Несогласие со стороны собеседницы.

Я же сказал “обычно”, а не “все время”! Бывает, правда, что я свой язык порой не контролирую, но при первой встрече это не заметно. Получается, ты хорошо меня знаешь. Мы давно знакомы?

— Месяц.

Как мы познакомились?

— Тебя вместе с твоей подругой привел волк.

Какой еще волк? Я, знаешь ли, со многими волками в городе знаком, но не знаю ни одного, который общался бы с человеком. И получается, что я со своей девушкой встречаюсь больше месяца? Когда же я копом стал тогда? И сколько лет памяти потерял?

— Спроси сам у своих друзей. Они лучше расскажут тебе твою жизнь, чем я. Ты меня мало интересуешь.

Мы не общались?

— Общались, но довольно натянуто. Ты два раза в меня стрелял и пытался поймать, а я с Кирой постоянно нагоняла на тебя страх эмпатией. После мне надоело это делать, да и у тебя отношение ко мне изменилось после того, как я отобрала вас троих у ящериц со змеем. Желание защищать меня от собак забавляло, и потому Кира немного расстроилась, когда я тебя убила по случайности. Особого сожаления это не вызвало, но слова пса о том, что я могу тебя спасти своей кровью, заставили меня остановиться и задуматься. Вольная долго меня учила, что если возникает ситуация, где есть весомый шанс с моей помощью спасти чью-то жизнь, то действовать следует по-человечески, даже если себе в ущерб. За исключением редких случаев, мои задания важнее любых попутных жертв, но в нынешней ситуации я тоже сочла, что необходимая мне информация не столь важна, как утерянное доверие моего окружения. Тем более, что мне поступил прямой приказ спасти тебя любой ценой. Волк выбран Кирой для меня, как второй по значимости, так что его я слушаюсь, как своего нанимателя, хоть он им и не является.

Мда-а-а... Даже не знаю, что думать по этому поводу. Столько всего забыл, оказывается... Эй! Так это ты меня убила?!!

— Ты не был пристегнут и получил серьезный удар в брюшную полость. Ты скончался от боли при разрыве органов и обильного внутреннего кровотечения.

Глупая смерть – всего лишь не пристегнулся! Но сейчас я не чувствую никакой боли. Я уже здоров?

— Нет. К сожалению, на такой запущенной стадии нейростимулятору нужно минимум час, чтобы бы ты мог выжить без моего вмешательства, а прошло только пятнадцать минут. Я забираю твою боль, чтобы ты не впал в кому или снова не умер. Второй раз я тебя вытаскивать не буду.

Да мне самому как-то не хочется возвращаться, чтобы оказаться стертым. И так впечатлений собралось, что до конца жизни буду бояться оказаться там преждевременно, зная, что меня там ждет... А твоя кровушка вправду жизнь продлевает?

— Нейростимулятор обновляет все клетки организма, так что ты вернешься в тот возраст, когда останавливается взросление и начинается старение, — Ирина никак не отреагировала на мое естественное желание, держаться за вновь обретенную жизнь как можно дольше, чего бы мне это не стоило. — Но есть маленькая вероятность, что мое замедленное в три раза старение, тоже может передаться через эритроциты, если лекарство сохранилось в самих клетках.

Продленная в три раза жизнь? Звучит, как нечто из области фантастики! А какая у человека нормальная продолжительность жизни?

— От шестидесяти до восьмидесяти лет, но некоторые переживают столетний рубеж. Я же, если выживу, смогу спокойно дотянуть до двухсот пятидесяти. Регенерация и здоровье Вераса исключат любые пороки сердца и костей, так что и моя подвижность должна сохраниться. Все Верасы истреблены, не прожив и века, а остальных людей, продливших свою жизнь, я не могу спросить по той причине, что никого не осталось. Так что говорить наверняка не могу.

Я через свою невидимую старую/новую подругу чувствовал множество чужих эмоций, в которых преобладали в основном тревога и страх перед неизведанным. Источники посторонних эмоций до этого периодически то появлялись, то исчезали из зоны восприятия и Ирина не обращала на них внимания, но сейчас было абсолютно ясно, что несколько существ движется прямо к нам.

— Мда-а-а...

Неожиданно я услышал (настоящий звук!) молодой, даже еще юношеский голос с проскальзывающими в нем рычаще-лающими нотками, явно выдающие представителя семейства собачьих. Может быть даже это и была собака, хотя я никогда этих затворников вживую не видел. Можно еще предположить, что это шакал, но этот вид не больно распространен на этом континенте. А еще Ирина несколько раз собак помянула, как и то, что я сейчас должен находиться где-то на их территории, значит логичнее предположить, что это все-таки собака.

— Логично, — незамедлила подтвердить та мое умозаключение. — Это овчарка. Кобель.

Что такое кобель?

От обладателя незнакомого мужского голоса веяло тревогой, страхом за чужое благополучие, надеждой на лучшее, злостью (на Ирину?), досадой за собственный просчет и много чем еще. Как и от остальных. Они словно отзеркаливали эмоции друг друга, только с разным процентом по каждой эмоции. Мой невидимый живой приемник выделил для себя троих новоприбывших, мысленно затерев фоном остальных слоняющихся по округе (оживленное место оказывается), чтобы не отвлекали.

— Война там?

Вслед за первым голосом через секунду я услышал еще один. Тоже незнакомый, но чуть более взрослый, глубокий, бархатный, с приятной вибрацией, как у кинозвезд. Присутствовал так же слабый акцент, но совсем не сельский, а еще каждое слово произносилось уверенно, твердо, что сразу же выдавало прирожденного лидера.

— Это черный дог. Если верить переводчику, то он местный принц и глава разведки. Кобель.

Так вот почему мысленно обладатель этого голоса представлялся мне никак иначе, как утонченным аристократом. Это и есть настоящий аристократ! Однако, далеко же меня занесло! Я в Редфорте? Если это чистокровный дог, да еще и черный, да еще и принц, то фамилия Кёниг напрашивается сама собой. Кто же в Анималии не знает королевскую Семью? Я влип, причем конкретно!

— Кёниг? — вновь влезла с комментариями Верас. — Так вот почему мне переводчик упрямо на немецком твердил “король”. Хорошая фамилия. Самое то для немецких догов.

Что за переводчик?

— Я не понимаю вашего языка, поэтому мне требуются специальные устройства для общения с вами.

Ты с какого дна морского явилась, что звериного языка не понимаешь? Он от рождения всем понятен!

— Я из далекого прошлого явилась, когда вы еще спокойно друг на друга охотились, а не на машинах разъезжали.

Разве наша цивилизация не единственная? А! Я вспомнил, как по телевизору передавали о раскопках в местах массовых захоронений ранее широко распространенного вида приматов, которые существовали еще в Дикие Времена! Но это была тупиковая ветвь эволюции и потому все эти приматы вымерли. Говорили, что они были не сильно развиты и жили первобытным строем, ведя полуразумный образ жизни. Ты случайно не к ним относишься?

— И вас даже не насторожило, что каменные склепы на кладбищах построены далеко не с помощью каменного топора?

(Если бы в разговоре участвовала еще и Кира, то она наверняка крикнула что-то емкое и матерное в отношении действительного уровня развития мозгов в Анималии, где цензурным были бы только запятые, если только не заменит их тоже крепким русским словцом, но Ирина не видела смысла в бессмысленном сотрясании воздуха (в данном случае чужих мозгов) и ей достаточно было просто сказать “вы не правы”, чтобы считать свою точку зрения отстоянной).

Да ну?! Неужели хочешь сказать, что пришельцы действительно прилетали в прошлом и приказали построить пирамиды древним зверям?

— Это человеческие пирамиды. Наверное. Если бы эволюция была истинной, то наш ретроспективный взгляд в глубь истории открывал бы перед нами множество явных свидетельств постепенного снижения разумности человека, вплоть до интеллекта обезьяны. Но библейское сотворение свидетельствует о противоположном. Человек, созданный по образу Божьему, всегда был разумным. Люди совершают открытия, изобретают разные вещи, и накопленные ими знания передают следующему поколению. Таким образом, постепенно увеличивается технологический уровень общества, но это вовсе не означает, что человек становится более разумным. Очень легко проследить, как много навыков и умений могут быть утрачены, если людей расселить отдельными небольшими группами. К примеру, когда в одну из таких групп будут включены земледельцы и архитекторы, но не будет механиков, геологов или кузнецов. Эта группа, несомненно, была бы сведуща в механике, но не знала бы, как ее применить. Подобным образом после событий в Вавилоне те группы людей, которые имели огромные знания, могли быстро восстановить предшествующую культуру. Это выглядело бы так, словно новая цивилизация возникла всего лишь «за одну ночь». Нет никаких свидетельств технологического прорыва в методах добычи и резке камня, который мог бы объяснить начало строительства пирамид. Все инструменты и методы, использованные при сооружении пирамид, существовали задолго до того времени. Археологические данные подтверждают, что цивилизация Древнего Египта, как и цивилизация Олмеков, развивалась не медленно и мучительно, как это естественно для человеческих обществ, а появилась неожиданно и полностью сформированной. В самом деле, переход от примитивного до развитого общества, кажется, происходил в течение такого короткого времени, что он не имеет какого-либо исторического значения. Технологические умения, для эволюции которых требовались сотни или даже тысячи лет, появились почти что за одну ночь — и при этом отсутствует какое-либо свидетельство их прошлого. Некоторые из групп людей, которые были вынуждены пользоваться каменными орудиями, со временем овладели другими навыками и знаниями, хотя и мое время можно было встретить культуры, довольно эффективно использующие каменные орудия труда. Однако эти группы представляют полностью разумных людей. Также существует свидетельство того, что культура может утратить технологические навыки. В древнем Египте более ранние пирамиды были построены лучше, чем более поздние, то есть качество строительства снизилось.