Помощники оказались не моложе самой мадам Ксавье. Гарри поднял руку и к ним подошел месье Рубо и диалог начался.
Возвращались волшебники в Великобританию вечером, потому что проговорили до шести часов. Но Люциусу пришла идея поужинать в Париже, что они и сделали. Все были задумчивыми, но вялый разговор поддерживали. Гарри тоже не был уверен, кого взять. Дети судят совсем по другим критериям и потому ему не хотелось ошибиться, чтобы его воспитанник мог почувствовать неприятие к своему гувернеру и лакею.
Однако, прежде чем вернуться, Нарциссе пришла в голову светлая мысль, она попросила в ресторанчике пергамента и чернил, черкнула коротенькое письмо и попросила сову.
Через полчаса эта же насупленная сипуха принесла ответ. Все с нетерпением ждали резюме леди Блэк.
— Еще раз вспомнив, что говорила нам мадам Ксавье, я решила спросить совета у нее, она профессионал и, наверняка, у нее есть идеи подбора дворецкого. И я не ошиблась, — Нарцисса приподняла послание над столом. — Она пишет, что не предложила уже отработанную методу по одной причине: лорды не любят принимать советы без просьбы на то.
«Выбор обычно состоит из трех этапов. Не нужно думать, что наша цель любой ценой навязать гувернера, вред, нанесенный неподходящим преподавателем, может сравниться лишь с сильным стрессом, от которого портится характер ребенка и смещаются приоритеты личности. Поэтому я позволю себе появиться в «Bonjour, milord», если вы готовы услышать мой совет, подзовите гарсона».
— Гарсон! — Нарцисса не стала медлить ни секунды.
Через несколько минут Ксавье появилась перед лордами.
— Месье Попофф любезно предоставил свой кабинет для беседы, господа. Кто заинтересован, прошу.
Под суровым взглядом Олльде поднялись все.
— Мадам, а рекомендации у вас есть? — спросил Люциус. — В Англии ваши гувернеры заявлены?
— Секрета в наших услугах нет. Насколько я знаю, у многих из вас старшие дети учатся в Хогвартсе. Тогда быть может, вы знаете Энтони Голдстейн? Наш выпускник, начал обучаться с трех лет. Девочки Патил тоже брали у нас ограниченный курс, Онорус Бимбл тоже учился до 11 лет и закончил Дурмстранг, а сейчас работает в австрийском министерстве магии, если не ошибаюсь, заместителем начальника отдела международных отношений.
— Эээ, Бимбл… кто знает его? — зашептались все.
— Кажется, он каким-то коленом к Сметвику, — через несколько минут вспомнил Малфой.
— Неплохо… — проворчал младший Крауч.
— Так вот, я сейчас выдам вам подборки наших специалистов по группам детей. В этой наставники, желающие воспитывать малышей с самого младшего возраста. Эта папка — с детьми постарше. Я отдам наши каталоги вам на неделю, в каталоге каждого гувернера есть слюдяной лист с оттиском его магии, это разработка французского отдела тайн. С помощью этого листа можно просмотреть совместимость по магии, эльфы великолепно видят это и смогут вам помочь, или же нужно арендовать нужный артефакт в Гринготтсе. Только хочу вас предостеречь, совместимость более 80% ведет к влюбленности маленького подопечного в своего гувернера, что в дальнейшем может привести к проблемам, поэтому вы должны рассматривать диапазон от 50-55% до 80%. Сначала вы просмотрите всех претендентов, сравните совместимость, тогда следующая наша встреча будет более эффективной. Когда останется не больше двух кандидатов, мы предлагаем вам оплатить один или два дня работы им, чтобы увидеть реакцию детей. Стоимость будет за двоих как за одного. Два претендента делят день на шесть частей и, меняясь, занимаются ребенком и домом. Как правило, вечером хозяин делает окончательный выбор. И еще, надеюсь, вы сможете поделиться каталогом? Я могу отдать всего лишь один экземпляр.
Северус уже со второго дня разлуки рвался назад. Нет, не так. Его сердце осталось в Англии. Этот несносный, странно изменившийся парнишка не отпускал Северуса. Каждый день Принц думал о нем. Каждый день он чувствовал его рядом. Их связь не только не истончилась, но и окрепла, Принц чувствовал теперь ее как нечто вполне материальное. Да, родственники прозвали англичанина Севером, после перерождения его кожа отливала снежной белизной и потому ничего удивительного в этом не было, а одним из вассальных родов были русские Полубояро, как-то так звучало их родовое имя, осевшие по соседству после нескольких десятилетий скитаний по чужбине. И потому для Принсипе, освоивших необычный язык, был особый смысл в звучании имени своего нового родича.
