Даже несмотря на то, что она одна тянула семью из трёх человек и уже слишком многое пережила для своего возраста, она всё равно смогла сохранить свой детский характер.

Мне нравилась Гѝдеон Гейл именно такой, какая она есть на самом деле.

И сейчас, обнимая её, я как никогда ясно понимал это.

- Спасибо, Грэм, - вновь тихо шепчет она мне на ухо и по-дружески аккуратно целует в щёку. Я улыбнулся и положил руку ей на голову, тем самым ещё сильнее растрепав ей волосы.

- Я рад, что ты улыбнулась, - ответил я ей, а затем вновь кивая на океан. – Ты не хочешь немного поплавать?

Мне показалось, что она смутилась, потому что её глаза внезапно уставились на её босые ноги, а руками она обняла себя.

- Но у меня нет купальника, - пробормотала Гейл, откидывая волосы себе за спину.

- Гейл, - обратился я к ней и, дождавшись, когда она встретится со мной взглядами, продолжил: - Просто скажи мне, когда тебе это мешало? Ты танцевала в клубе за деньги, а на одной фотосессии ты стояла передо мной лишь в стрингах, дрожа от холода. Я уже промолчу про то, как ты в самолёте спустила джинсы, чтобы показать мне, что у тебя идеальная задница.

Она рассмеялась, прикрыв рот ладонью, а я, откинув её волосы назад, взял её лицо в свои руки, проводя большими пальцами по её щекам, разглядывая её едва видные веснушки на носу и щеках.

- Что-то не так? – шёпотом спросила она, чуть морща свой носик.

Я мягко улыбнулся ей, прежде чем крепко обнять её и поцеловать в макушку.

- Поехали в отель, - ответил ей я, прежде чем разорвать объятия и первым направиться к машине, даже не обернувшись назад.

***

Я в который раз прокручивал свои безумные идеи, неся в машину огромную корзину для пикника, которую мне удалось раздобыть на кухне за небольшую плату.

Из-за сорвавшейся сделки я неплохо получу по голове от Изабель, но сейчас я совершенно не хотел об этом думать. Я вообще не хотел ни о чём думать сейчас.

Я уже несколько лет мечтал о том, чтобы просто выбраться на пикник и забыть обо всех обязанностях. И именно сейчас у меня был шанс это сделать.

Надеясь только на то, что Гѝдеон ничего не поймёт, я быстрыми шагами пошёл в её комнату, где она заперлась несколькими часами раньше, сославшись на головную боль. Мне придётся поспешить, если я хочу встретить закат на берегу моря.

Аккуратно постучав в дверь, я открыл её и вошёл в комнату Гѝдеон.

Она сидела на кресле, пождав под себя ноги и читала какую-то книгу. На ней были надеты розовые пижамные штаны с единорогами и нежно-розовая укороченная футболка, а волосы, немного влажные, разбросаны по ей плечам.

- Гѝдеон, - тихо позвал я её, сам удивляясь своему голосу. – У тебя всё хорошо?

Её губы медленно расплылись в нежной улыбке, и она, отложив книгу, мимолётным движением откинула волосы назад. Мы встретились взглядами.

В её глазах было что-то неясное мне.

- А что-то должно быть не так? – в ответ мне задала она вопрос, чуть пожимая плечами. Эти кошачьи движения всегда восхищали меня.

Я прошёл вглубь комнаты и присел на край кровати, заправленной белоснежными простынями, стараясь смотреть ей в глаза, но она опустила свой взгляд на ногти.

- Я даже не знаю, - чуть морщась, саркастично ответил я, прежде чем тяжело вздохнуть. Наблюдая за ней, я понял, что она любыми способами будет скрывать свои чувства, закрывшись в себе, и добавил мягче: – Просто я переживаю за тебя.

- Не стоит за меня переживать, Грэм, - нежно отозвалась она, и я, вскинув голову, вновь посмотрел в её глаза цвета оникса. – Я просто узнала, что вся моя жизнь была построена на лжи и отцовских интригах. И теперь я совершенно запуталась, где правда, а где ложь. Откуда мне знать, что моя мама – моя настоящая мама. Быть может, она вовсе ей не является?

Я пересел на подлокотник кресла и медленно провёл рукой по её волосам, прижимая её к себе. Я чувствовал холод, исходящий от её волос, через тонкую ткань футболки.

