После того, как занудный скрип смолк, Никомед-Иероним несколько минут напряженно обдумывал, какой подтекст может скрываться за этой развязной болтовней, пересылка которой обошлась отправляющему не меньше, чем в тридцать тысяч энергетических единиц. Так и не придя к конструктивным выводам, он не нашел ничего лучшего, как снова передернуть плечами, и активировал последний четвертый канал.
...Этот голос понравился разведчику гораздо меньше, чем все три предыдущие. Высокий, резкий, с заметной хрипотцой, но с очень четкой дикцией да вдобавок начисто лишенный эмоций, он порой заставлял усомниться в том, что принадлежал человеку, а не кибернетическому устройству:
- Ваше Святейшество! Позвольте выразить свое восхищение Вашим гениальным планом! Все его запрограммированные ходы идеально совпадают с действительной расстановкой фигур! Кроме того, очень перспективны предложенные Вами направления игры - в частности, No 1 и No 5. Со своей стороны я гарантирую самое точное пошаговое выполнение предоставленных инструкций! Осмелюсь лишь просить ровно один месяц на разработку варианта страховки, что полностью Вас обезопасит от нежелательных эксцессов со стороны людей Иоганна Ладвина. Как мной уже сообщалось, среди них имеются отпетые беспредельщики, причем (что хуже всего) без какого бы то ни было почтения к Высшим Духовным Ценностям, кои Вы имеете честь представлять! Кроме того, есть возможность организовать Вашу встречу с одной из самых интересных креатур Династии - разумеется, если Вы сочтете ее целесообразной. На этом разрешите закончить. Остаюсь преданным и покорным слугой Вашего Провидческого Гения - "ГГГ".
- Как занимательно... - пробормотал Коревич и с пониманием усмехнулся. - Сколько почтительных слов и величавых обращений! Сколько восклицательных знаков! И все это излагается с такой поразительной бесстрастностью, что любой проницательный аналитик вполне может обнаружить здесь скрытую иронию. Хотя, с другой стороны, если этот угодливый "ГГГ" родом из "Элиты", то особо удивляться нечему. Холуйство, тонко замаскированное под почтительность, всегда помогает неплохо существовать в этом паскуднейшем из миров...
Он дезактивировал "кристалл", и в тот же миг послышался частый "фа-диез" первой октавы, что означало приход срочного сообщения из внешней Сети. Не мешкая, разведчик включил соединение, внимательно выслушал, а затем вызвал диспетчерскую:
- Дежурная? Ах, это вы, очаровательная Нинет! Послушайте, сейчас к вам явится господин Зимин - это восьмой зам начальника полиции Мегаполиса. Да-да, чин в точности соответствует моему... Как, уже здесь? Ну так пропустите его без особой волокиты, учитывая неофициальность визита, а? Вот и славненько! Нет-нет, его люди пусть обождут внизу. Предложите им чего-нибудь тонизирующего, оборотов этак под тридцать. Ах, Нинеточка, ну уважьте мою личную просьбу! А вот закуску этим обормотам нечего скармливать, обойдутся. Ну разве что по одной печенюшечке...
Ровно через классические десять минут означенный полицейский комиссар - плотный, крупных размеров мужчина солидного предпенсионного возраста с белоснежными прядями в густых "львиных" волосах - внушительно возник на пороге кабинета восьмого заместителя Командора. Ему тоже удалось справиться с непривычной дверью лишь с третьей попытки, о чем начали было добродушно Коревичу выговаривать, но сразу же замолчали, увидев возле его стола скрюченный труп.
Бледный и опечаленный, с застывшим скорбным лицом, Никомед-Иероним поспешил с объяснением, в конце которого господину Зимину были предъявлены те самые стереослайды в качестве неопровержимой улики.
- Ай-ай-ай, ну кто бы мог подумать? Работник правительственной закрытой организации да вдобавок еще и лично засекреченный! - сокрушался комиссар, покачивая своей благородной сединой. - Какая отвратительная низость! Так вот кого мы разыскивали больше года!
- Несмываемое пятно на всем Управлении, - дрогнувшим голосом подтвердил разведчик. - И это во время необъяснимого отсутствия самого Густава фон Хетцена! Я, конечно, понимал, что огласки в любом случае не избежать, и все же...
