— Может, это был какой-то… не знаю, флешбек, который также предзнаменование? Не знаю я. Может, если Кастиэль работает с демонами здесь, в Титонах, ты это почувствовал и это напомнило тебе о времени в Аду? А судя по тому, что сказал Приятель, мы теперь знаем, что Кастиэль работает с демонами. — Сэм задумался. — Давай предположим на минуту, что это было видение, как-то связанное с Кастиэлем. Если есть хотя бы малая вероятность, что оно предвещает грядущую встречу… тогда… ну, для начала что ты думаешь о том, что Приятель сказал про Кастиэля? Ты веришь ему в том, что Кастиэль — не важная шишка?

— И близко не верю, — ответил Дин, вдруг обнаружив, что у него на этот счет очень убежденное мнение. — Я думаю, Приятель на этот счет сильно ошибся. Он говорит, Кастиэль — просто лузер, но это же абсурд. Кастиэль — не лузер. Я в этом уверен. Кастиэль — он гораздо больше, он… — Дин умолк, пытаясь поймать крошечное хрупкое воспоминание, которое все ускользало. «Кастиэль». Кто такой был Кастиэль? Какой он?

Чем больше Дин пытался об этом думать, тем больше мысли уворачивались от него. Как рыбешка в речке, ускользали из рук каждый раз, когда он пытался их ухватить.

То, что он не мог угнаться за собственными мыслями, выводило его из себя. Через несколько мгновений он обнаружил, что если сидеть неподвижно и рассеять взгляд, то можно почти поймать эти мысли и остановить их. Почти.

— Кастиэль — он… — повторил Дин медленно. Голова начала болеть. Он не заметил, что и Сэм, кажется, погрузился в какой-то транс.

Крупная рыба, более важные мысли, уходили в глубину, и Дин едва не взвыл от досады. Но потом одна из мыслей-рыбешек на долю секунды пронеслась прямо перед ним. Как раз там, где он сумел ее увидеть.

— Он другой. Кастиэль — другой, — сказал Дин поспешно, чувствуя волну облегчения оттого, что смог удержать в уме хотя бы одну мысль. Она была не самой важной, он это знал, но это было хоть что-то. — Он не как остальные ангелы. Он совсем не как они.

— Да. Он уникальный. С этим я согласен, — сказал Сэм медленно, рассеянно глядя на солонку. — И какой-то… сильный, я собирался сказать, — в смысле, выносливый.

Эта мысль казалась знакомой.

— Да. Сильный. Очень сильный, — отозвался эхом Дин, глядя невидящим взором на оладьи.

Они оба сидели и смотрели на стол.

Еще одна мысль-рыба на секунду замедлилась, и Дин добавил:

— И умный тоже.

— Умный, — согласился Сэм. — Много знает. И вообще крутой. Не стоит его недооценивать.

И это казалось правильным.

— Определенно крутой. И не оставляет попыток. Никогда не оставляет попыток, — сказал Дин. — Никогда не сдается.

— Никогда не сдается, — отозвался эхом Сэм.

Дин все еще испытывал досаду; его сводило с ума это чувство, что он упускал что-то ключевое, что-то очень важное об ангеле Кастиэле. Но одно он знал точно, поэтому уверенно сказал:

— В чем я точно уверен, так это в том, что Приятель на его счет ошибается.

— Приятель ошибается, — согласился Сэм. — Помнишь, как он велел нам забыть о Кастиэле? Но это неправильно. Это совсем неправильно. Это все не давало мне покоя.

Оба брата умолкли на долгое время. Фраза «забудьте о Кастиэле, забудьте о Кастиэле» звенела у Дина в ушах.

«Забудьте о Кастиэле».

И снова он вдруг мысленно перенесся куда-то еще. Перед ним был каменный свод. Свеча.

Слезы катились по щекам Дина, пока он произносил неизвестное заклинание.

Гудок машины снаружи резко привел его в себя. Не было никакого свода, никакой свечи. Его лицо было сухим. Сэм говорил: «И тебе не показалось, что у Приятеля было к Кастиэлю что-то личное? Похоже было на личную неприязнь».

Дин моргнул, немедленно приняв решение скрыть от Сэма тот факт, что он только что снова отключился. «Слава богу, я не приземлился лицом в оладьи», — подумал он.