Сев снова осмотрел себя в зеркале, примет ли его таким Гаррольд? Сеньор Виктор немного перестарался. Северус усмехнулся, вспомнив как элегантно двоюродный дед уговорил считать их степень родственности близкой, когда назвал свою тщеславную ошибку. А так, как Виктору не гордиться? Хранящий дыхание принца Сасанида станет ему супругом из славного рода Принсипе, именно поэтому старый телохранитель погорячился, колдуя с кровью не слишком породного мальчишки. Кто знал, что его кровь так чувствительна, а натура алчная? Видимо еще с детства в его сознание было заложено неприятие человеческой примеси, поэтому Север тогда неосознанно воспрепятствовал разрыву связи с донорами, почти критично осушив. Виктору нужно было раньше остановиться, но он все медлил… Эти Мордредовы понятия чистокровности! В Севере сейчас человеческое растворилось неощутимым флером, даже вампиры не смогли бы ощутить ее часть. Только чуть больше горячности, больше страстности, больше чувственности и больше человечности.
Три месяца Принс лежал, очень редко поднимаясь. Первое время было… Север даже слово не мог подобрать. Не больно, не страшно, все слишком бледные слова. Он линял из человеческого тела, отмирали старые клетки, а новые разрастались и вытесняли гниль от человека, грязь, как сказал Виктор. Вскрывались язвы и через них выходил гной и прежние кости. Как зельевар Север понимал, кровь ни одного существа не сможет растворить кости. Значит, его еще и поили чем-то впечатляющим. И это было абсолютно точно, потому что в мучительных спазмах, судорогах растущего нового тела, он пропускал последовательные моменты. Однажды он очнулся беззубым, хотя не помнил как потерял свои очень приличные зубы. Ногти, волосы… и даже новый пенис вырос у него. В это же время с ним работал сам глава Принсипе, формируя у него в голове облик телохранителя Господина. Но человеческая вредность не позволила окончательно сдаться и превратиться в раба. О нет! Если Гаррольд ему прикажет, Север не будет беспрекословно подчиняться! Нет, он сохранил еще достаточно внутреннего огня, чтобы отодвинуть раболепие и подумать о целесообразности поручения.
Сев вспомнил, как его тестировали кузены по прибытию сюда. Они разделали его как слепого котенка, а Север считал себя мастером клинка. Да, после кровного единения, Витус и Виталис стали не просто кузенами, а скорее, братьями, и это кружило голову лучше терпкого вина. Родичи, для которых кровное единство не притча во языках, а Тус и Лис, потратившие полгода рядом с ним, теперь и кровные братья, и боевые товарищи. Три месяца они натаскивали его инстинкты и реакции тела, знания Виктор уже заложил в Северуса, были в горячих точках планеты, в которых, о Мерлин, до сих пор есть сражения колдунов, драки на выживание и… Теперь Северусу казалось, что он прожил вдали от Англии вечность. Северус подправил прядку на виске и пошел прощаться, братцы приложили свои лапки и к его внешнему лоску тоже.
====== Глава 21 ======
Еще в Арчин касле старший Крауч попросил отдать ему каталог гувернеров, пообещав вернуть его в полдень. Он решил всю ночь разбираться, кто им в семье нужен. Сын после стольких лет заключения ограничил общение с отцом даже после официального примирения. Бартемиус старший не надеялся уже на продолжение рода старшей ветвью, когда мальчишка Поттер подарил им надежду. Дети с дарами Рода Крауч. Он самолично проверил двойняшек, едва те попали в родовой особняк. У девочки дар был даже ярче, а это значило, что оба войдут в род и при удачном стечении обстоятельств их внуки и правнуки смогут претендовать на место главы. Сын вел закрытый образ жизни, так и не оправившись от заключения под Империусом, и согласие взять гувернеров малышам было возможностью оторвать Барти от детей, заставить посмотреть на мир и вырваться из рук мягкой клетки, сросшейся с ним за десятилетие. Это самое малое, что мог сделать старший Крауч для своего сына, так и не простившего отца. Бартемиус I с нетерпением ожидал, что Лестрейнджи, наигравшись со свалившейся в их руки крохой, вспомнят о своем друге.
