– Но она не вернулась.

– Она была жива? – Спросила я.

– Да. – Ответил Коул. – Она провела в реанимации около двух суток, потом еще две недели в коме, но не очнулась. Ее пульс замедлялся, и врачи ничего не смогли сделать.

– Это ужасно… – Я тяжело вздохнула, представив, что пришлось им всем пережить.

– Это было три года назад.

– Да. Но, Дерек до сих пор не дает мне об этом забыть.

– Он ненавидит тебя за то, что ты не спас ее? – Спросила я, немного не понимая причины для ненависти. Ведь и правда, если все происходило именно так, Фрейз был совсем не виноват в произошедшем.

– Нет. Хотя за это меня и нужно бы ненавидеть. Но… Он ненавидит меня за то, что я посмел ее забыть.

– Ох…

– Он возненавидел меня с первого же мгновения, когда вошел в мою палату. Он был единственным, кто пытался вернуть мне память плевав на всех. Насильно, не слушая врачей, которые остерегали действовать слишком резко. Его какое-то время даже не пускали ко мне, но он не слушал никого, он давил на меня своей ненавистью, напоминая мне о ней каждый божий день. Он носил мне наши фото, наши видео, наши песни. Я вспоминал, но слишком медленно и слишком мало.

Фрейз ненадолго замолчал.

– Знаешь, что самое страшное? – Спросил он, беря меня за руку.

– М?

– Однажды я вспомнил все. Все до каждой мелочи. Однажды… – Сделав глубокий вдох, а за ним и выдох, Фрейз продолжил. – Когда Дерек, взбешенный от своей ярости, ведь все пытались остановить его, в день моей выписки, привез меня на кладбище. На ее могилу.

– Оох… – Я не могла даже подумать о подобном.

– Я вспомнил все. Вспомнил и заплакал. Что может чувствовать человек, потерявший самое дорогое? Потерявший часть своей души, своего сердца? И посмевший забыть. Тогда я понял Дерека. С того момента моя ненависть к нему сменилась уважением и благодарностью. Да, иногда он ведет себя как ребенок, и до сих пор мне мстит, но я уважаю его как человека, как брата. Как брата Кей и как моего брата. Он единственный, кто заставлял меня вспомнить, и кто открыл мое сердце и вернул мне душу. Ведь без моих воспоминаний, без моей боли я был бы никем. Но тогда на кладбище, помня каждое мгновение моей жизни, тогда я стал кем-то. Кем-то, кто возненавидел сам себя.

– Не надо так… – Я сильнее сжала его ладонь, которая держала меня за руку, а приподнявшись, обняла Фрейза, тут же почувствовав его напряженные плечи.

– Как есть… Дерек не любит вечеринки, и не особо любит пить. Но с того момента, как я все вспомнил, он при малейшей возможности устраивает вечеринку, чтобы напомнить мне о ней. Каждая из них выходит на какую-то важную для нее дату. Последняя была – днем ее смерти… Незадолго до этого – днем аварии. Еще перед этим… у нас была годовщина, когда мы начали встречаться. Но при этом он не понимает, что делает больно не только мне или Коулу, но и себе. Ведь именно Кейти является той причиной, по которой он каждый раз напивается до беспамятства. Но я не могу его осуждать… Он должен сам это перерасти. Это не только мое горе, но и его. И если я должен страдать до того момента, пока он не простит меня, и не отпустит свою боль, я готов это принять.

Внезапно дверь отворилась, и мы увидели в дверях Дерека. Он стоял, а по его щеке катились слезы. Я впервые видела его таким, и мое сердце сжалось от боли.

– Дерек… – Фрейз поднялся, отпустив мою руку, и оставив меня одну, подошел к брату.

– Ты идиот. – Прохрипел тот и в следующий миг ударил брата по лицу. Фрейз не стал защищаться, ну а Дерек не собирался останавливаться.

Так началась драка. Дерек всю свою злость и накопившийся за годы гнев выплескивал на Фрейза, но тот не отвечал, защищался, но не отвечал.

Я сидела, смотря на это безумие и не зная, как поступить. В какой-то момент я было бросилась к ним, желая остановить, но Коул, готовый к этому, остановил меня, прижав к себе.