— Эм, да, — отозвался Дин. Он с усилием сосредоточился на том, что говорил Сэм.

— Было даже забавно, — говорил Сэм, — как он сначала ни во что не поставил самого большого злодея, а потом начал защищать своих отстойных друзей.

И вот на эту тему у Дина вдруг обнаружилось очень категоричное мнение. Он сказал, ни с того ни с сего разгневавшись:

— Вот эта история про его друзей — она меня разозлила. — Он со стуком поставил кружку с кофе на стол. — Так с друзьями не поступают. Просто не поступают. Их не забывают, не оставляют на улице голодать. Мне плевать, если Приятель наделал ошибок. Что бы он ни сделал, даже если он случайно угробил половину планеты, от друга так просто не отказываются — не тогда, когда это настоящий друг; так просто не делают. — Он ударил кулаком по столу так сильно, что из чашки выплеснулся кофе и Сэм вздрогнул.

— Эй-эй. Дин. Я с тобой согласен, но успокойся. Мы даже толком не знаем этого парня. Хотя… чувство такое, как будто знаем.

Дин схватил горсть бумажных салфеток и начал промокать кофе.

— Ощущение у меня определенно такое, будто мы его знаем. Он хороший парень, это же очевидно, да? И сильный. Не сдается. И умный. Но блин, вся эта история о том, как ему пришлось выживать одному, — это просто… не знаю, что в ней такое было, но мне стало плохо, Сэм. Физически плохо, на самом деле. Не знаю, почему она так на меня подействовала. — Дин закончил подтирать кофе и кинул комок влажных салфеток поверх оладий. Он вынул бумажник и бросил на стол двадцатку за завтрак. — Ладно, пошли отсюда. У нас дела есть.

— Не будешь доедать оладьи? — спросил Сэм. — Ты всегда доедаешь оладьи.

— Пропал аппетит, — ответил Дин. По правде говоря, он снова начинал чувствовать головокружение, и головная боль возвращалась, так что ему хотелось просто уйти.

***

Они отправились к Импале, обсуждая, что делать дальше. Как только они заговорили о деле, а не о Кастиэле, Дин почувствовал себя лучше: головная боль отпустила и головокружение исчезло.

Они еще стояли у Импалы, обсуждая планы на день, когда земля затряслась.

Оба брата на этот раз узнали признаки и отскочили к центру парковки салуна, пытаясь отойти дальше от его кирпичных стен. К счастью, в этот раз землетрясение было гораздо слабее — совсем не такое пугающее, как у моста. Оно длилось всего несколько секунд.

Но за ним последовало еще одно мелкое землетрясение час спустя. Потом еще одно через час после этого. И они всерьез задумались. Сэм выдвинул предположение, что это остаточные толчки, но, когда они зашли пообедать в маленькую закусочную в центре города, официантка сообщила им, что по городу распространяется слух: как выяснилось, «ребята из ГС» зафиксировали тревожную тенденцию.

— Что еще такое «ГС»? — прошептал Дин Сэму, когда официантка отошла.

— Геологическая служба? Одно из главных научных ведомств США? Как НАСА, только на тему земли?

Дин смотрел на него без выражения. Сэм терпеливо объяснил:

— Геологи, Дин. Суть в том, что у них здесь база — наверное, потому что здесь геологически активное место. Жаль, что у нас нет удостоверений ГС.

— Но они же поговорят и с работниками парка, правда? — сказал Дин с надеждой. — Должны. Мы же из вашингтонского офиса — нам надо знать, закрывать ли парк. — Он улыбнулся Сэму.

И действительно, час спустя они снова были в национальном парке, внутри местной станции наблюдения геологической службы, разговаривали с пышнобородым геологом, который с радостью рассказывал им все, что знал.

— Да, сейчас идет большой кластер мелких землетрясений, — сказал геолог. — Вот, смотрите. — Он указал на экран компьютера, где была открыта карта региона Титонов. На карту были нанесены десятки цветных точек, сосредоточенных вокруг Йеллоустона и Титонов. — Здесь такие мелкие землетрясения — не редкость, — объяснил геолог. — На самом деле, мельчайшие землетрясения происходят повсеместно все время, каждый день, мы просто не чувствуем их, потому что они слишком слабые. Но эти сильнее, чем обычно. И их больше. В последние пару месяцев весь этот регион необычно активен — вы почувствовали вчерашнее?