- Говорю же, пока не знаю, - став серьезной, тут же нахмурилась Аннабет. – А ты, чем всякие глупости говорить…

- Да почему глупости?! – взорвался я. – Неужели все, что я придумываю, всегда бред?! Да, я знаю, что ты гораздо умнее меня – от дочери богини мудрости другого и ожидать не следует! Но меня достало то, что ты постоянно напоминаешь мне об этом! Почему бы иногда не пробовать делать то, что придумал я?! Для разнообразия!

Говоря это, я, хоть и злился, но голос на Аннабет ни разу не повысил. Просто звучал он очень горячо. А так, чтобы я когда-нибудь закричал на мою милую, любимую, чудесную девочку… Да никогда в жизни! Тем не менее, я был серьезно задет, поэтому замолчал и обиженно отвернулся.

А моя хитрая девушка уже знала, что я оттаю, как только она дотронется до меня, потому что тут же встала, подошла ко мне и погладила по волосам. Шея моя покрылась гусиной кожей, а пульс участился, но я не обратил на это внимания. На этот раз она меня обидела, и я не повернусь, пока не услышу слово: «прости»!

- Ну, не обижайся! – воскликнула Аннабет, усаживаясь рядом со мной на кровать. – Ну, Перси!

Я не прореагировал, хотя от прикосновений Аннабет у меня кружилась голова. Боже, как мне хотелось обернуться, прижать мою девочку к себе, осыпать всю ее пылкими поцелуями, задержавшись на губах… Ох, опять эта непонятная тяга к ней! Я скрестил руки на груди.

- Ладно, - вздохнула Аннабет. – Прости, я не хотела тебя обидеть, так что давай помиримся!

Я с улыбкой обернулся и протянул ей мизинец.

- Ох, а без этого детского сада никак нельзя? – рассмеялась Аннабет, но переплела свой мизинец с моим.

- А что будет более взрослым? – хмыкнул я, тряся наши пальцы.

- Как насчет этого? – прошептала Аннабет и поцеловала меня.

Все мои мысли куда-то поплыли, сердце громко-громко заколотилось, и я тут же откликнулся. Поцелуй стал более горячим и требовательным. Наше дыхание участилось, а языки переплелись почти так же тесно, как тела. Мои руки сами собой скользнули с талии Аннабет, вниз, к бедрам. Но она, казалось, этого не заметила, потому что уже давно гладила мою грудь одной рукой, в то время как другая запуталась в моих волосах, и она, похоже, вовсе не собиралась сопротивляться.

Меня охватило какое-то странное чувство, которого никогда не было раньше. Наверное, дело все в том, что мы впервые оказались наедине за запертой дверью. Так или иначе, а мы уже больше ни о чем не думали. Поцелуй все продолжался. Аннабет толкнула меня в грудь, а в следующее мгновение она уже лежала на мне, обхватив мои бедра коленями. Ее руки проворно потянули вверх мою футболку, поглаживая обнаженную кожу и пробуждая еще более сильную страсть.

Сначала на пол полетела наша обувь. Потом – моя футболка, а следом – футболка Аннабет. Я неумело начал расстегивать крючки на ее спине, в то время как она уже боролась с моими джинсами. Я управился быстрее и повернулся так, чтобы Аннабет оказалась подо мной, а не наоборот. Оторвавшись от губ, я начал целовать шею своей девушки. Она охнула и еще более прерывисто задышала. Когда же я покрыл легкими поцелуями ее плечи, с губ Аннабет сорвался тихий стон.

И я спросил себя, почему мне досталась такая потрясающая девушка? Чем я заслужил такое счастье? Даже не верится, что ее мать – Афина, богиня-девственница…

Но, стоило мне подумать об этом, как раздался грохот и оглушительный крик:

- Персей Джексон, не смей трогать мою дочь, или я испепелю тебя на месте! Я…

- СТОЯТЬ!!! – истошно завопил чуть дальше другой голос – это был мой отец. – Афина, стой!!!

Затем, до нас донесся шум воды и крик богини мудрости. Мы с Аннабет оторвались друг от друга и заметались по номеру в поисках одежды. Я застегнул джинсы, в мгновение ока надел футболку, влез в кеды и выбежал в коридор. У одного его конца стоял мой отец, а к другому явно только что отлетела мокрая и злая Афина.

Богиня мудрости с трудом выпрямилась, выплевывая воду, но посмотрела не на меня, а на моего отца. В ее глазах была такая ярость, что даже он невольно сделал шаг назад.

