— И она ничего не помнит?

— Нет, к счастью. Современная медицина творит чудеса. Она помнит только своё имя, историю своего детства, которую мы придумали для неё, и меня — как свои первые и ужасные отношения.

— Это ужасно, Лера.

— Я знаю.

Внутри меня всё дрожало.

«Она очень спокойна. Как она может быть настолько спокойной?

А вдруг она однажды убьёт и меня… Чёрт, с ней живут мои братья».

Теперь меня накрыл страх. Я хотела знать правду, но не думала, что она окажется такой пугающей.

Моё загруженное лицо, наверное, заметила Лера.

— Презираешь меня теперь? — Валерия наклонилась к моему лицу, и я чувствовала её горячее дыхание. Я делала вид, что её история не наложила на меня отпечаток и я ничего не почувствовала. Закрыла глаза и заставляла себя подумать, что всё это уже в прошлом и эту женщину я люблю. С этими мыслями я подалась вперёд и поцеловала её.

Тем самым я хотела показать ей, что принимаю её любой. В моих глазах застыл страх, а сердце стучало как сумасшедшее.

После долгого поцелуя Валерия взяла мои руки в свои и целовала их. Из-за темноты я ничего не видела, но ощущения были странными.

— Я завтра улетаю в Москву… хочешь со мной? — перешла она на шёпот. Наша беседа стала более интимной.

— Нет, я бы хотела ещё немного поработать здесь. Набраться опыта.

На самом деле мне не хочется вообще туда возвращаться. По мне никто не скучает, а жить мне комфортнее здесь. Тем более, после нашего разговора с Лерой, я бы предпочла одиночество на какое-то время.

«Нужно подумать о многом».

— Я была в офисе и разговаривала с сотрудниками. Кажется, я должна тобой гордиться.

— Не стоит, хотя, мне приятно. Во сколько у тебя самолёт?

— Очень рано, ты будешь ещё спать, а мне будет жаль тебя будить.

— Не знаю, не знаю… у себя дома ты окатила меня водой и не жалела.

Лера засмеялась:

— Наверное, в тот момент, я думала, что поступаю правильно.

— А сейчас, что думаешь?

— Сейчас, думаю, нам пора спать.

После этих слов она повернулась ко мне спиной и размеренно задышала.

Я смотрю на неё и просто в голове не укладывается: «Как она могла так поступать с теми, кто её любил?!

А что теперь будет между нами? Что будет, когда мы вновь встретимся? Моя любовь не должна существовать в страхе.

А что, если вся эта история вымышленная?

Может, это проверка, на мой испуг?! И она не участвовала во всём этом. Хотя… очень похоже на правду».

Мне очень долго не спалось. Вплоть до того, когда на улице стало рассветать и у Леры сработал будильник.

Я притворялась, что сплю, но сама чётко слышала, что она делает.

Она собиралась, сушила волосы феном, звонила в службу такси, на хорошем английском, а перед тем как закрыть за собой дверь, она наклонилась ко мне и оставила поцелуй на щеке.

— До встречи. Я надеюсь, до очень скорой, — Лера прошептала мне прямо на ушко, а затем просто ушла, оставив шлейф моих любимых духов.

После того как она улетела, она не звонила и не писала мне. Будто Москва — это такое место, где обрывается связь с внешним миром.

«А может, она даёт мне время таким образом. Понимает, что я хочу побыть одна».

Я действительно этого хочу, вот только думаю о ней периодически.

Прошло несколько дней всего, а мне вновь хочется коснуться её руки и почувствовать, какая она тёплая.

«Вернуться в Москву самой? Нет!» — этой мысли не допускаю. Я впервые осознала, что мне неуютно там. Будто город меня невзлюбил за что-то и подкидывал мне трудности, одну за другой.

В Сеуле я чувствую себя хорошо. Мне нравится быть здесь другой и нравится, что мне могут помочь совершенно посторонние люди. Они подойдут, даже если я просто устала и у меня нет настроения. Для них — это как призыв о помощи.

Мои сотрудники, если видят меня хмурой, стараются изо всех сил и работают очень хорошо. Никто не уходит домой, пока я не скажу им, что они могут быть свободны.

Свой день рождения я тоже отметила в Сеуле.

«Валерия о нём даже не вспомнила…»

Придя с работы, а там мы немного посидели и отметили, я зашла на рабочую почту. Конечно, я вряд ли соображу что-то по работе, но зато смогу проверить новые заказы и сроки выполнения.