– Им это нужно. Давно уже пора было. Просто… не смотри. – Он насильно опустил мою голову так, чтобы мое лицо уткнулось в его грудь. Я не сопротивлялась, но слышать удары было просто невозможно тяжело, и в какой-то момент я почувствовала, как заплакала. Меня всю трясло. Дрожащими руками я сжимала рубашку Коула. Он поцеловал меня в голову, и так и остался стоять, прикасаясь губами к моей голове. Сколько это длилось я не знала. Я давно уже потеряла счет времени.

Удары, совмещенные с тяжелым дыханием и ругательствами Дерека, вначале такие громкие через какое-то время затихли, но не прекратились. Видимо, братья переместились в коридор. Но я по-прежнему стояла в объятиях Коула.

Он гладил меня по спине, но ничего не говорил. Мы стояли и молча слушали как два брата пытаются выплеснуть гнев.

Когда стало совсем тихо, Коул отпустил меня. Но прежде, чем уйти он внимательно посмотрел мне в лицо.

– Посиди здесь, пожалуйста. Я пойду проведаю наших горе бойцов. – Он старался говорить весело, ради меня. Но и сам очень сильно переживал, я видела это.

Дождавшись моего кивка, он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Я стояла на месте, сжимая и разжимая кулаки и не отводя взгляда от двери. Как же долго они терпели? Как же долго Дерек накапливал в себе всю эту боль, отчаяние, гнев? Именно для этого вечеринки он и устраивал, чтобы заполнить пустоту, сбросить напряжение, расслабиться, забыть. Да, ему нужно было не столько напомнить брату о сестре, сколько забыться самому.

Прошло около пяти минут прежде, чем дверь в комнату открылась. Это был Коул. Он вошел в комнату, и посмотрев на меня недовольно помотал головой.

– Ты так и стояла все это время?

– А? – С трудом я все же сконцентрировала на нем взгляд.

– Ясно, родная. Пойдем, они там внизу. Хотят извиниться.

– Извиниться?

– Да. Что все это произошло на твоих глазах. Не нужно им было так. Я им там уже небольшой разнос устроил, потому меня и не было так долго.

Он взял меня за руку и вывел из комнаты. Я не сопротивлялась, а просто шла вперед. Когда мы спустились по лестнице вниз, ребята сидели в гостиной. Атмосфера в комнате была не такой уж напряженной. Как будто никто только что не дрался.

– Ева! – Дерек подскочил при моем появлении и подбежал ко мне, обнимая.

– Кхм… – Это был Фрейз, но мы оба не обратили на него внимания.

– Прости, нужно было дождаться, когда ты уйдешь, ну или… Зачем ты вернулась?

– Я хотела оказать поддержку.

– Понятно. И, по-моему, твоя поддержка предназначалась не мне? – Он улыбнулся, а я пожала плечами.

– Как ты? – Спросила я его, осматривая лицо, по которому медленно расплывался синяк на скуле.

– Или все же и мне перепадет? Часть твоей доброты? – Фрейз был весел, я это видела. Но такая резкая смена настроения, нормально ли это? – Все хорошо. Мы наконец-то поговорили, и вроде как все решили.

– Ты простишь его? – Спросила я Дерека.

– Мне не за что его прощать Ева… Мне нужно было простить себя, не его. Но я выплескивал все на брата. Я и правда еще ребенок. Виню других, защищая себя.

– Я не совсем тебя понимаю. – Ответила я честно, уводя его на кухню. Он с подозрением последовал за мной, остальные братья с некоторым недоверием во взгляде проследили за нашим уходом.

– Я сделал Фрейзу много всего, плохого. Но что бы я ни делал я всегда чувствовал себя жертвой. Ведь это я потерял сестру, которую любил больше всего на свете. Мне было шестнадцать, когда она умерла. Ей было девятнадцать. Она была для меня идеалом девушки. И когда все случилось, я возненавидел Фрейза, так как с самого его появления в жизни Кей, во мне росло чувство ревности. Ведь она начала проводить больше времени с ним, чем с нами. И да, я действительно возненавидел его за то, что он посмел ее забыть. Когда же он наконец вспомнил ее, я почувствовал себя абсолютно пустым. И именно эту пустоту я и пытался залить алкоголем в те самые моменты, когда память о ней вспыхивала особенно ярко. Это мог быть и самый обычный день, но особенно, в день аварии, ее смерти, день ее рождения…