- Совсем не важно, настоящая она или нет, - прошептал я, носом вдыхая запах черничного шампуня. – Какая разница, Гѝдеон, даже если она не твоя мама, она воспитала тебя, как родную дочь. И ты всем сердцем любишь её.

Она подняла голову и впервые за долгое в её глазах я увидел застывшие слёзы. Её губы чуть подрагивали, а плечи ссутулились.

В последнее время моё сердце странно вело себя, когда я находился рядом с ней. И этот раз не стал исключением. Оно сжалось и мне стало ужасно больно, словно я чувствовал часть её боли.

Я уже несколько раз видел её слёзы, но почему-то именно эти слёзы мне не хотелось видеть никогда более. Гораздо больше мне нравилась её счастливая улыбка, когда она сегодня танцевала на пляже. Кажется, даже если мы скажем друг другу «прощай», я всё равно до конца своих дней, закрывая глаза, буду видеть водную нимфу.

- Я такая эгоистка, - прошептала она, прежде чем по её щеке скатилась одинокая слеза. А затем ещё одна, и ещё одна. Она тихо всхлипнула и прижалась ко мне, руками обвив мою талию. Я обнял её в ответ, одну руку положив её на спину, а другой рукой я продолжал гладить её по волосам. – Я всегда думаю только о себе. Ты прав, какая разница, кто она для меня.

Она говорила в перерывах между всхлипами, а я чувствовал её горячее дыхание у себя на груди. Я дал ей возможность побыть наедине с собой, когда я был рядом, просто потому что прекрасно знал, что означает термин «одиночество в толпе».

- Я так ненавижу своего отца, - вновь и вновь шептала она, когда поток её слёз начал иссекать.

Я чуть отстранил её от себя и, вновь взяв её лицо в свои руки, вытер её слёзы.

- У меня есть для тебя сюрприз, - загадочно прошептал ей я, прекрасно зная, что она обожает сюрпризы.

- Сюрприз? – мгновенно переспросила Гейл, и мне показалось, даже оживилась. Я тихо рассмеялся. Зная её так немного, я мог сказать, что знаю её довольно хорошо. Я мог спокойно назвать её своим другом. Другом ли?..

- Поехали, - просто сказал ей я, в ответ на что Гѝдеон чуть закусила нижнюю губу. – Что-то не так?

- Может, мне стоит переодеться? – спросила она, одной рукой оттягивая штанину. – Я чувствую себя неловко рядом с тобой, одетым более прилично. И вообще с тобой нельзя выходить на улицу в таком виде, потому что папарацци везде.

- Я могу переодеться в пижаму, если тебе так хочется, - просто сказал ей я. – Подожди меня у лифта, я скоро.

Закрыв дверь, я рысцой побежал в свой номер, где, открыв маленький чемодан, достал оттуда серые пижамные штаны и белоснежную просторную футболку.

Она действительно ждала меня у лифта, обняв себя руками.

- Идём, - сказал ей я, беря её руку в свою, и увлекая в сторону лестницы.

- Куда мы? – удивилась она, оборачиваясь на лифт.

- Ты же не хочешь, чтобы нас видели в пижаме, - ответил я, открывая дверь, ведущую на лестницу. – Выйдем с чёрного хода.

Мы уже пересекали лужайку, как внезапно включилась система полива.

Гѝдеон, взвизгнув, громко рассмеялась. Я рассмеялся ей в ответ.

На моё удивление, даже несмотря на то, что вода была ледяной, она принялась бегать между шлангами, из-за чего вся её одежда стала мокрой и начала прилипать к телу. Я следил за её плавными движениями и, кажется, совершенно не мог отвести от неё взгляда. Я так и стоял, как вкопанный, совершенно не обращая внимания на то, что моя белоснежная футболка стала абсолютно мокрой и противно липла к телу. Я едва мог сдержать улыбку, смотря на Гѝдеон.

Она кружилась под музыку, известную лишь ей, её мокрые волосы развевались, а затем она и вовсе подбежала ко мне и, обняв, увлекла в замысловатый танец вокруг системы полива.

Рядом с ней я ощущал себя счастливым. По-настоящему счастливым. И я не хотел терять это ощущение.

Я взял инициативу в свои руки и в танце увлёк её к машине.

Открыв перед ней, я помог ей сесть в машину.

Уже через двадцать минут мы заехали на тот самый пляж, который мы посетили не так давно.

- Грэм? – позвала она меня, восторженно повернувшись ко мне. – Тут так красиво. Мне кажется, я влюблена в это место.