- Вы решили предоставить преступнику право выбора между публичным позором и смертью? - догадался комиссар. - Как это благородно, друг мой... Но ведь тем самым вы поставили под косвенный удар и себя лично! Я же при исполнении, а посему буду вынужден несмотря на наше знакомство... О, Всевышний, как это неприятно!
- Фатальное стечение обстоятельств... Но вы можете несколько смягчить ситуацию, отметив в отчете, что я содействовал полиции в разоблачении матерого преступника, который при аресте покончил с собой. Ампула с остатком яда при падении тела откатилась во-он в тот угол. Я, разумеется, ни к чему не прикасался...
- Ага, вижу - обычный мини-шприц из походной аптечки. И все же теперь вас в любом случае временно отстранят!
- Уж это само собой, - печально подтвердил Никомед-Иероним и очень печально вздохнул. - Ладно, буду считать, что получил дополнительный отпуск! Совершу какое-нибудь дальнее путешествие, сменю обстановку, встряхнусь немного... Надеюсь, что о подписке о невыезде речь не пойдет?
- Конечно же нет! Вы - типичный свидетель, оказавший к тому же неоценимую помощь следствию! Предоставьте завтра письменные показания лично мне и можете быть свободны!
- Большое спасибо, господин Зимин. Кстати, как себя чувствует последняя жертва нашего усопшего негодяя?
- Вы знаете, просто превосходно, - смутившись, ответил комиссар и сильно покраснел. - Как ни странно, ее всего лишь позабавило случившееся! Необычное приключение, и только... Кроме того, теперь она пользуется у своих подруг большим авторитетом - господи, что за нравы у нынешних двенадцатилеток! Ну разве наши поколения были такими?
- Ну как можно сравнивать! Белые платьица, скромно опущенные глаза, воспитанность и стыдливость... К сожалению, времена меняются только к худшему. Однако же вернемся к нашим скорбным делам. Думаю, господин Зимин, вам стоит немедленно посетить Первого заместителя начальника Разведки Сектора и обо всем поставить его в известность. Я подожду здесь.
Оставшись один, Коревич принялся неторопливо приводить в порядок свое рабочее место. Покончив с этим несложным занятием, он с удовлетворением опустился в кресло, задрал ноги, аккуратно разместил свои ступни по обе стороны клавиатуры "расчетчика" и медленно смежил веки. Однако это состояние покоя продлилось не более минуты, по истечение которой противно затявкал "си-бемоль" второй октавы, что означало приход экстренного сообщения по внутренней сети. Никомед-Иероним лениво пристукнул каблуком по одной из клавиш, но не угадал, включив вдобавок селектор, из которого сразу же застрекотал встревоженный голосок дежурной по диспетчерской Нинет:
- Никки, наш Великий и Ужасный "И. О." жаждет вашей крови! А закусывать намеревается вашей же плотью! У него сейчас находится этот комиссар... оо, какой шум! Что-нибудь произошло?
- Увы, моя драгоценная, - вздохнул разведчик и нехотя принял нормальную позу. - Полчаса назад покончил с собой один из работников Управления - к сожалению, почему-то в моем кабинете... Поэтому я лишен возможности его покидать, по крайней мере, до прихода официальных лиц. Ну, тех самых, которых вы угощали аперитивом. И разгневанному "И. О." придется либо подождать, либо самому пожаловать ко мне, так ему и передайте... Ась?
Вместо ответа испуганная Нинет осторожненько отключилась, явно не желая служить посредницей в ссоре двух высокопоставленных руководителей.
Коревич довольно хмыкнул. Вот и прекрасно, подумал он, теперь, как минимум, пара месяцев временной отставки мне гарантирована. А ежели еще и господин Зимин задумается, отчего на шприце нет никаких отпечатков... Глядишь, и все полгода обеспечат!
Он в последний раз по секретной комбинации цифр включил "расчетчик", перечел послание Эльзы фон Хетцен и с затаенной мыслью всмотрелся в черный экран, в самой глубине которого крошечными золотыми искорками трепетали пять звездочек и чуть в стороне - практически незаметная шестая. Именно вокруг нее вращались девять планет, и на третьей из них происходили очень заманчивые события. Наш Командор не из тех, кто срывается с насиженного места и бросает все ради простой перспективы. Нет, герр Густав, налицо перспектива колоссальная!
