Доу Яньшань взял под свою опеку брошенного ребенка, возвратил потерянное имущество владельцу, охотно жертвовал деньги и довольствие – такие поступки в конце концов тронули Небо.

И вновь приснился Доу Яньшаню сон. На этот раз дедушка сиял от радости:

– Внучек, твои добрые дела растрогали Небо, у тебя родятся пять сыновей, которые прославят своих предков, род Доу будет продолжен!

Так и вышло. Жена Доу Яньшаня родила ему пятерых сыновей подряд. Все они были одарены от природы, усердны и целеустремленны. Для их обучения Доу Яньшань построил школу, купил более тысячи книг, пригласил известных преподавателей изо всех уголков страны. Доу Яньшань хотел, чтобы дети из бедных семей, если у них есть способности и стремление учиться, также приходили заниматься вместе с его сыновьями, он даже брал на себя их повседневные расходы. Эта школа воспитала много государственных мужей.

В семье Доу Яньшань строго требовал от сыновей соблюдения обрядов, почтительного отношения к родителям, учил их быть прилежными. К тому же он сам подавал пример детям, воздействуя на них возвышенной добродетелью, всегда следуя моральным принципам. В итоге эти юноши достигли степени цзиньши[4], стали чиновниками с высокими моральными и деловыми качествами, и люди прозвали их «пятью драконами из рода Доу».

Прославленные юноши, воспитанные в семье Доу Яньшаня, были в те времена излюбленной темой для разговоров. Кто-то превознес их таким образом: «Совершенный Доу Яньшань учил сыновей на основе принципов справедливости и долга. Прекрасный отец состарился, а пять его сыновей, прошедших императорские экзамены, славятся добрым именем». Выражение «Пять сыновей, успешно сдающих императорские экзамены» также стало описывать ту особенную гордость, которую мечтают испытать все родители Поднебесной.

Методы добродетели, которые применял Доу Яньшань для обучения и воспитания своих долгожданных сыновей, позволили им стать известными людьми.

Жил в старину один замечательный стрелок, которого звали Вэй Ии. И птицы в небе, и мчащиеся по земле звери – все беззвучно падали от одного только звука его натягивающейся тетивы. Даже издалека съезжались к нему люди с просьбой научить их забытому искусству стрельбы из лука. В конце концов он взял в ученики Фэй Вэя.

Фэй Вэй был талантливее других, необычайно старателен, и после тяжелой подготовки и неустанного обучения превзошел своего учителя, став первым стрелком Поднебесной.

Молодой человек по имени Цзи Чан услышал о славе Фэй Вэя и примчался к нему, чтобы научиться искусству стрельбы из лука. Фэй Вэй был тронут его искренностью и охотно согласился. Однако с этого момента у Цзи Чана началась самая тяжелая жизнь. Фэй Вэй был очень строгим и требовательным учителем. Он говорил Цзи Чану: «Для стрельбы из лука важнее всего хорошее зрение. Не освоив азы, ты не сможешь изучить никакую технику! Сначала возвращайся домой и научись смотреть на цель не моргая, как освоишь – приходи снова ко мне!»

Цзи Чан послушал, что говорит учитель, вернулся домой и стал смотреть на неподвижные предметы, однако обнаружил, что немного посмотрит – и начинают болеть глаза, долго так сидеть совершенно невозможно. Он упорно тренировался несколько месяцев и наконец выполнил задание учителя.

Потом он самостоятельно придумал способ тренировки зрения при помощи движущегося предмета. Однажды дома он увидел, как у окошка сосредоточенно прядет жена, и у него появилась идея: он лег под ткацкий станок и стал следить за челноком. Цзи Чан каждый день смотрел на двигающийся вверх-вниз челнок станка и старался ни в коем случае не моргать, даже если шило грозило уколоть его в глаз. Так прошло два года, и теперь Цзи Чан мог очень долго смотреть на любой, даже быстро движущийся предмет.

Теперь Цзи Чан был собой доволен и радостный направился к своему учителю Фэй Вэю, чтобы продолжить обучение стрельбе из лука. Однако Фэй Вэй был недостаточно удовлетворен стараниями и успехами своего ученика! Он сказал ему следующее:

– Хороший стрелок из лука должен четко различать даже самые мелкие предметы. Возвращайся-ка ты домой и снова приходи ко мне, когда научишься видеть их так же четко, как большие.

Цзи Чан, вернувшись домой, нашел очень тонкий конский волос и привязал к нему маленькую, почти невидимую блоху. Целыми днями напролет смотрел он на нее и через три года наконец смог увидеть блоху такой же большой, как огромное колесо повозки!

Больше Цзи Чан сдерживаться не мог, он схватил висевший на стене лук и выстрелил: одной стрелой попал он в блоху, не повредив волоска.

Воодушевленный, он отправился к своему учителю. Фэй Вэй, выслушав его, очень обрадовался:

– Ты понял смысл стрельбы из лука! Ты обязательно прославишься как замечательный стрелок!

Цзи Чан был тронут и сказал своему наставнику:

– Если бы вы не были так требовательны, я бы, вероятно, никогда не стал настоящим стрелком!

Родить ребенка и не обучать его – невыполнение родительских обязанностей. Недостаточно строгое преподавание ученикам – нерадивость учителя.

Тот, кто читал «Троецарствие»[6], точно знает, что в царстве У был великий полководец, превосходивший всех храбростью и мудростью и завоевавший благосклонность Сунь Цюаня[7]. Это и был Люй Мэн. Однако в юности он не любил учиться.

В свои шестнадцать Люй Мэн был высоким, сильным и к тому же амбициозным юношей. Тогда Дэн Дан, муж его старшей сестры, как раз был хорошим полководцем у Сунь Цэ[8], поэтому Люй Мэн втайне от родных смог незаметно пробраться в армию и пойти сражаться вслед за зятем.

Когда это обнаружил Дэн Дан, он был очень разгневан: во-первых, он считал, что Люй Мэн слишком юн и ему незачем так рано выходить на поле жестокого боя; во-вторых, Люй Мэн еще не получил образования и не был знаком с военным искусством. Дэн Дан сообщил обо всем матери Люй Мэна.

Мать очень рассердилась:

– У тебя еще молоко на губах не обсохло, а ты уже считаешь, что тебе не нужно прилежно учиться, не нужно овладевать военным искусством и разбираться в способах управления государством, ты самовольно идешь воевать!

Люй Мэн нисколько не поддался ее напору:

– Матушка, учиться – только зря тратить время, если я не смогу повести за собой людей в сражении, то они не оценят меня по достоинству, я не смогу совершать подвиги, решать великие задачи, и придется мне влачить нищенское существование. Хоть я и бросаю учебу, этот путь сулит мне большую удачу!

Мать видела, что уговоры бесполезны, и ей оставалось только смириться.

С этого времени Люй Мэн начал военную карьеру. Он храбро сражался, его высоко ценил Сунь Цюань, однако знания юноши были поверхностны, и другие часто относились к нему пренебрежительно. К тому же, несмотря на свою смелость, он часто совершал тактические ошибки, потому что плохо разбирался в военном искусстве.