уже надоели, а больше в свободное время заняться было нечем.

Одно местечко на речушке в Бунданге привлекало меня чаще всего. Оно чем-то отдаленно

напоминало мне чудесное щучье место на Мологе, которое все деревенские называли Святое.

Похожие каменные перекаты, похожие островки посредине. Даже ручные рыбы плавают в этом

корейском «Святом», как будто натуральные щуки в настоящем Святом на Мологе. Во время

вечерней прогулки я все время поднимался на мостик в корейском «Святом» и мысленно

воображал себе гузеевское Святое.

Тянуло назад, в Россию, в Гузеево, на настоящее Святое!

Так я прозвал курочку, которая села на яйца 1-го мая 2019 года. Но сначала немного

поразглагольствую на тему кто лучше: куры или гуси?

Отлавливание детским сачком шустрых и непослушных гусят и цыплят 60-летним

дедушкой – зрелище еще то. Как-то попроще бы их воспитывать… Мама нужна! Гусыня или

курочка-наседка.

То, что гуси более умные, чем куры, наглядно проявилось еще в прошлом году. Пара более

взрослых гусей сама, добровольно, безо всяких принуждений взяла на воспитание восьмерых

маленьких гусят, и мне не нужно было после этого бегать за гусятами. За ними все лето, пока они

не превратились в больших гусей, следили более старшие гуси, хотя эти старшие были всего на

два месяца старше и никаких яиц еще не несли. Они воспитывали чужих гусят только потому, что

гусята были маленькие.

С курами – все наоборот. В инкубаторе вылупились 14 цыплят, все – свои, все мамы – на

лужайке около сарая. Но ни одна их них не проявила ни малейшего интереса к своим детишкам-

цыплятам, из-за чего я прозвал цыплят детдомовцами. Воспитывать (читай – ловить сачком по

вечерам) пришлось самому, пока не подросли.

Как-то сам собою стал напрашиваться вывод: инкубатор – хорошо, но наседка – лучше.

Особенно для цыплят.

Вельзумеры – наседки. Это я понял еще осенью, когда одна курочка-вельзумерша

пыталась сесть на яйца. Тогда я ее снял с яиц, отложив увлекательную процедуру высиживания

цыплят наседкою до весны. И вот долгожданный момент настал!

Как обращаться с наседкою? Как ее кормить? Все было впервые. Лезу в Интернет, учу

матчасть. Первые два дня наседка ничего не ест. Потом ее надо аккуратненько снимать с яиц и

кормить. Выгоняю из сарая всю праздношатающуюся публику, запираюсь и снимаю наседку. Она

сначала какая-то немного ошалевшая от долгого сидения на яйцах, но потом успокаивается, подходит к кормушке и клюет комбикорм. Разминается, делает все свои дела и сама обратно

садится на яйца.

На 21-ый день, как и положено по теории, из-под мамы появляется первый маленький

клювик.

Итог таков: из 10 яиц, на которых сидела наседка, вылупились 5 цыплят. У меня к тому

времени в брудере было еще столько же детдомовцев из инкубатора, чуть постарше. Возиться с

ними новая мамаша категорически отказывалась, так и остались они детдомовцами, пока не

подросли маменькины цыплята. Они подружились и никакая мама через месяц им была уже не

нужна. И еще: глядя на маменькиных, детдомовцы как-то присмирели, сачком я их не отлавливал.

Почти.

Фото и видео мамы с цыплятками очень понравились моей внучке и вдохновили ее на

художественные подвиги.

- Гуся, хочу маленького белого гусенка!

Так я начал постоянно капать Гусе на ее гусиные мозги.

Немного в сторону. Глядя на курочку-наседку, гусыни тоже стали задумываться о чем-то

аналогичном. Но только задумываться, до реальных дел ихнего гусиного духа явно не хватало.

Посидит гусынька час-другой на яйцах, появляется ее дружок-гусачок. Что ты тут сидишь? Пойдем

лучше в пруду поплаваем да травку пощиплем. Гусынька все бросает, с яиц слезает и за гусачком…

- Курочка на яйцах все время сидела и высидела цыплят. А за вас на яйцах все время

кто будет сидеть? Пушкин?

- Успеем, еще насидимся.

Подобные диалоги были у меня с этими безответственными мамашами постоянно. В

конце концов я понял, что воспитывать гусынь – бесполезно. Ну и черт с ними! Главное – чтобы их

гусаки топтали и они яйца несли. Гусят ведь я могу вывести и без них, в инкубаторе, а затем

подсунуть их на воспитание какой-нибудь гусыне. В прошлом году все так и сработало.

Сработало и в этом году. Гусаки натоптали гусынь, а гусыни нанесли яиц. Причем столько, что хватило и на инкубатор, и на высиживание, и еще на то, чтобы доверху забить весь

холодильник в Москве.

К высиживанию гусынями яиц я относился как к чему-то несерьезному. Хочется им

посидеть на яйцах – ну и пускай посидят.

От гусиного непоседства яйца постоянно остывали и зародыши в них погибали. Такие яйца

переходили у меня в категорию «учебных», периодически я менял в гусином гнезде учебные яйца

на «боевые».

А тем временем инкубатор работал на всю гусиную катушку. Полезли нормальные серые

гусята. Сначала я всех их сажал в брудер, но они быстро росли и их надо было переселять в сарай.

Первое переселение 4-х гусят в сарай окончилось трагически: двух гусят насмерть

заклевали вороны и сороки. Нужно какое-то другое решение этой проблемы. Решение пришло

быстро: а теплицы на что? Вся оставшаяся гусячья братия была переселена в теплицу, где росли

огурчики и капустка. Росли…

Последним на свет божий появился маленький белый гусенок. Он был слабее других и

долгое время не мог стоять на ножках, заваливался назад, на попку. Он был очень общительным, ему хотелось быть со всеми другими гусятами, тоже щипать капустку и огурчики, тоже брязгаться в

тазу с водой. Но ножки были очень слабенькие, да и старшие братики-сестрички его не особо

уважали.

Пришлось его временно отселить от остальных в отдельную теплицу с помидорами,

поэтому я прозвал его «гриб-подпомидоровик».

Некоторое время спустя я предпринял попытку подыскать гусятам маму. И успешно! Одна

гусыня стала испытывать к гусятам материнские чувства, стала гулять с ними, учить уму-разуму и

охранять от врагов. Гусята слушались эту маму, все время ходили за нею, держались друг за друга.

Я сразу же попытался добавить к ним маленького белого гусенка, но не получилось. Его не

приняла сама гусыня-мама, стала на него шипеть и прогонять. Он, бедненький, так хотел в

компанию к гусятам, а его туда не пускали. Он забивался в траву и плакал там. Я не мог этого

вытерпеть и снова посадил его в теплицу под помидоры.

Так продолжалось больше месяца. В теплице маленький белый гусенок отъелся и окреп.

Но он все время хотел в коллектив. А мне вскоре надо было опять в Москву по делам, птичий двор

оставался на несколько дней на соседа, а ему проще, если гусенок будет со всеми вместе. Я опять