- Ну, раз ты так считаешь… У тебя ведь все еще впереди.

- И у тебя, – ответила моя подруга почему-то без улыбки.

Интересно, с чем это связано? Хотя, нет, неинтересно! Нельзя думать об этом! Нельзя – и все! Тут, очень кстати, дверь кухни приоткрылась, и оттуда выглянул слегка смущенный Деметрио.

- Можно? – робко спросил он.

- Да, да, конечно, – быстро согласился я, вытряхивая из головы остатки мрачных мыслей.

Но, не успели все наши друзья рассесться, как открылась уже входная дверь. Это оказалась моя мама. К ее чести, она никак не отреагировала на наше сборище, а просто поздоровалась со всеми и поднялась наверх, переодеваться.

Надо отдать ребятам должное, никто из них не стал спрашивать о звонке. Наверное, они понимали, что Виолетта захочет оставить это в секрете. Да тут, собственно, и так все понятно. Если бы звонил не один из ее поклонников, то я не спровадил бы друзей. Поэтому мы просто сидели и непринужденно болтали. Минут через двадцать зазвонил домашний телефон.

- Сынок, возьми трубку, – велела мне мама, которая, уже полностью переодетая, спускалась вниз по лестнице.

Я послушно ответил на звонок. Это оказался Ромальо, объявивший, что пора идти на праздничный ужин.

- Пора собираться, – передал друзьям я, положив трубку.

- Ну, а мы пойдем, – засуетился Энрике. – Дем, Роус…

- Эй, может, останетесь? – уже не в первый раз предложила им Виолетта.

- Нет-нет, – отрицательно покачал головой мой лучший друг. – Это будет неудобно. Мы еще не очень хорошо тебя знаем, так что всем пока.

- Я позвоню тебе вечером, ладно? – улыбнулся я, глядя, как тот поднимается.

- Конечно, – кивнул Энрике, хлопнув меня по плечу на прощание.

Деметрио пожал мне руку, а Росанна обняла. Через минуту за всей троицей закрылась дверь.

- Идите, я вас догоню, – обратился я к остальным и рванул наверх.

Виолетта, Макси, Нати и мама проводили меня удивленными взглядами, но, спустившись вниз с гитарой, я увидел, что их уже нет.

- Ну, вперед! – сказал я себе перед выходом из дома. – Ты сильный, ты справишься! Даже если она захочет чмокнуть тебя в щеку, ты не должен тянуться к ней! Не должен!

Тьфу ты! Я уже сам с собой разговариваю!

====== Глава 37 ======

На этот раз, праздничный ужин проходил во дворе дома Кастильо. Как и в прошлый раз, было барбекю, а также, салаты и, конечно, торт. Было достаточно весело. Герман все время подшучивал над моей мамой, Ольгитта и Ромальо иногда поглядывали друг на друга, а Макси и Нати о чем-то шептались. Вроде бы, ничего особенного. Мы с Виолеттой были предоставлены сами себе. Но, клянусь, нам это нравилось. Я мог смотреть весь вечер только на нее, не наводя на себя подозрений, да и она тоже почти не сводила с меня глаз.

- Кстати, пап! – спохватилась именинница в самый разгар праздника, впервые оторвав от меня взгляд. – Анжи сегодня звонила. Она приезжает через две недели.

- Правда? – приподнял бровь Герман, слегка покраснев. – Что ж, я рад.

Он помолчал немного, пробормотал себе под нос дату приезда тети Виолетты и снова принялся болтать с моей мамой. Только теперь они, скорее, шептались, как Макси и Нати.

Ближе к вечеру я решил, что пора сделать Виолетте свой второй подарок, из-за которого, собственно, так нервничал перед выходом из дома. Я прочистил горло и произнес:

- Минуточку внимания. Я уже подарил Виолетте свой основной подарок, но у меня есть еще один. Музыкальный. Вилу, я написал для тебя мелодию.

- Правда? – охнула та. – Для меня?

- Только для тебя, – улыбнулся я. – Хочешь послушать?

- Спрашиваешь! – рассмеялась моя подруга. – Но пойдем лучше в мою комнату. Все-таки, это – очень важный момент.

- Она права, – кивнул Герман. – Лучше вам быть вдвоем, когда ты будешь играть. А пока, я думаю, мы можем подарить Виолетте свои подарки.

С этими словами, он достал из-под стола большую коробку. Сорвав фольгу, Виолетта ахнула. Это был компьютер.

