— Думаю, будет лучше, если я сам донесу тебя до машины. — Не унимался Федерико. — Мне не нравятся твои ребра. Похоже, этот… мамин обидчик не рассчитал силы.

Последние слова он произнес с очень суровой интонацией, явно предназначавшейся не детям. Да и, судя по всему, определение «мамин обидчик» он произнес только, чтобы не ругаться при них, хотя на самом деле мечтал обозвать Леона покруче. Но сейчас это неважно. Здоровье сына — вот, что волновало меня в первую очередь.

— Перелом? — испуганно спросил Эстебан.

— Трудно сказать, — пробормотал Федерико. — Может быть, просто сильный ушиб. Но нужно отвезти его в больницу и сделать рентгеновский снимок.

С этими словами, он осторожно взял сына на руки и прижал к груди. В глазах его была тревога, ужас и любовь. Наши взгляды встретились, и мой муж осторожно спросил:

— А с тобой все в порядке, родная?

Я, с Элисой на руках приблизилась и провела свободной рукой по щеке супруга. Казалось, только это прикосновение к любимому человеку смогло меня немного успокоить. Тело перестало дрожать, из глаз брызнули слезы, и я прильнула к его свободному плечу.

— Ну, тише, тише! — прошептал он, уткнувшись лицом мне в волосы. — Я знаю, ты очень испугалась. Но этот… человек ведь ничего не успел тебе сделать?

Я чуть отстранилась и посмотрела на Луиса. Он был бледен, но в целом выглядел неплохо.

— Не успел, — сказал я, все еще глядя на мальчика. — Наш маленький герой меня спас. Как ты, мой золотой?

— Все хорошо, мам, — ответил Луис. — Ты видела, как я его?

— Конечно, видела, милый, — отвечала я. — Ты вел себя очень храбро. Но папа прав. Больше так не делай, а то у меня чуть сердце не выскочило.

— Ну, извини, мамуль, — виновато улыбнулся мальчик. — Просто я увидел, как этот злой человек на тебя набросился, а папа и крестный еще не подъехали. Мы с Эстебаном были в машине дяди Деметрио, поэтому оказались тут раньше. Этот человек хотел причинить тебе вред, а я не собирался сидеть и смотреть на это.

— А что же сам дядя Деметрио не побежал? — удивился Федерико.

— Не знаю, — пожал плечами наш сын. — Он почему-то замешкался на переднем сидении, а я не был настроен его ждать. Никто не смеет обижать мою мамочку!

— Спасибо тебе, мой родной, — чуть улыбнулась я и погладила сына по волосам. — Но ты сам пострадал. Так что поехали в больницу. Нужно убедиться, что с тобой все в порядке.

Комментарий к Глава 18

Извините за задержку. У меня были большие проблемы на работе, да и сейчас они до конца не решились. Надеюсь, скоро у меня нормализуется график и будет возможность выкладывать главы почаще. Спасибо, что остаетесь со мной! Люблю вас!)))

========== Глава 19 ==========

К счастью опасения Федерико не подтвердились. Рентгеновский снимок показал, что ребра у Луиса не сломаны. Тем не менее, учитывая силу удара, которому подверглась грудная клетка нашего сына, врач рекомендовал ему пару дней постельного режима, а также выписал ежедневные компрессы.

— Боюсь, останется большой синяк, — пояснил этот самый врач (лысеющий полноватый мужчина лет сорока пяти). — И он не сойдет на протяжении нескольких недель. Но вы не должны волноваться. Это нормально после такого сильного удара.

— Не должны волноваться?! — изогнул бровь Федерико. — У нашего сына будет огромный синяк, а Вы говорите, что мы не должны волноваться?!

— Прошу прощения, — смутился врач. — Я только хотел сказать, что это — нормальное явление, и Вам не следует поднимать панику.

— У Вас есть дети? — в голосе моего мужа прозвучал металл.

— Да, сеньор Дельяно, — ответил врач.

— И Вы бы не паниковали, получи один из них подобный удар?! — напрямик спросил Федерико.

— Наверное, паниковал бы, — понимающе кивнул доктор после небольшой паузы. — Еще как паниковал. Вы правы, сеньор Дельяно.

— Спасибо, доктор, — встряла я прежде, чем Федерико успел еще что-то сказать. — Мы можем отправляться домой?

— Да, сеньора Дельяно, — ответил тот. — Если у мальчика будут сильные боли, дайте ему вот это лекарство.