Одно новое письмо от ген. директора Строгач В.С.

Надо сказать, я напряглась и протрезвела за пару секунд, когда в письме Лера написала, что завтра и срочно я должна быть в Москве.

Первая мысль: «Что-то случилось с моими братьями!»

А вторая: «Она не может держать меня долгое время в стороне, ведь она поделилась со мной своей историей».

«Я. Не хочу. Возвращаться».

====== На войне. За руку с тобой ======

Первым делом, по моему возвращению в Москву, мне хотелось куда-нибудь спрятаться. Этот город будто изменился: стал ещё более хмурым, жестоким и будто провожал меня презренным взглядом. Я даже не смогла незаметно сесть в такси и покинуть аэропорт, меня окликнул Марк.

Я услышала его голос и вздрогнула, хотелось притвориться, будто я его не услышала, либо он обознался, но этот парень уверенно шёл ко мне.

Я обернулась и даже смогла ему улыбнуться. Уверена, Лера успела ему рассказать, что ночь откровений между нами случилась. И Марк тоже, вместе с этим городом, выглядел иначе. Что-то присутствовало во взгляде, помимо добрых и свойственных Марку огоньков в глазах — в них был интерес. Интерес, который меня сканировал.

— Давно не виделись, Ванда! Как долетела?

— Привет! Спасибо, всё отлично. Ты здесь… встретить меня?

— Конечно. Как я могу оставить тебя, предоставленную самой себе?

В его простых словах я ощущала эту энергетику Строгач. Она бы тоже так смотрела на меня и так разговаривала, если бы приехала за мной сама. Или она отправила Марка, чтобы снова защитить от самой себя.

Мы сели в машину в полном молчании, я достала пачку сигарет из кармана и прикурила, изящно зажимая тонкую сигарету между пальцев.

«Да, я приобрела вредную привычку вдали от дома. Точнее, когда улетела Лера».

Марк уставился на меня, как будто я его младшая сестренка, и он намерен пожаловаться маме.

— Бросала бы ты эту гадость, Ванда.

— Когда-то, я говорила это твоей матери и она посмотрела на меня как на врага. Извини, я не смогу изобразить этот взгляд.

— И не надо. Как там в Сеуле? Мама рассказывала, что о тебе очень тепло отзывались сотрудники и, вообще, ты там была как своя. Я имею в виду — в бизнесе.

— Мне очень нравилось там. Непонятно, зачем я срочно понадобилась в Москве?! Я не планировала так скоро возвращаться.

— Даже не соскучилась по мне?

— Не смешно, Марк. Я здесь даже братьям своим не нужна.

— А как же Валерия Сергеевна? Ты теперь боишься её?

«Он в курсе всего, это точно. Почему бы он ещё спрашивал: боюсь ли я её?! Нужно изобразить дружелюбие и всё перевести в шуточную форму. Этому меня научила жизнь в Корее».

— Ого, как официально! Теперь точно, я должна её бояться.

Как и ожидалось, Марк засмеялся.

— Даже меня она пугает, своими решениями, — сквозь продолжительный смех признался мужчина.

— Какими?

— Она сказала, что тебе нужно учиться, и завтра я везу тебя в университет.

— Чего? В какой? Почему я ничего не знаю? Почему она распоряжается моей жизнью? Я не хочу поступать сейчас никуда! И вообще, откуда ей знать, какую бы специальность я предпочла?! — Эта информация меня разозлила.

«Что бы ни происходило между нами и в каких бы отношениях мы ни были, нельзя так… Хотя бы спроси или в известность поставь».

— Не знаю, Ванда.

— Останови машину!

— Прости, я должен доставить тебя к ней и, если будет необходимо, мне позволено применить силу, — сказал он это абсолютно серьёзно.

«Вот так я никогда ещё не попадала. Я будто не свободна! У меня повсюду конвой, в виде Марка. Ему что, нечем заняться больше?!

У самого работы выше крыши, а он возомнил себя моей нянькой! Пусть найдёт себе девушку и живёт своей жизнью. Я понимаю, что Лера это всё, что у него есть, и её причуды порой требуют контроля, но он же уже взрослый мужчина! Охота ему быть на подскоке у неё? Она так не заботилась о своих детях, как Марк заботится о ней. Я, конечно, без претензий к Лере, но о ней — я бы и сама могла позаботиться.