***

Все эти записи Дин прочел вслух. Сэм после этого забрал у него журнал и сел на стул, чтобы перечитать все самостоятельно, пока Дин заглядывал ему через плечо.

Дойдя до конца, Сэм посмотрел на Дина.

— Должно быть то же самое, — сказал он.

— Даже с жутковатой цыганкой в комплекте. И про головные боли есть, ты заметил?

— Да, — сказал Сэм. — И еще я заметил, что все, кто пытался вернуть воспоминания, закончили плохо.

— Ну, что-то я сомневаюсь, что в 1875 году в отделении интенсивной терапии госпиталя Нью-Бедфорда хорошо умели справляться с судорогами, — ответил Дин. — Главное, Сэм, ключ — в этом странном зелье. И во сне! — Дин указал на абзац поблекшей записи. — Вот здесь: «Нужно лишь открыть дверь в твоем сне» — это же наверняка тот сон, который нам снится, да, Сэм? Мой — про большой дом, твой — про лес или что там… Так… Смотри… «Нужно лишь открыть дверь в твоем сне»… и «ты уже знаешь, где эта дверь», и «тебе нужен лишь ключ к ней». Тут, кажется, все ясно. Так что…

Они оба уставились на выцветшую страницу.

— Так что я понятия не имею, что все это значит, — заключил Сэм.

Дин тяжело сел на пустой стул.

— Да, я тоже. Но в моем сне много дверей. Там дом, и кругом сплошные двери. Может, мне надо пройти через одну из дверей?

— В моем вообще никаких дверей нет, — сказал Сэм с тревогой. — Только деревья.

— Может, в одном из деревьев есть дверь? Если поискать? — Сэм все еще выглядел обеспокоенным, и Дин добавил: — Черт, ну не знаю. Но ясно, с чего можно начать: очевидно, нам нужен этот порошок, эта трава, или что это было.

Следующие несколько часов они провели в поисках травы под названием “alomjurkay”, но ничего не добились. Она не упоминалась ни в энциклопедиях трав Хранителей Знаний, ни в книгах по медицине, и Сэм ничего не смог найти онлайн.

— Может, это на другом языке? Может, это, например, по-цыгански? — предположил Дин.

После еще получаса поисков на полках Сэм сказал:

— Не могу поверить, что у Хранителей Знаний не было словаря с английского на австро-венгерско-трансильванско-цыганское наречие 19-го века. — Он попытался разработать мышцы шеи. — Какой недосмотр с их стороны!

— Нам нужен переводчик, — заключил Дин, откинувшись на спинку. Потом его взгляд соскользнул на пол. — Вот черт… — Он посмотрел на Сэма.

— Кроули! — произнесли они хором.

***

Пятнадцать минут спустя они вошли в камеру Кроули.

Камера Кроули нынче выглядела гораздо лучше; он по-прежнему был прикован, но теперь у него имелся новый ковер, вращающееся кожаное кресло с подушками и целый ряд различных сортов скотча и виски, выставленных в портативном баре на колесиках. Когда они вошли, он счастливо смотрел «Баффи, истребительницу вампиров» на своем личном телевизоре.

Дин стиснул зубы. Камера Кроули стала прямо-таки роскошной. Она была обставлена едва ли не лучше, чем спальни Сэма и Дина. Обычно Дин старался об этом не думать. От этого у него все равно всегда начинала болеть голова.

— Добрый вечер, мальчики! — сказал Кроули оживленно, поболтав скотчем в стакане. Он сидел лицом к левой стене, где стоял телевизор, и даже не оторвал глаз от экрана. — Давненько я вас не видел. Хорошо проводите время? Вас уже неделями нет… не звоните, не пишете… Вы видели этот сериал? Не могу поверить, что Баффи нравится этот Ангел — какое ужасное имя, правда же. Просто позор для любого уважающего себя вампира.

— Нам нужно, чтобы ты перевел слово, — сказал Дин.

— Вам нужно, вот значит как, — ответил Кроули, не сводя глаз с телевизора. — Что ж, мальчики. «Нужно» — это интересный выбор слова. Но дело в том, что я получил почти все, чего хотел, во время нашего последнего милого раунда переговоров весной. Я вполне неплохо тогда разжился, не находите? — Он обвел жестом помещение, указывая на минибар, удобные подушки и телевизор, не отвлекаясь от сериала.

— Хватит выделываться, — отрезал Дин. — Мы хотим, чтобы ты перевел только одно слово.

