Дин попытался еще несколько раз воззвать к пятнадцатому пункту, но Никки, похоже, безвозвратно удалился в свой личный мирок, заправленный водкой.

Дина потянула в сон новая волна усталости. Его веки закрылись, голова повисла. Несколько минут он доблестно с боролся со сном, пытаясь не терять бдительность, но наконец усталость взяла верх. Он подумал: «Ну, раз теперь я знаю, что Сэм жив, может быть, можно вздремнуть совсем чуть-чуть…»

***

…И он немедленно снова оказался в большом темном доме — на этот раз у камина, с отбитыми крыльями в руках. Приятель стоял прямо перед ним и тряс его за плечи, крича: «ДИН! ДИН!» Одет он был в тот же костюм в комплекте с плащом, что был на нем наверху.

— Дин! Наконец-то! — воскликнул Приятель. — Я уж думал ты никогда не уснешь. Дин, я не могу вас найти. По тропе очень трудно идти ночью. Где вы?

— Погоди, — сказал Дин медленно. — Ты разве… не был при смерти?

Приятель нетерпеливо кивнул, махнув рукой, как будто отмахивался от незначительной неинтересной детали.

— Да, да. Мне уже лучше. Не совсем, но достаточно. Где вы?

— Но… ты был так болен… как ты…

— Попросил об услуге, — перебил Приятель. — Забудь об этом. Где ты?

— Я здесь, — ответил Дин, глядя на осколки крыльев в своих руках. — Я же здесь.

— Да, Дин, я имею в виду где ты в каньоне?

Дин вообще не понял вопрос. Он начал протягивать крылья Приятелю.

Приятель силой опустил его руки.

— Дин. Послушай меня…

— Тебе не нужны твои крылья? — спросил Дин рассеянно, снова протягивая крылья.

— Забудь ты про крылья, — резко сказал Приятель. — Дин, у нас мало времени…

Дину стало обидно, что Приятель не хочет брать крылья. Он так усердно и так давно пытался вернуть их на их законное место.

— Я только хотел помочь, — сказал он печально. Он вдруг почувствовал, что вот-вот расплачется. — Прости, Приятель. Я хотел помочь. Я только пытался помочь, я не хотел, чтобы все так случилось…

Приятель вздохнул и сжал руки Дина в своих.

— Ладно. Ладно. Ничего, Дин. — Дин уже начал хлюпать носом, и Приятель присмотрелся к нему. — Ты в худшей форме, чем я полагал, — сказал он, хмурясь. — Дин. Успокойся. Дин… Ладно, ладно, давай их сюда. — Он взял осколки крыльев и торопливо сунул их в карман плаща. — Ты не понимаешь. Давай я объясню снова. Дин, это сон. В реальной жизни ты где-то в Каньоне Смерти. Ты знаешь где?

Дин попытался подумать. Ему сложно было вспомнить даже что такое «Каньон Смерти», но потом в голове возник неясный образ здания на лугу.

— Эм… Здание… Камень.

— На лугу?

— Да. Наверное.

— С севера или с юга?

Дин понятия не имел.

— Это здание… — сказал он туманно. — На лугу…

Приятель вздохнул и потер лоб. На мгновение он задумался.

— Давай попробуем так. Как только ты проснешься, вызови меня. Может быть, я смогу нацелиться на твой голос. — Он пристально посмотрел на Дина. — Ты меня понял?

Дин сосредоточенно разглядывал лицо Приятеля. Господи, тот выглядел так знакомо!

— Я знаю тебя дольше, чем два дня, — сообщил Дин.

Приятель немедленно напрягся. Он ответил, быстро качая головой:

— Нет-нет, не начинай сейчас, или у тебя случится судорога! И, зная тебя, еще и в самый неподходящий момент! Не думай об этом. Вообще не думай о прошлом. Просто вызови меня, хорошо?

— У меня нет твоего номера телефона, — сказал Дин.

Рот Приятеля скривился в полуулыбке.

— Просто позови меня, как всегда, Дин. Как ты делаешь каждую ночь. Просто…

***

…Дин резко проснулся оттого, что свалился на пол, ударившись головой с ужасным стуком. Удар был ослепительно болезненным, и в первые секунды Дин был уверен, что его стошнит. Прежде чем он успел прийти в себя, веревка, связывавшая его запястья, натянулась, и его поволокли через комнату по шершавому каменному полу.

