- Такую, что я разлюбила Леона и Томаса. Что люблю одного тебя. И что мы теперь вместе.

- Ты, действительно, хочешь все рассказать?

- А ты – нет?

- Хочу. Но ведь у ребят может сложиться неправильное мнение о тебе, о нас…

- О чем ты?

Я искренне не понимала, почему он не хочет сказать правду нашим друзьям. Мы ведь любим друг друга, правда? Так почему об этом не могут узнать те же Макси и Нати, к примеру?

- Ну, сама подумай, Вилу, – вкрадчиво произнес Федерико. – Вы с Леоном расстались всего пару дней назад. А тут ты заявляешь, что у тебя новая любовь. Да они могут столько всего надумать, что просто жуть!

Да, я не могла не согласиться с ним. Ребята, действительно, могут подумать черте-что. К примеру, что я пудрю мозги Федерико только ради мести Леону. Что встречаюсь с ним от безысходности. А некоторые, вообще, могут счесть меня девушкой облегченного поведения, которой все равно, с кем встречаться.

Да, это было так. Но мне впервые все равно. Впервые мне абсолютно наплевать на них. Главное – ОН рядом, и мы счастливы вместе…

- Это все неважно, – улыбнулась я. – Пусть думают, что хотят. Мы знаем, что любим друг друга, и потому справимся со всем.

- Ты уверена? – обеспокоенно спросил Федерико. – Не хочу, чтобы из-за меня страдала твоя репутация.

- А что еще мы можем сказать? – нахмурилась я.

- Мы можем, вообще, ничего никому не говорить. Просто не будем прятаться. Пойми, если мы объявим о нас, все решат, что мы хотим привлечь к себе внимание. А так, меньше знаешь – крепче спишь.

Я задумалась. И вправду, может, имеет смысл, вообще, помалкивать о наших с Федерико отношениях? Может, просто не лезть на рожон? Мы ведь не какие-нибудь выскочки, чтобы объявлять на всю «Студию», что вместе? Да, лучше просто молчать. Франческе и Камилле я, после всего произошедшего, доверять вряд ли смогу. Людмилу, так или иначе, перекосит от злости. Брако, Напо и Бродвею, вообще, все равно, с кем я. Макси и Нати без того все знают. А Леона с Томасом эта ситуация волновать уже не должна.

- Ты прав, – согласилась я. – Мы просто не станем никому ничего объяснять. Кроме, может быть, Макси и Нати.

- А при чем здесь они? – опешил Федерико.

- При том, – ответила я, – что только эти двое откликнулись на мою мольбу о помощи, когда ты…

- Понял, – кивнул мой возлюбленный, дав мне возможность пропустить эту часть. – А куда же делись Франческа и Камилла?

- Кто куда, – пожала я плечами. – Им обеим было не до меня. А Макси и Нати тут же пришли.

- Обязательно пожму Макси руку при встрече, – улыбнулся Федерико. – Уважаю!

- И мы расскажем им с Нати про нас?

- Конечно! Они заслужили право знать! А другие пусть гадают!

- Да! – Представляю их лица!

Мы вместе рассмеялись. И дело было не только в ребятах (хотя, представляя их обалдевшие глаза, и впрямь, становилось очень весело). Я смеялась еще и от счастья. Мне было так тепло рядом с Федерико… Не знаю, как это объяснить, но впервые в жизни я была по-настоящему счастлива.

Серьезно! Не скрою, с Леоном мне нравилось. Да и с Томасом тоже. Но не так. С Федерико я забыла обо всем. Мне кажется, сейчас весь мир остановился для нас двоих. Меня больше не волнует ничего. Я просто хочу, чтобы этот вечер в объятиях возлюбленного не заканчивался. Хочу, чтобы мы вместе вот так лежали, целуясь и обнимаясь…

- Люблю тебя! – шепнула я Федерико. – Очень сильно!

- А уж как я тебя люблю! – с нежной улыбкой прошептал он и тут же поцеловал меня в губы.

Исчезло все. Весь мир растворился в нашем поцелуе. Я ответила и прижалась к Федерико настолько сильно, насколько могла. В эти мгновения мир жил для нас. Для того, чтобы мы могли вот так целоваться, обниматься, переплетать пальцы…

Меньше всего на свете, в ту секунду, мне хотелось прерывать поцелуй. Но это пришлось сделать, потому что в дверь негромко, но требовательно постучали. Так стучать мог только один человек. Поэтому мы с Федерико торопливо отстранились друг от друга и сели на кровати, приняв целомудренную позу. Нет, мы, конечно, не собирались ничего такого делать, но ведь папа-то об этом не знает. Еще надумает себе невесть что…

- Входи! – крикнула я.