Сэм подвинул к Кроули через стол листок бумаги. На нем было написано имя цыганского порошка: “alomjurkay”.

Дин положил на стол ручку и тоже пододвинул ее к Кроули.

Кроули вздохнул и оторвал глаза от телевизора достаточно, чтобы быстро взглянуть на листочек. Он прекратил болтать виски в стакане.

Несколько мгновений он смотрел на листок, потом поднял задумчивый взгляд на Сэма и Дина.

— Это два слова, — сказал он.

— Ты знаешь, что это значит? — спросил Сэм. — Что это по-английски?

Кроули отпил скотча и поставил стакан. Потом взял пульт и поставил серию «Баффи» на паузу. Он слегка повернулся в своем кресле, чтобы быть лицом к братьям, и пристально посмотрел на Сэма, затем на Дина.

— Это два слова, а не одно, — сказал он наконец. — И еще. Хотел бы я знать, с чего это вам двоим так чертовски интересно, что означает эта короткая фраза. Эта конкретная фраза. Просто вообразить не могу, зачем это вам. — Он сделал паузу, глядя на них обоих. Потом добавил: — И записана она ужасно. Вам повезло, что я вообще ее узнал. Похоже, будто ее записало безграмотное животное, не вполне владеющее лапами — о, Сэм, так это был ты?

— Ты не мог бы, пожалуйста, прекратить кривляться и просто назвать нам свою цену? — попросил Дин.

— Тс-тс, Дин, — цокнул языком Кроули, грустно покачав головой. — В прелюдии вся прелесть. Никогда нельзя переходить сразу к поцелую в губы, мальчики. Сначала нужно разжечь возбуждение! — Лицо Дина заметно помрачнело, и Кроули поспешно добавил: — Ну что ж. Цену. Посмотрим. — Он снова взглянул на листочек, сделал еще глоток скотча и наконец сказал: — Вообще не знаю, зачем я это делаю. На старости лет превратился в тряпку. Эту услугу я окажу вам бесплатно, мальчики.

Он взял ручку и нацарапал что-то на краю бумаги.

Дин вырвал у него листок и посмотрел. Под словом “alomjurkay” Кроули написал:

álom gyökér

— Это еще что значит? — вопросил Дин.

— С вами так приятно беседовать, что я даже не знаю, почему не провожу с вами больше времени, — съязвил Кроули. — Теперь пожалуйста, уходите. Все, чего я хочу и что вы готовы мне дать, вы мне уже дали весной. И больше мне ничего не нужно за исключением свободы, а на это, я знаю, вы не согласны. Так что прекратите тратить мое время. — Он снова взял пульт и отвернулся в кресле к экрану телевизора. Через плечо он бросил: — Я дал вам то, что вам нужно. Постарайтесь не отставать от времени, парни. Знаю, это требует напряжения ваших маленьких мозгов, но вот я был рожден столетия назад, а даже я знаю про Гугл.

Он нажал на кнопку воспроизведения и больше вообще не обращал на них внимания. Только заворчал про себя: «Баффи, дурында ты, лучше обрати внимание на Спайка!» — и отхлебнул еще скотча.

Сэм и Дин переглянулись. Они вышли из камеры, снова заперли дверь и направились наверх, где Сэм взял свой лэптоп и начал искать в интернете “álom gyökér”.

Поиск занял десять секунд.

— Ого! Дин. Это по-венгерски! По-венгерски это значит… так, посмотрим… о, о, вот — это венгерское название для корня сновидений!

Они переглянулись.

— Черт возьми, — сказал Дин.

— Но логично, — заметил Сэм.

— Если учесть, что в этой истории вообще никакой логики, — согласился Дин, кивая.

Они уже имели дело с корнем сновидений раньше. Это была африканская трава, которая могла вызывать яркие сновидения и позволяла попадать в сны друг друга… и иногда имела и иные неожиданные эффекты, связанные со сном.

Сэм сказал:

— Значит, если принять сонный корень, это поможет нам найти ключ? Или дверь? Или он отворяет дверь? Или ломает стену? Или… что?

— Попробуем и увидим, как думаешь?

— Конечно, но, просто для сведения, мы вообще без понятия, что делаем, — заметил Сэм. — То есть я определенно за, но мы оба должны понимать риски, и, скажем прямо, эффект от сонного корня может быть неприятным, и глупо принимать его, не зная, во что мы вляпываемся.

Дин улыбнулся.

— Это по-винчестеровски глупо, Сэм, — ответил он. — То есть глупо в лучшем смысле этого слова!