Первый: хотя эти переговоры Киссинджера куда менее изучены, чем многие другие, даже их очень сокращенное описание воспринимается сегодня как захватывающий роман благодаря своему огромному историческому значению, участию ярких, запоминающихся личностей. Эти безусловно интересные события заслуживают того, чтобы о них рассказали.

Второй, и существенный для этой книги вывод: родезийский эпизод исключительно удобен как иллюстрация основных характеристик переговорной манеры Киссинджера, которые мы подробнее рассмотрим в последующих главах. Пресса отмечает «непревзойденное дипломатическое мастерство, с которым Киссинджер складывает черно-белую родезийскую мозаику» (Washington Post), его «глубочайшее понимание реалий власти» и «чутье своевременности» (Time)[52]. Но эти славословия не говорят нам совершенно ничего о реальной логике, стратегии и тактике его манеры ведения переговоров, которые мы стремимся выявить дальнейшим анализом.

Мы уже не раз упоминали Южную Африку – регион и Южную Африку – государство. Внесем ясность: Киссинджер вел переговоры о трех государственных образованиях, управляемых белыми (см. рис. 1.1). В 1975 году это были:

Южно-Африканская Республика – все более уходившая в изоляцию, но доминировавшая в регионе страна, где при тогдашней численности населения 22 миллиона около 4 миллионов белых проводили политику апартеида, то есть последовательного и жесткого разделения по расовому признаку с серьезными гражданскими, юридическими и экономическими ограничениями для небелого населения, к тому же лишенного многих прав, которыми обладали белые.

Родезия – бывшая британская колония, впоследствии переименованная в Зимбабве; там, как мы уже говорили, примерно 270 000 белых контролировали примерно 6 миллионов чернокожих африканцев. Под руководством Яна Смита, во Второй мировой войне пилота Королевских ВВС, Родезия в 1965 году незаконно объявила о своей независимости. Ни одна страна не признала это упрямое государство-изгой; оно попало под полномасштабные экономические санкции ООН, а активные вооруженные группировки всячески стремились свергнуть режим превосходства белых.

Рис. 1.1

Намибия – бывшая колония Германии, прежнее название – Юго-Западная Африка. Намибия управлялась Южно-Африканской Республикой на основании ограниченного мандата, полученного последней от Лиги Наций после Первой мировой войны. В 1966 году ООН отозвала этот мандат, однако ЮАР, фактически как своей «пятой провинцией», продолжала управлять этой обширной территорией с населением менее миллиона человек.

Драматичные снимки вертолетов, вывозивших перепуганных вьетнамцев и американцев из Сайгона 29 апреля 1975 года, заполонили первые страницы американских газет и журналов; как раз тогда Белый дом и начал пристально присматриваться к кризису, назревавшему в Южной Африке. Американская дипломатия почти не обращала на него внимания, однако в последние полтора года (1975–1976) республиканской администрации Форда важность региона значительно увеличилась, потому что Ангола и Мозамбик, недавно освободившиеся от власти Португалии, начали подпадать под обаяние марксизма.

В 1974 году проявились первые признаки того, что холодная война, может быть, придет и в Южную Африку: победа левого государственного переворота в Португалии положила конец ее колониальному доминированию в Мозамбике. Местная марксистская группировка тут же захватила власть, и в 1975 году эта восточноафриканская страна объявила о своей независимости. В апреле того же года президент Замбии Кеннет Каунда, прибыв с государственным визитом в Вашингтон, предупредил об активизации вооруженной группировки марксистов в соседней Анголе после ухода оттуда португальской колониальной администрации. Эта группировка получала все более значительную военную помощь от Советского Союза; в конце концов в страну был введен кубинский контингент общей численностью около двадцати тысяч человек. В определенном смысле события развивались по стандартному для региона сценарию; множество стран Африки избавились от своих колонизаторов-европейцев с тех пор, как в 1957 году завоевала независимость Гана. Но в мире бушевала холодная война, и, на взгляд Вашингтона, два важнейших прибрежных государства Южной Африки, Ангола на западе и Мозамбик на востоке, стремительно попадали под советское и кубинское влияние.

В схватке за влияние и ресурсы, столь характерной для холодной войны, поддерживаемый СССР альянс Кубы с африканскими марксистами насторожил не только Киссинджера и Форда, но и многих руководителей недавно освободившихся государств этого региона, от Танзании и Замбии до белых режимов Родезии и ЮАР. Не получив жесткого отпора, восстания, поддержанные СССР и Кубой, могли вспыхнуть в различных странах либо посредством прямой интервенции, либо при участии сочувствующих вооруженных группировок (см. рис. 1.2, где показаны прифронтовые государства вокруг управлявшейся белыми Родезии).

Даже если главными целями таких вооруженных группировок были режимы под управлением белых, их присутствие в соседствующих государствах, например в Замбии и Танзании, могло дестабилизировать, а то и свергнуть хлипкие «домашние» правительства. Бездействие США привело бы к господству Советского Союза в этом регионе, изобилующем полезными ископаемыми. Более того, Форд и Киссинджер полагали, что вялый ответ США ярко продемонстрирует – после Вьетнама Америка лишилась воли, и это в разгар холодной войны, которая определяла тогда всю геополитику.

Рис. 1.2. Государства под управлением белых, прифронтовые государства и Ангола (1975)

Кроме геополитики, много говорилось о почти фатальной неизбежности «войны рас» в Южной Африке, а особенно в Родезии. Так, в 1976 году агентство Associated Press заявляло: «Более всего белые обеспокоены тем, что советское оружие и кубинские войска, находящиеся в Анголе, Родезия может использовать для борьбы с черными повстанческими движениями в конфликте, который охватит весь регион, если только выплеснется за границы страны. Все соседние государства, управляемые чернокожими, – Танзания, Ангола, Мозамбик, Замбия – предупреждают о высокой степени вероятности расистской “кровавой бани” в Родезии»[53]. С уважением говоря о введении в стране правления чернокожих, даже вполне трезвомыслящий дипломат Джордж Кеннан указывал на возможность «той или иной формы геноцида» для белых и «страшнейшего кровопролития, которое подорвет стабильность международной жизни»[54].

Со временем становится все очевиднее, что у Киссинджера было множество взаимосвязанных мотивов для действий в Южной Африке: не дать противникам по холодной войне доминировать в регионе; усилить демократические принципы активной поддержкой правления черного большинства; предотвратить угрозу войны рас. Без сомнения, его упреждающие ходы отвечали приоритетам того времени: чтобы противостоять СССР и кубинцам в Анголе, он планировал скрытую военную операцию, прибегнув для этого к помощи французов. Он держал конгресс в курсе событий, однако, когда тайные планы стали известны широкой публике, США пришлось срочно принять закон об их полном запрете. Уотергейт, отставка Никсона, горький опыт Вьетнама еще не изгладились тогда из памяти американцев, поэтому такая реакция конгресса была вполне естественной. В любом случае тайный путь решения проблемы был решительно отвергнут, никакие военные варианты вообще не рассматривались, и Киссинджеру оставалось лишь размышлять, как США могут использовать свою дипломатическую мощь для достижения своих целей в Южной Африке.