Таким образом, открыв дверь, пап не увидел ничего из ряда вон выходящего. Мы с Федерико сидели друг напротив друга на расстоянии сантиметров в двадцать и просто держались за руки.

- У вас все в порядке, ребята? – поинтересовался Герман Кастильо, ступив на порог.

- Как видишь, – улыбнулась я в ответ. – Ты чего-то хотел?

- Да ничего особенного, – пожал плечами мой отец. – Просто стало интересно, чем вы здесь занимаетесь.

- Мы не занимаемся ничем, так сказать, из ряда вон выходящим, – отрезала я. – И, пожалуйста, пап, усмири свою парнойю! Ты что, не доверяешь Федерико?

- Доверяю, – торопливо заверил меня отец. – Просто, как говориться, «доверяй, но проверяй».

- Проверил? – прохладно спросила я. – Теперь можешь идти.

- Ухожу, ухожу, – вздохнул Герман Кастильо. – Вы только глупостей не делайте!

- Да не сделаем мы ничего! – возвел Федерико глаза к потолку. – Ничего из того, о чем Вы сейчас подумали!

- Смотрите у меня! – то ли в шутку, то ли всерьез погрозил нам пальцем тот. – Я вас, подростков, знаю! Вы еще дети!

- Иди уже! – рассмеялась я. – Все с нами будет хорошо!

Все же через пару секунд мой отец вышел из комнаты, а мы с Федерико, не выдержав, расхохотались.

- Нет, ну, ты видел это пришествие?! – я веселилась я.

- Еще бы! – подхватил мой возлюбленный. – Похоже, кое-кто пересмотрел мелодрам!

- Вот-вот! – добавила я. – Серьезно! У него паранойя!

- Да! Мы, конечно, подростки, опрометчивые поступки – не наша стихия, правда?

- Ну, я бы поспорила насчет себя, – почти промурлыкала я прежде, чем поцеловать возлюбленного.

Да, вы все правильно поняли. Я хотела совершить опрометчивый поступок. Но только с Федерико. Каждый раз, когда он касается, а уж тем более, целует меня, я чувствую, что хочу быть только с ним. Всегда. Мечтаю принадлежать лишь ему одному. Ни с Леоном, ни с Томасом, я никогда об этом не думала. Но Федерико – это совсем другое. Мне уже давно стало понятно, что чувства к нему нельзя сравнивать с чувствами, которые были к тому же Леону. Федерико вытеснил все и вся. Теперь я люблю его одного.

И вот, сейчас, когда мы целуемся, обнимаемся… Не хочу, чтобы он останавливался. Рядом с ним я готова на самые рискованные поступки, потому что знаю: Федерико не даст меня в обиду. Он рядом – и мне тепло. Он улыбается – и мое сердце бешено прыгает в груди. Он касается меня – и по телу проходит волна приятной дрожи. Он обнимает меня – и все внутри плавится. Он целует – и меня уносит в небеса на волне нашего счастья. Мы счастливы вместе, а большего нам и не нужно.

Вот и все. Моя неопределенность осталась позади. Теперь есть только один парень, которого я люблю всем сердцем и к которому тянусь всем своим существом. Я всегда буду любить только его… Леон и Томас? Может быть, они станут моими друзьями, но не более того. Отныне и навсегда я люблю только Федерико Гонсалеса. Он – моя жизнь и моя судьба…

Не знаю, сколько времени мы вот так сидели и целовались. Да и не хочу знать. Главное – мы вместе. Казалось, мир остановился для нас. Были только губы Федерико, только его руки, только его тело под моими руками, только наша любовь… Это было просто сумасшествие какое-то. Мы не могли остановиться. За одним поцелуем последовал второй, третий… Ласки Федерико были такими нежными, такими робкими и одновременно такими страстными… Сам того не понимая, он сводил меня с ума. Но мне это нравилось.

- Люблю тебя! – выдохнула я в губы возлюбленному во время короткого перерыва между поцелуями. – Тебя одного!

Снова наши губы встретились. Снова меня унесло в море счастья. В мир, где нет никого, кроме нас с Федерико. В страну нежности, любви и бесконечных поцелуев… Мое дыхание сбилось и стало прерывистым, а внутри все как будто плавилось… Но вот, мы на мгновение оторвались друг от друга, чтобы набрать в легкие воздуха, и мой возлюбленный прошептал: