эту дрянь. Вы мне поможете?

Доктор на секунду задумался. Он с радостью бы мне помог, если бы не оказался шестерёнкой одной влиятельной госпожи.

Он извинился и вышел из кабинета со словами:

— Да, конечно! Но я должен сделать один звонок, по поводу свободных мест у нас.

Пока доктор отсутствовал, я даже успела заснуть у него в кабинете. Меня разбудили громкое цоканье каблуков по каменному полу и слишком уже знакомые духи.

Перепутав реальность и сон, я сначала пыталась воссоздать у себя в голове образ идущей женщины, но этот образ похлопал меня по щеке, и я резко открыла глаза.

Валерия Сергеевна извинялась перед врачом за моё поведение и держала сумку моих вещей в руке. Врач выписывал какой-то рецепт, за который она его тепло поблагодарила и развернулась ко мне, тут же поменяв добродушное личико на суровый взгляд.

— Вставай, нам нужно ехать, — бесцеремонно схватила она меня за капюшон и вытащила из кабинета врача.

Как только клиника пропала из поля зрения, женщина всучила мне мои вещи и «под конвоем» повела меня к своей машине.

Мы сели в её автомобиль, и она развернулась всем корпусом ко мне.

Мы давно уже не были так близко с ней, я нервничала.

— Что ты устроила у Ричарда? Он позвонил мне и сказал, что ты приехала не на приём, а ложиться в клинику. Это правда?

— Да, правда. Это не профессионально… Он не имел права звонить вам.

— Я представилась твоим опекуном, поэтому он и позвонил.

— Очень благородно. С сегодняшнего дня мне не нужен опекун, тем более в лице такой, как вы.

— Вот как? Кто-то совсем взрослый?

— У меня день рождения сегодня, чтоб вы знали.

— Поздравляю.

— От вас мне не нужны поздравления.

Я отвернулась от неё и услышала едва заметный смешок.

— Значит, вместо того, чтобы отмечать свой праздник, встречаться с друзьями, веселиться, ты предпочла поехать и лечь в больницу?

— Это моё личное дело.

Женщина коснулась кончиком пальца моей спины и провела дорожку до самого конца позвоночника.

— Нервная какая стала, напряжённая…

Дыхание сбилось, и наверняка она видела, как моё тело реагирует на её руки.

Ей тут же захотелось приподнять футболку и коснуться моей обнажённой спины. Вызывая тихое шипение и табун мурашек по телу, она больно впивалась в кожу ногтями. А я терпела и не разворачивалась к ней лицом.

Пока не почувствовала дыхание у своего уха и тихий шёпот:

— Тебе нужно расслабиться.

Я с трудом сглотнула ком в горле и повернулась к ней лицом. В глазах Валерии снова огонь и страсть… Она моментально увеличивает расстояние между нашими лицами, дабы избежать поцелуя.

Женщина приглашает присесть на её колени и, не дожидаясь моих действий, перекидывает одну мою ногу, усаживая максимально удобно. Я очень худая, но всё равно думаю, не тяжело ли ей меня так держать?

Смотря мне в глаза, она расстегнула молнию на моих джинсах и запустила руку под бельё. Я выдохнула сквозь открытый рот. Она гордилась собой, ей нравилось то, как я реагирую на неё.

Валерия вошла наполовину и прошептала:

— Подвигайся сама.

В моей голове будто снова выключили свет, и я стала подчиняться тому, что делает моё тело… а оно слушалось Валерию во всём. Самостоятельно опустившись на её пальцы до конца, я начала двигаться. Очень медленно, мне хотелось чувствовать её в себе дольше. Женщина лукаво улыбнулась моей медлительности и стала использовать не очень щадящие толчки. Она делала это резко и старалась проникнуть максимально глубоко. Мои щёки приобрели румянец, я видела, как её рука движется, и слышала сопроводительные звуки, которые меня смущали. Когда я была на грани, женщина одним пальцем вошла туда, где я не хотела бы никогда и никого. Стоило ей это сделать и слегка согнуть пальцы, я громко застонала и уткнулась лбом в её плечо.

Она не торопилась выходить из меня, но сделала это, как только меня перестал колошматить оргазм.

Смотря на неё, я потянулась к её джинсам. Я ожидала чего угодно, но не повиновения…

Она просто сама помогла мне от них избавиться.

Я не знала, как именно она это делала со мной впервые, но очень хотела попробовать.

Как только я коснулась её языком, поняла, что всё делаю правильно. Валерия сильнее расставила ноги и притянула мою голову ближе.

Женщина без капли смущения двигалась навстречу моему языку и постанывала от удовольствия. Она сжимала свою грудь, а её взгляд был рассеянным и томным.

Валерия пыталась помочь себе руками, но как только я резко в неё вошла, услышала очень громкий стон, и женщина схватилась с силой за мои волосы. Спустя пару минут её бёдра начали дрожать, а после она буквально обмякла на сиденье своей машины.

«Убила бы любого, кто касается моих волос, но ей, можно всё, она будто управляет мной».

Строгач сидела несколько минут с закрытыми глазами и, словно кукла, разрешала себя одеть и привести в порядок. Если бы она не была такой горячей, я бы подумала, что она умерла.

Я любовалась её профилем, лёгким подрагиванием ресниц и ещё не до конца ровным дыханием.

Она была абсолютно прекрасной.

«Может быть, она тоже теряет от меня голову? Но так как она старше и во всех отношениях выше меня — ей непозволительно этого делать?

Интересно, у неё, правда, есть муж?! Или это тоже тупые сплетни сотрудников?

Кольца на пальце нет…»

— Опять смотришь на меня… — не открывая глаз, произносит моя любовь.

— Ну простите, непроизвольно выходит. Может, нам обеим стоит вернуться в клинику?

«Она должна оценить сарказм, если не воспринимает наш секс серьёзно».

— Очень смешно!

Валерия, пытаясь сосредоточиться, повернула ключ зажигания, и мы направились прочь от клиники.

«Или всё-таки это для неё что-то значит?! Вроде бы нет. Я не нужна ей, и она сказала это прямо, без страха причинить боль».

Молча мы доехали до моего дома и уже стояли у подъезда. Не хочется так, сейчас, выходить из машины, зная, что она может вновь отдалиться и не быть такой моей, как сегодня. Но она ждёт, чтобы я ушла, я понимаю.

— Можно вопрос?

— Только один.

Она не смотрела на меня. Её больше привлекала улица.

— Сколько вам лет?

Валерия повернулась ко мне и подняла брови:

— Важный вопрос?

— Интересно.

— Сорок восемь.

«Вот это ни хера себе!!! — потеряла я аж дар речи. — Да ну на фиг. Она врёт поди мне?! Нельзя такой шикарной быть в её бальзаковском возрасте».

Я молча смотрела на неё.

— Удовлетворён интерес?

«Да у нас разница в тридцать лет, вот же блять, я в шоке».

— В офисе говорили, что сорок три. Но я бы вам и тридцати двух не дала бы.

— Не льсти мне, — улыбнулась женщина.

— А чем занимается ваш муж? Он помогает вам с бизнесом?

Валерия Сергеевна поняла, что это моя попытка выяснить её семейное положение и уклончиво сменила тему. Она упорно не дает мне шанса.

— Один вопрос ты уже задала.

— Простите… Я пойду.

Я потянулась рукой к двери, чтобы выйти из машины, но Строгач схватила меня за локоть:

— Постой. Об этом никто не должен знать.