- Я решил, что ты уже достаточно выросла для такой техники, – улыбнулся Герман, правильно истолковав реакцию дочери.

- Здорово! – воскликнула Виолетта. – Спасибо, пап!

- Теперь мы! – встрял в разговор Ромальо, поддев локтем Ольгитту. – Виолетта, мы решили подарить тебе совместный подарок. И он имеет самое прямое отношение к тому, что ты, действительно, любишь.

В следующую секунду, перед Виолеттой очутился плоский длинный широкий сверток. Сорвав обертку, девушка едва не завизжала от восторга. Ромальо и Ольгитта подарили ей синтезатор.

Макси с Нати, вдвоем, протянули маленькую коробочку. Это оказались шикарные наушники.

- Когда ты станешь супер-пупер-мегазвездой… – начал Макси.

- Они пригодятся тебе для записи альбомов, – подхватила Нати.

- Просто здорово! – смеялась Виолетта. – Большое спасибо!

Следующей была моя мама. Она сразу достала маленькую коробку и произнесла:

- Эта вещь принадлежала самому доброму и самому светлому человеку, которого я знала в жизни. Твоей матери. Она оставила ее мне незадолго до несчастного случая… – мамин голос на мгновение прервался. – А недавно Федерико случайно нашел ее. Это было уже после его возвращения с «Реалити». Поэтому он сказал, что я должна вернуть эту штуку тебе.

Я вздохнул. Нет, ну, обязательно маме было рассказывать всю правду?! Язык у нее, как помело! Знаю, такой выпад, по отношению к родной матери, не очень-то вежлив, но сейчас мне именно это и хотелось ей сказать. Ну, что это такое, в самом деле?!

Да, перед своей гибелью мать Виолетты, действительно, передала кое-что моей маме. Да, эта штука, действительно, много лет лежала на антресоли, в спальне для гостей. Да, это я ее нашел, когда искал фотобумагу. И, да, это я посоветовал маме вернуть ее Виолетте. Но ведь нельзя же все вот так выкладывать! Нет, конечно, моих чувств к ней это повествование не раскроет. Просто… Понятия не имею, с чем это связано, а только я не хочу выглядеть в глазах окружающих каким-то чувствительным сентиментальным символистом!

Впрочем, никто, казалось, так не подумал. Напротив, все посмотрел на меня с некоторым уважением. Все, кроме Виолетты, которая просто сжала под столом мою руку, когда принимала подарок. Затем, она меня, конечно, отпустила, чтобы сорвать фольгу, и громко ахнула. Внутри лежал шикарный микрофон, украшенный камнями в тон тем, которые сияли на кулоне, подаренном уже мною.

Виолетта, казалось, подумала о том же самом, потому что, не сводя глаз с микрофона, коснулась этого самого кулона на своей шее. И она была права, если уж на то пошло. Поскольку именно я нашел микрофон, мне показалось правильным сделать подарок ему в тон.

Но, обычно, главной отличительной чертой аппарата, была подпись самой Марии Сарамего. Виолетта с улыбкой провела по ней кончиками пальцев, а затем, тихо спросила:

- А почему камни не потемнели? Столько лет прошло все-таки…

- Для меня важна память о подруге, поэтому я всегда старалась за ним ухаживать, – пояснила моя мама.

- Да, я тоже помню этот микрофон, – вздохнул Герман. – Мария почти никогда с ним не расставалась…

- Ладно, ладно, не будем портить девочке День Рождения траурными воспоминаниями, – замахал руками Ромальо. – Ей еще мелодию Федерико слушать!

- Ты говоришь так, как будто это не должно меня радовать, – улыбнулась Виолетта, но все же обратилась ко мне. – Пойдем?

Мы начали подниматься из-за стола, но вместе с нами поднялись и Макси с Нати, объявив, что им пора. Очевидно, эти двое не хотели оставаться со взрослыми. Что ж, тут их винить не за что. Попрощавшись с друзьями, мы с Виолеттой зашли в дом Кастильо, поднялись к самой девушке и уселись на ее кровать.

Я достал из футляра гитару, немного подтянул струны и произнес:

- Вилу, повторяю: эта музыка была написана мною специально для тебя. Она, на мой взгляд, отражает твою сущность. По крайней мере, до того уровня, до которого я тебя знаю.

- Я полностью с тобой честна, – успокоила меня Виолетта. – Ты знаешь обо мне все.