- Здравствуй, Герман, – процедил Гаспар сквозь стиснутые зубы.

- Не могу пожелать тебе того же, – холодно парировал он. – И зачем ты пришел?

- А это не твое дело, – отрезал Гаспар.

- А чье же? – изогнул бровь Герман.

- Мое, Аврелии и нашего сына! – воскликнул синьор Феррари.

Тут наш с мамой друг, похоже, потерял терпение. Он принял бойцовскую позу, сжал кулаки и заорал:

- Сын, говоришь?! А ты, вообще, знаешь, как этого сына зовут?! Я удивлен уже тем, что ты знаешь о существовании Федерико.

- А он и не знал, – встрял я. – Сам только что сказал, что ему сообщили об этом новые жильцы в нашем доме.

От этих слов Герман совершенно рассвирепел, испепелил Гаспара взглядом и прорычал:

- Какая же ты сволочь! Да как у тебя, вообще, наглости хватило заявиться сюда?! Ты что, всерьез думаешь, что этим сможешь искупить шестнадцать лет?! Надеешься, что твой сын теперь захочет тебя знать?! Вот, скажи, зачем ты приехал? На что рассчитывал?

- Изначально, я хотел просто найти Аврелию, чтобы узнать, все ли у нее хорошо, – признался Гаспар. – А потом, когда узнал о сыне… Я хочу общаться с ним.

- Хорошее желание, – фыркнул Герман. – Вот только, знаешь ли, немного поздно! Где ты был последние шестнадцать лет, папаша?!

- Слушай, не лезь! – огрызнулся Гаспар. – Пусть мой сын решит все сам!

- А все уже и так решено, – парировал я. – И уже очень давно. У меня нет отца.

Гаспар помолчал секунд десять, а затем, похоже, ухватился за последнюю соломинку, залепетав:

- А ты знаешь, что у тебя есть сводный брат? Он младше тебя всего на два года! Уверен, вы подружитесь!

- У меня и так два брата и две сестры, – возразил я. – Если вы решили подкупить меня, вам это не удалось. А теперь, пожалуйста, проваливайте!

Постояв еще секунд пять, Гаспар что-то пробурчал себе под нос и в гневе вылетел из дома. Дверь хлопнула так, что в окнах задрожали стекла, а мы все невольно вздрогнули и еще с минуту не могли прийти в себя. Наконец, моя мама неуверенно констатировала:

- Ой, боже ты мой! Как он, однако, разошелся!

- Федерико, – осторожно обратился ко мне Герман. – А ты уверен, что…

- Да, уверен! – поняв, что он имеет в виду, заявил я. – Знать этого человека не желаю! И никакой сводный брат мне не нужен!

- Пойдем, поговорим? – робко предложила мне Виолетта.

Мы поднялись ко мне, сели рядом на кровать и с минуту просто молчали. Не находя слов. Наконец, моя подруга тихо произнесла:

- Ты, действительно, не желаешь знать своего отца?

- Да, – твердо заявил я, глядя перед собой. – Он мне и не отец вовсе! Биологический родитель – только и всего.

- Ты похож на него, – заметила Виолетта

От этих слов во мне вспыхнул гнев. Ах, вот, значит, как она обо мне думает! Считает, что я, как этот моральный урод, могу бросить своего ребенка?! Да никогда в жизни!

- Я похож на этого козла?! – возмущенно пробурчал я. – Ну, спасибо, Вилу!

- Федо, ты не понял, – весело рассмеялась та. – Вы похожи чисто внешне. Но душой, как я уже успела убедиться,- небо и земля!

Эти слова меня изрядно смутили. Вот, что Виолетта имела в виду! А я тут развел трагедию! И как, вообще, в моей голове могла возникнуть такая мысль?! Как я мог подумать так о своей подруге?! Идиот!

- Прости меня, Вилу! – горячо произнес я, заглянув ей в глаза. – Прости!

- Дурачок ты! – со смехом шепнула Виолетта и вдруг обняла меня.

О, боже, это было так приятно! Сердце колотилось, как бешенное. По телу бежали мурашки. На то, чтобы удерживать под контролем губы, уходили последние силы. А в голове у меня была одна радостная мысль: Виолетта не сердится! Это такое счастье… Просто словами не передать! Достаточно было простых объятий – и неприятное чувство от встречи с родителями сошло на нет. Только Виолетта Кастильо может творить такие чудеса…

====== Глава 51 ======

Медленно, но верно приближалась одиннадцатое сентября. Концертная программа уже была составлена и вполне устроила всех. Учителя и Антонио уже получили анонимные письма с просьбой явиться в зал в назначенное время.