- Ты… - пропыхтела Афина. – Ты посмел… Да я тебя…

- Извини, но ты пыталась причинить вред моему сыну! – ответил он.

- А твой сын заперся в номере с моей дочерью, и они там неизвестно, чем занимались! – отрезала Афина.

- Мама! – воскликнула Аннабет, выходя из номера вслед за мной.

Я встал перед девушкой, заслоняя ее собой. Если боги хотят нас наказать, то пусть срывают гнев на мне, но не трогают Аннабет!

- А ты?! – закричала на дочь Афина. – Почему ты не кричала и не сопротивлялась?! Он что, рот тебе заклеил?!

- Конечно, нет! – выпалила Аннабет. – Думай, что говоришь!

- А ты думай, что делаешь! – рявкнула богиня.

- Перси, отойди! – велела мне моя девушка с явно разозленным выражением лица.

Я лишь расставил руки в стороны и обратился к Афине:

- Не трогайте ее! Виноват я!

- Отойди! – приказала Аннабет. – Уйди с дороги Айвенго недоделанный! Говори со своим отцом, а с ней я сама как-нибудь разберусь!

- Ладно, - сдался я. – Но если мне хоть на минуту покажется, что тебе угрожает опасность…

Я не стал вдаваться в подробности, а просто ушел на тот конец коридора, где стоял Посейдон.

- Как ты, Перси? – спросил он, оглядывая меня на предмет повреждений. - Она ничего не успела тебе сделать?

В глазах моего божественного родителя была неподдельная тревога. Но в тот момент я был слишком на него зол.

- Все в порядке, - пробурчал я. – А все будет еще лучше, если ты расскажешь, почему следил за нами!

- И это вместо «спасибо»! – пробурчал отец. – Я тебе уже не в первый раз за день жизнь спасаю, между прочим! Будь воля Афины, она превратила бы тебя в пепел уже при первом поцелуе в автобусе!

- Спасибо, - автоматически ответил я. – А что ТЫ теперь собираешься делать?

- Ну, в отличие от Афины, я не против ваших с Аннабет отношений, - улыбнулся мой отец. – Если хочешь, могу дать вам с Аннабет свою защиту…

- Нет, - отрезал я. – Просто не вмешивайся сюда.

- Но она же тебя испепелит!

- Тогда уж нас обоих, потому что Аннабет ничего другого просто не допустит!

- Ну, смотри, сынок, - вздохнул отец. – Только, пожалуйста, будьте настороже. Я привык видеть тебя живым.

Интонация, с которой он произнес последние слова и то, что он назвал меня «сынок» - все это повергло меня в шок. То есть, отец уже не раз давал мне понять, что я – его любимец, но мне все еще сложно к таким проявлениям отцовской любви привыкнуть.

Оправившись от напряжения, я кивнул. Тут как раз и Афина крикнула из другого конца коридора:

- Перси, подойди, пожалуйста. Не бойся, я просто хочу с тобой поговорить.

Нахмурившись, я все же подчинился, краем глаза заметив, что мой отец выглядит явно напряженным. Он был готов в любой момент броситься на мою защиту. Но сама Афина, похоже, была уже не так зла. Аннабет, стоя рядом с ней, смотрела на меня влюблено-смущенным взглядом. И эта любовь, несмотря на волнение, отозвалась бабочками у меня в животе.

- Итак, Перси, - заговорила Афина, когда мы с Аннабет взялись за руки. – Ответь мне: ты любишь мою дочь?

- Конечно, - удивился я.

- Не врешь, - почему-то констатировала Афина. – И ты готов на все ради нее? И в огонь, и в воду?

- Да хоть в Тартар, - пожал я плечами. – А в чем дело, госпожа?

Афина еще раз пробормотала что-то насчет того, что я говорю правду и снова обратилась ко мне:

- Аннабет предложила проверить тебя. Видишь ли, помимо всех остальных своих способностей, я – нечто вроде детектора лжи. Я знаю, когда человек врет, а когда нет. Ты доказал, что действительно любишь Аннабет, и я больше не буду вмешиваться в ваши отношения. Клянусь рекой Стикс, что больше вас не трону.

Прогремел гром, но я, будучи в полном ступоре, не обратил на это внимания. Богиня-девственница только что пообещала не чинить нам с Аннабет препятствий! Вот тебе и раз!

- Но смотри, - тут же погрозила мне пальцем Афина, - если моя дочь хотя бы раз в жизни будет из-за тебя расстроена или ты ее бросишь, не обижайся – испепелю и живого места не оставлю!