Удар головой настолько оглушил его, что у него ушло время на осознание происходящего: Никки подвязывал его к обугленному стропилу. Изначальный план Дина заключался в том, чтобы ловко вырваться, пока Никки будет это делать, и победить его несколькими мастерскими профессиональными ударами, а затем вызволить Сэма. Но теперь, когда это на самом деле происходило, Дин понял, что может только слабо брыкаться. Ноги не слушались его, руки ощущались как легкие воздушные шарики, которые крепились к плечам тонкими ниточками.

Вскоре Дин уже висел на стропиле. Оказалось, что висеть на запястьях всем весом, вообще не касаясь ногами пола, — чрезвычайно больно. Как вообще Сэм выносил это так долго? Дин хотел посмотреть на Сэма, но вся комната вокруг словно искривлялась. Перед глазами плавали черные пятна, и Дин понимал, что теряет рассудок. У него начинался бред — он был слишком измучен, слишком обезвожен, чтобы ясно мыслить. «Думай, Дин! — приказал он себе. — Не теряй фокус! Разве ты не должен что-то делать? Кто-то хотел, чтобы ты что-то сделал!»

Никки привязал конец веревки, связывавшей запястья Дина, к клину на стене, подошел к лестнице и заорал во всю мощь легких:

— АНГЕЛ! Ты гребаный сраный ублюдок АААНГЕЛ! Части с первой по, блядь, четвертую ВЫПОЛНЕНЫ, ясно?

Несколько минут спустя по лестнице спустился Калкариил.

— Я сделал все, что должен был, — доложил Никки. — И теперь зову тебя. Та-да!

Дин вспомнил: «Мне надо кого-то позвать». Но кого? И как?

Он отвлекся на Калкариила, который спокойно подошел к нему. Калкариил сказал:

— Дин. У меня последний вопрос: где вы взяли то ангельское перо? Они на дороге не валяются, знаешь ли.

— О… — произнес Дин хрипло. — Птичка подарила.

Калкариил нахмурился и открыл рот, чтобы что-то сказать. Но потом вздохнул:

— Ну ладно. Полагаю, теперь это уже неважно. Потому что — уже почти полночь! Это испытание, уготованное мне Богом, подходит к концу. И я преуспел! — Он вздохнул с явным облегчением. — Наверное, перо тоже было частью испытания. И я это испытание прошел. Я доказал свою решимость, преодолел все сложности и ублажил Бога. Теперь все должно идти гладко. — Он достал из кармана своего полосатого костюма еще один кусок мела и занялся рисованием круга.

Дин был рад тому, что Калкариил не стал допытываться насчет пера. Потому что, по правде говоря, Дин не мог вспомнить, откуда взялось перо. Где они взяли черное перо?

В его голове возникла запутанная последовательность образов в случайном порядке, как карты, брошенные на ветер. Перо. Птица. Крылья. Перо. Птица. Приятель.

Перо. Крылья. Птица. Птичка. Черные крылья. Птица. «Птичка подарила».

Сэм, говорящий «Мы поглупели, Дин».

Дин стиснул зубы и сосредоточился изо всех сил, продираясь сквозь мысленный туман. Он почувствовал чудовищную вспышку головной боли, но успел ухватить один обрывок мысли, и до него вдруг дошло, что он сказал Калкариилу правду: какая-то птица действительно дала ему перо.

Приятель, протягивающий перо.

Приятель, берущий мраморные крылья.

Приятель, говорящий «Просто позови меня, как всегда. Как ты делаешь каждую ночь».

— А, точно, вот что это было, — сказал Дин вслух с большим облегчением. — Я должен сделать, что делаю каждую ночь.

Но что он делал каждую ночь? Этого Дин тоже не мог вспомнить. Голова так пульсировала болью, что Дин боялся, череп разломится. Перед глазами все плыло, прямо как в ту ночь, когда он чуть не потерял сознание дома у Приятеля. Сквозь туман он увидел, как Калкариил отошел и положил мел на стол. Круг был закончен, руны нарисованы. Никки медлил, побледнев.

— С одним демоном получается не так хорошо. Надежно его не свяжешь, — говорил он, и Калкариил отвечал:

— Пятнадцатый пункт, Николас, — и Никки недовольно шаркал по полу и, встав на одну из рун, нетвердым голосом читал заклинание. Сэм снова висел абсолютно неподвижно.

Дом начал дрожать, отчего Дин вдруг резко пришел в себя. И перепугался. «Просто позови меня, как всегда. Как ты делаешь каждую ночь».

Дин услышал свой собственный хриплый отчаянный шепот: «Пожалуйста, пожалуйста, помоги мне, пожалуйста, помоги, я здесь, я здесь, мы оба здесь, ты нам нужен, ты нужен мне, нужен мне, нужен…»