Врач протянул мне маленький квадратный листок, на котором неразборчивым почерком было выведено длинное название.

— Просто отдайте листок аптекарю, он сам разберется, — пояснил врач, заметив, очевидно, мою растерянность.

Наконец, попрощавшись с доктором, мы прошли в процедурную, где пожилая медсестра с добродушным лицом накладывала Луису первый компресс. Элиса все это время так и сидела у меня на руках, а Эстебан остался с братом.

— А вот и ваши родители, — сказала медсестра мальчикам, заметив нас. — Я закончила. Можете идти.

Луис начал, было, самостоятельно подниматься с кушетки, на которой лежал, но прежде, чем он успел хотя бы сесть, Федерико подошел и снова взял сына на руки.

— Ну, пап, все ведь нормально! — запротестовал Луис. — У меня нет переломов!

— Нет, — согласился тот. — Но есть сильные ушибы, поэтому врач велел тебе пару дней постельного режима.

Луис протестующе взвыл. Он уже знал, что это за режим такой. Около полугода назад они с Эстебаном подцепили в детском саду ангину и неделю не вылезали из кроватей. Они говорят, что это была самая длинная и скучная неделя в их жизни. Конечно. Шутка ли: двум подвижным мальчишкам запретили бегать и прыгать.

— А без этого никак нельзя? — хныкал наш старший сын.

— Боюсь, что никак, малыш, — вздохнул Федерико. — Не волнуйся, это всего на несколько дней, пока твои ребра не перестанут болеть.

— Но…

— Помолчи, — встрял Эстебан, спрыгивая со скамейки для ожидания. — Сказали тебе: надо, значит, надо!

— Ну, дожили, — поморщился Луис. — Мой младший брат затыкает мне рот!

— Так, мальчики хватит, — остановила перепалку я. — Поехали домой. Элиса уже трет глазки.

Действительно, дочь почти клевала носом у меня на руках. Ничего удивительного, учитывая недавнее потрясение, от которого я и сама еще не оправилась. А как оно вымотало маленькую девочку? Попрощавшись с медсестрой, мы заторопились к выходу. Эстебан ухватился за подол моей юбки, а Федерико положил свою свободную руку мне на талию. И как же было приятно, после всего пережитого, вновь ощутить тепло любимого мужа! В коридоре отделения для взрослых мы буквально столкнулись с бледным и хмурым Энрике. Он явно не ожидал нас здесь увидеть, поэтому удивленно приподнял брови и спросил:

— Вы откуда взялись?

— Оттуда же, откуда и ты, надо полагать, — мрачно отозвался Федерико. — Что там с Карлой? Просто у тебя такое лицо…

— Сотрясение мозга, — вздохнул Энрике. — Врач сказал, ничего серьезного, но…

— Но ты все равно переживаешь, — закончил за него Федерико. — Знаю. Вот, Луису тоже сказали, что ничего серьез…

— Стоп! — оборвал друга Энрике, бросив на крестника испуганный взгляд. — А что с ним случилось?!

— Леон немного не рассчитал силы удара, — процедил сквозь стиснутые зубы мой муж.

— Что?! — охнул Энрике, напрягшись. — Он ударил его?! Ну…

— Тихо! — остановил его Федерико, поняв, очевидно, что друг собирается употребить нехорошие слова. — Здесь дети!

Энрике помедлил секунд десять, а затем, сделав глубокий вдох, обратился к Луису уже ласково:

— Как ты, малыш?

— Со мной все в порядке, крестный, — пробурчал тот. — А вот врач сказал, что мне нужен постельный режим!

— Если доктор так сказал, значит, нужен, — ответил Энрике. — Понятно, что тебе будет скучно. Но будь хорошим мальчиком и соблюдай предписание. Тогда все скоро пройдет, и ты будешь бегать и прыгать лучше, чем прежде.

Подмигнув крестнику, он повернулся к Федерико с каким-то немым вопросом в глазах. Мой муж, конечно, этот вопрос понял (на то они с Энрике и были лучшими друзьями), поэтому кивнул.

— А Карла останется в больнице? — спохватилась я.

— Это, вообще, больная тема, — вздохнул Энрике. — Врач говорит, что ее нужно понаблюдать пару дней, но от госпитализации моя дорогая женушка отказывается. Мол, некому присматривать за Дамианом — у нас ведь репетиции и запись альбома. Пойду, поговорю еще раз с врачом, попытаемся что-то придумать…