Клик-пшшш.
Комментарий к Глава 1. Первый день зимы
*В США сезоны отмечают по астрономическому календарю. Соответственно, осень продолжается до 20 декабря, и зима начинается 21 декабря, в день зимнего солнцестояния.
========== Глава 2. Сентябрь ==========
Дин прочел жуткий список еще раз, с резким хлопком закрыл тетрадь и встал со стула. Он убрал тетрадь обратно в потрепанную кожаную сумку Каса, аккуратно поместив ее поглубже, на самое дно. Поверх тетради он положил пакетик с деньгами и удостоверениями, поверх этого — сверток одежды, и на самом верху — ангельский клинок. Когда тетрадь была надежно спрятана, Дин застегнул сумку, бережно поставил ее на придвижной стол, откатил стол на другую сторону палаты, к стене, вернулся и снова сел у кровати Каса.
Но после этого Дин каким-то образом опять оказался у стола и чуть было не взял сумку в руки. «Нет уж, — пробормотал он про себя. — Это не для моих глаз». Читать написанное и так было мучительно, а вдобавок, похоже, это было еще и весьма личное. Дин заставил себя вернуться и сесть на стул у кровати.
Но теперь он не мог сидеть спокойно. Вместо этого он встал, скрестив руки на груди, еще раз осмотрел лицо Каса в синяках, его закрытые глаза, и понаблюдал, как медленно поднимается и опускается его грудь с каждым «клик-пшшш» дыхательного аппарата.
В конце концов Дин провел руками по волосам, резко развернулся и вышел из реанимационного отсека поискать еды. Хотя есть хотелось не очень.
Дин знал по опыту многочисленных ночных бдений в больницах, что в каждом госпитале где-то есть круглосуточный кафетерий (как правило, в самом неудобном месте в прямо противоположном конце здания). Дин вышел в холл, нашел указатель со стрелкой на «кафе» и двинулся в направлении стрелки по длинному пустынному застеленному линолеумом коридору, который, как и ожидалось, вел напрямик в другой конец здания. Дин проходил отделение за отделением: общую терапию, лабораторию, компьютерную томографию, рентгенологию, химиотерапию. Он едва замечал названия — в голове его бесконечно крутилась одна и та же фраза:
«Спросить у Дина, когда он позвонит».
«Спросить у Дина, когда он позвонит».
«Спросить у Дина, когда он позвонит».
«”Когда” он позвонит, — думал Дин. — Не “если”. Когда…»
По коридору разносился едва уловимый характерный больничный запах — смеси хлорки, спирта, марлевых тампонов и йода. Может быть, с примесью несвежего дыхания больных и умирающих. Запах навевал слишком яркие воспоминания — о том, как умер отец, как Бобби был парализован, как Бобби умер, как Лиза чуть не умерла, как чуть не умер Сэмми. Дин сидел у больничной койки слишком много раз за свою жизнь. Дежуря… Ожидая… Надеясь…
Даже молясь. Молясь Кастиэлю, обычно.
Кас всегда помогал, как мог. И даже когда не мог помочь, он все равно появлялся или звонил. Может, иногда он бывал бесцеремонен и чересчур прямолинеен — в своем духе; но когда Дин действительно нуждался в нем, Кас всегда откликался.
К тому моменту, когда Дин нашел кафетерий, аппетит окончательно пропал. Кафетерий оказался маленьким: в нем имелась лишь горстка гамбургеров и картошки под лампами подогрева, а также какие-то йогурты, готовые салаты и бутерброды в холодильнике. За столиками рядом сидели немногочисленные ночные посетители: пара чьих-то встревоженных родственников, хмуро глядевших в тарелку с несъеденной картошкой фри, сотрудники больницы в голубой униформе, оживленно болтавшие с двумя парамедиками и уплетавшие бутерброды в ночной перерыв, и один амбулаторный пациент, возивший за собой стойку с капельницей.
Дин ни на кого из них не обратил внимания. «Спросить у Дина, когда он позвонит…» Он купил чашку кофе и пошел назад в отделение реанимации.
Вернувшись в палату, Дин снова сел на стул у кровати и, держа кофе в руках, долгое время смотрел на Каса.
— Целый список составил, а, Кас? — сказал Дин наконец.
Кас, конечно, не ответил.
Клик-пшшш.
— Целый список на тот день, когда я, наконец, выберу в своей никчемной жизни две минуты, чтобы позвонить тебе, а? Целый гребаный список.
Подумав еще секунду, Дин добавил:
— Ты, наверное, и тетрадь купил только для того, чтобы записать этот список, да? Поэтому он и на первой странице?
И снова в памяти Дина возникла сцена прощания у бункера несколько месяцев назад. Холодный, тихий рассвет. Утренний туман, оплетающий деревья. Кас, уходящий прочь, опустив голову. И Дин, говорящий вслед — бессмысленно, бесполезно, слишком поздно: «Я позвоню».
Кофе снова остыл. Дин вздохнул и поднялся, чтобы вылить его в раковину, находившуюся в углу палаты и выбросить пустой стаканчик в мусор. По пути назад ему пришлось обогнуть угол придвижного столика, и как-то невольно Дин остановился возле него и расстегнул сумку. Затем его руки сами собой вынули ангельский клинок, сверток одежды, пластиковый пакет… и несколько мгновений спустя он уже сидел у кровати Каса с синей спиральной тетрадью в руке.
Некоторое время он хмуро глядел на потрепанную синюю обложку. Потом снова взглянул на Каса — безмолвного, неподвижного, очевидно не способного ничего больше рассказать Дину. Но у Каса явно было что ему сказать.
«Спросить у Дина, когда он позвонит…»
— Ладно, Кас, — проговорил Дин, открывая тетрадь. — Что еще ты хотел у меня спросить? Потому что теперь я слушаю, честное слово.
Вышло уж очень убого. Конечно, Кас не услышал, но все равно Дин поморщился от того, как убого это прозвучало. Поэтому он добавил:
— Прости, что только теперь.
Получилось еще более убого.
Клик-пшшш.
Дин набрал в грудь воздуха и перевернул страницу.
***
Сверху второй страницы большими аккуратными буквами было написано «РЕКСФОРД, АЙДАХО», и вся страница была занята великолепно нарисованной от руки подробной картой маленького городка. Центральное место занимал большой блок, который Кас подписал «Университет». Дин знал, что университет Рексфорда — консервативное религиозное учреждение, и жизнь всего городка, казалось, вращалась вокруг него, потому что больше в городе ничего не было. Кас обозначил на карте почти всю сетку городских улиц, включая даже набор магазинов вдоль шоссе 20 и муниципальный аэропорт, и при всем этом карта все равно уместилась на одной странице. На карту были скрупулезно нанесены десятки мест; многие сопровождались короткими заметками: автобусная остановка с крошечным списком цен на билеты до других городов Айдахо (плюс, как Дин заметил с уколом совести, с ценой на автобус обратно в Канзас), городская библиотека с часами работы, прачечная самообслуживания (рядом с ней стояла большая звезда и заметка «$1.25/загрузка без сушки, $0.75 мыло»), молодежная христианская организация (рядом большая звезда и надпись «душ $1.00»), пиццерия с заметкой о том, когда там выбрасывали остатки еды, и расписанием вывоза мусора.