Наконец, наступил канун концерта – десятое сентября. В то утро, я проснулся с непонятным предчувствием. И это самое предчувствие было совсем не хорошим. За завтраком меня тоже не покидала навязчивая мысль о том, что сегодня произойдет нечто ужасное. Ох, кажется, моя интуиция развивается!

- Ты помнишь, какое сегодня число? – спросила у меня мама, не отвлекаясь от тарелки.

Я от неожиданности поперхнулся. Ну, еще бы! Ведь она ничего не знает о концерте!

- Вроде бы, десятое с утра было, – кашляя, ответил я.

- Вот именно, – согласилась моя мама. – А когда мы отмечаем годовщину свадьбы твоих бабушки и дедушки?

О, дьявол! Совершенно вылетело из головы! Ведь тринадцатое сентября не за горами! И, опять же, смотря, где мы будем отмечать эту знаменательную дату!

- Прости, – потупился я. – Совсем забыл, что это уже через несколько дней.

- Ничего, сынок, – улыбнулась моя мама. – Тем более, что в этом году лететь никуда не нужно. Праздник пройдет у нас.

Ох, ну, хоть это хорошо. Конечно, мне совсем не улыбается перспективка встречи с Тэнкредо, но зато я буду на своей территории. И Виолетта меня поддержит, в случае чего.

- Это уж я так, на всякий случай, – продолжила мама. – А теперь, мне пора на работу. Да, и еще, Федерико!

- Да? – отозвался я.

- Не издевайся над Тэнкредо, – попросила моя мама.

Что ж, это было стандартной процедурой перед каждой встречей с моим «милейшим» кузеном. Я уже привык, поэтому сразу произнес давно заученные слова:

- Ничего обещать не могу.

На этом спор, как всегда, оказался исчерпан. Мама понимала, что никаких обещаний от меня все равно не дождется. Таким образом, после отъезда родственничков, у нее не будет повода в чем-либо меня упрекать.

- Ладно, мне пора, – засуетилась мама. –Хорошего дня, сынок!

- Тебе тоже, – ответил я и продолжил завтрак.

Мама быстро убежала на работу, а я все сидел за столом и думал. Может, плохое предчувствие с утра пораньше у меня связано с предстоящим приездом ненавистного кузена? Да нет, здесь что-то другое! Что-то, не имеющее отношения к моей семье. Но что?

Так, ладно, пора идти. Догадаться, что именно произойдет сегодня, я все равно не смогу, а вот опоздать в «Студию» – запросто.

Как всегда, на занятия мы пошли вместе с Виолеттой, болтая и смеясь. Все привычно…

- Нервничаешь перед выступлением? – спросил я у своей подруги.

- Мне нечего бояться, – покачала головой она. – Ты ведь будешь рядом и не позволишь ничему плохому со мной случиться, правда?

- Конечно, – безо всяких колебаний согласился я.

- Слушай, – вдруг смутилась девушка, – а что у тебя с этой новенькой, Эстреллой?

- Ничего, – опешил я. – По крайней мере, ничего из того, о чем ты сейчас подумала. А что?

- Просто она очень нахально смотрит на меня, – призналась Виолетта. – А стоит мне хотя бы мимолетно до тебя дотронуться или о чем-то с тобой поговорить… Иногда мне кажется, что она хочет меня загрызть.

От последней фразы мне стало немного не по себе. Загрызть… Да я сам загрызу любого, кто хотя бы попытается причинить вред этому прекрасному, милому и нежному созданию! Растерзаю собственными руками!

Но вот только почему Виолетта спросила меня об этом? И что еще за неуловимое чувство прозвучало в ее голосе? Ну, не ревность же, в самом деле! Бред! Ведь она меня не любит! Все, спокойно! Чем больше я гадаю, тем больнее мне будет, когда все мои сомнения разобьются!

- Ну, по правде говоря, Эстрелла проявила ко мне некоторый интерес, – признался я.

- Неужели? – все с той же интонацией хмыкнула Виолетта.

- Эй, что еще за наезды?! – ощетинился я.

Интересно, она что считает меня таким уж страшным или глупым?! Неужели, по мнению моей подруги, я не могу понравиться девушке?! Ну, понятное дело, сама Виолетта меня не любит. Но зачем, спрашивается, обобщать?! Впрочем, она тут же и развеяла все сомнения, весело рассмеявшись и выдавив: