— То есть, Мор могла быть как женского, так и мужского пола? — впала в ступор человек, с подозрением покосившись на не желающую лезть в разговор близняшку, что неподвижно замерла у левого плеча. — А я то думала, что придется искать её настоящее имя лишь среди женских персонажей, — хмуро пробормотала Кира, совсем не радуясь работе.
Еще бы, ведь с этими именами оказалось не всё так просто, как показалось. Легко было бы спихнуть на Вераса самой разбираться с тем, что она за зверушка, ведь ей работать с большими объемами информации не привыкать. Вот только дело в том, что даже если дух Войны и вправду наткнется на упоминание о себе, то даже не поймет этого. Ведь что Гаруде, что Мор, для полной разблокировки памяти и окончания перерождения необходимо, чтобы именно другой разумный назвал их настоящее имя и при этом, что сложнее всего, знали кому именно это имя принадлежит. То есть, если Гаруду кто-то из анималийцев позовет по его человеческому имени, то никакого эффекта это не даст, ведь при жизни его никто из зверей застать не мог. Совсем другое дело, что охраняемые им люди явно должны быть в курсе, что он за персонаж, раз работал в корпорации. Это добавляет еще кучу очков важности к необходимости добраться до убежища раньше шестикрылого и успеть там все зачистить, дабы не дать демону пустоши такого преимущества.
Гаруда довольно оскалилась, демонстрируя за кукольными розовыми губками аккуратные клычки. Что примечательно, лишь на верхней челюсти и ненамного длиннее человеческих, тогда как при взгляде на более звероподобный арсенал Мор возникает желание прикрыть шею.
Блин, а если дух Войны и вовсе животным в прошлой жизни окажется, вроде скандинавского гигантского волка, глотающего солнце? Фенрир его зовут, кажется? А если про неё и вовсе нет никаких упоминаний? Вот поэтому Гаруда сейчас и лыбится, зная, что у него шансов получить всю память своего предыдущего воплощения куда реальнее, чем у противника.
— Чего ж ты тогда вечно в мужском обличие ходишь?
— Мне так удобнее, — пожала плечами блондинка, закутавшись в одну пару крыльев так, чтобы те напоминали пушистый плащ на плечах. — Остатки человеческого бытия. На полное переключение с мужского на женское сознание требуется несколько дней, так что без видимых причин не вижу смысла что-то менять, — говоря это, начал возвращать себе привычный облик, начиная с тяжелой костяной маски и превращения платья в подобие мужского кимоно. — Но такому примитивному разуму, как ты, этого, конечно же, не понять.
“Как же он меня бесит! Причем в любом облике, — сердито фыркнула про себя Кира. — Неужели нет на свете ничего, что могло бы его отпугнуть хоть на время? Хоть отдохнем от него”
Мор, задумчиво перевела взгляд на своего врага/союзника/репетитора. Не то чтобы это был прика-а-аз... Но одна мысль на этот счет имеется.
“Разрешишь действовать?
“А давай!” — тут же заинтересовалась Кира, не зная, что такое придумала Верас.
Демон кивнула и... Ничего не сделала? Просто села обратно на свое место и вернулась к прерванному занятию, пока Гаруда что-то там бурчал в полголоса, опустившись на высоту полметра от земли. Человек недоуменно моргнула и уперла руки в бока перед своей близняшкой.
“Терпение,” — спокойно ответила она, не поднимая взгляд на хозяйку.
— Вот ты где, Пупсик! — вдруг раздался чей-то томный голос, в котором явно сквозила неприкрытая радость и возбуждение.
Гаруда замер на середине движения, широко распахнув глаза. Волосы на его затылке приподнялись, крылья мелко-мелко задрожали, кадык нервно дернулся и даже его маска, кажется, покрылась капельками пота от охватившего его чудовищного ужаса.
Он боялся обернуться и вновь столкнуться с самым страшным кошмаром всего его существования.
— В прошлую нашу встречу... — адресовалось уже пустому месту.
Яркая вспышка – и в панике сбежавший сильнейший монстр Чистилища уже забился в щель далеко отсюда, дрожа от страха и прислушиваясь к малейшему шороху на случай погони.
О_о?
— ЭЭЭ???!!! — в шоке уронила челюсть Кира не понимая, что случилось. — Это что сейчас было?!
Её взгляд в непонимании метался от того места, где мгновение назад стоял надоедливый прилипала, на приманенного Мор мелкого духа, вокруг которого клубилось облачко иллюзии.
— В мою память попала необычная ситуация, случившаяся несколько тысячелетий назад. Прорыв в Чистилище из мира, являющимся параллельным миру живых. Гаруде пришлось самолично встать на защиту и разбираться с возникшим конфликтом, — безразлично ответила Верас, отпуская хищного духа восвояси.
— Что за конфликт?
Через пару минут, после того, как Мор принялась рассказывать, что именно ей пришло в голову про их общего знакомого, Вольная упала на колени и выла, держась за живот, от громкого хохота.
Шел четвертый год...
Порой Гаруда словно забывал, что вроде должен поедать там что-то “в умах неверующих и сомневающихся в Боге”, и начинал рассказывать о чем-то совсем уж странном для понимания:
— Беда лишь в том, что до наших дней сохранилась ничтожная часть исторического наследия. Природные катастрофы уничтожали города, страны, а подчас и целые континенты. Естественно, что они не щадили и хранилища знаний — собрания сочинений отдельных авторов и целые библиотеки. Вот лишь некоторые из уже невосполнимых потерь. В Древней Греции изречения девяти великих мудрецов были начертаны на самом почитаемом в античные времена храме в Дельфах. Одно из этих высказываний гласило: “Человек есть мера всех вещей”. Это гениальное в своей простоте высказывание принадлежит философу Протагору, жившему в 490-420 годы до н.э. Однажды он опрометчиво начал одно из своих произведений фразой: “Я не знаю, есть ли боги или нет”. Его тут же обвинили в неверии и повелели казнить. К счастью, мудрецу удалось бежать. Зато, все его произведения были уничтожены. Из 100 пьес великого драматурга Софокла (496-406 годы до н.э.) осталось лишь 7. Его младший современник Еврипид (485-406 годы до н.э.) также создал около 100 гениальных творений. Выжило лишь 17 драм. Один из крупнейших историков античности Тит Ливий (59 год до н.э. – 17 год н.э.) написал “Римскую историю от основания города”, которая состояла из 142 томов. До нас дошло только 35. Так, большинство страниц истории осталось незаполненными – мы просто не знаем, что и как тогда происходило. И если бы это касалось только наследия нескольких писателей и ученых! Горели не только отдельные тома, в пламени исчезали огромные собрания. Пропали без следа 200 тысяч томов знаменитой на весь Древний мир Пергамской библиотеки (в Малой Азии). Кануло в безвестность самое полное собрание свитков по магии и волшебству, которое хранилось в храме Пта в Мемфисе (Египет). Уничтожены бесценные собрания Иерусалимского храма. Пропали библиотеки фараона Хеопса и последней династии фараонов — Птолемеев. Сгорело самое обширное собрание книг — Александрийская библиотека, находившаяся в Александрийском маяке, одном из чудес света. Этот список можно продолжать ещё очень долго. Стоит ли после этого удивляться, что людям каждый раз приходится узнавать все с самого начала? Ведь мы ничего не сохранили из опыта наших далеких предшественников! А было ли в этих книгах что-то действительно важное, не устаревшее и до наших дней? Верь или нет, но на самом деле трудно назвать область знаний, в которой мы опережали бы древние народы. Не буду описывать их познания в области астрономии и связанных с ней математики, философии и медицины. Приведу примеры в развитии техники, которой так гордится наша цивилизация.
Например, порох — основа современной военной техники. Мы считаем, что его изобрел в 1330 году немецкий монах Бертольд Шварц. В свое время его обвинили в занятиях колдовством и посадили в тюрьму. Но и там он продолжал свои опыты, смешивая в разных пропорциях серу, селитру и уголь. Наконец, ему удалось получить взрывчатое вещество, которое разнесло тюремную камеру. Шварц оказался на свободе и получил всемирную известность. Уже в следующем, XV веке сражения происходили под грохот первых пушек. До сих пор все снаряды и патроны начинены изобретением немецкого монаха. Между тем уже в 80-е годы до н.э. порох активно применяли китайцы. Причем они нашли ему более разумное применение — не убивали друг друга, а радовали зрителей, запуская в ночное небо фейерверки, ракеты и шутихи. В 668 году н.э. порох, уже в военных целях, применили египтяне. У них это изобретение позаимствовали арабы и использовали порох против своих врагов, по крайней мере, дважды, в 690 и в 1257 годах — словом, задолго до изобретения его Бертольдом Шварцем.
