– И тебе тоже счастливого Рождества, – пошутил я.

Судя по форме подарка, это был компакт-диск.

– А я забыла подарок, – сказала Эрин.

– Какой хоть подарок? – спросил я, проходя следом за девочками в гостиную.

– Не знаю. Я его еще не купила.

Левша выхватил у меня подарок Эйприл и положил его на столик в углу рядом с подарком Зака.

Эрин уселась на белый кожаный диван. Эйприл встала у окна, задумчиво глядя на дождь.

– Сейчас все соберутся, и мы пойдем во двор жарить сосиски на углях, – сказал я.

– Вернее, вымачивать их в воде, – отозвалась Эйприл.

Левша встал за диваном и вновь принялся подкидывать свой мяч.

– Уйди оттуда, пока торшер не разбил, – предупредил его я.

Он, как всегда, пропустил мои слова мимо ушей.

– А кто еще придет? – спросила Эрин.

Я не успел ей ответить – в дверь опять позвонили. Мы с Левшой рванули в прихожую. Он споткнулся, наступив на свой развязавшийся шнурок, и проехался пузом по полу. Как всегда.

К половине третьего собрались все гости, в общем пятнадцать человек. И началось веселье. То есть тогда еще оно не началось, потому что мы никак не могли решить, что будем делать. Я хотел посмотреть по видику «Терминатора». А девчонки хотели играть в вопросы и ответы.

– Но это же мой день рождения! – ненавязчиво напомнил я.

В конце концов мы пришли к соглашению. Сначала немножечко поиграли в вопросы и ответы, потом начали смотреть «Терминатора». А потом нас позвали к столу.

Это был замечательный день рождения. Я думаю, что никто не скучал. Под конец даже Эйприл развеселилась. Обычно на всех вечеринках она тихонько сидит в уголке с каким-то испуганным видом.

Левша, конечно же, пролил кока-колу на скатерть. А праздничный торт ел руками, потому что решил, что так будет забавнее. Но он был один такой маленький свинтус.

Я ему прямо сказал, что он здесь присутствует лишь потому, что он мой родной брат и его просто некуда больше деть. В ответ он разинул рот, демонстрируя всем собравшимся пережеванный кусок шоколадного торта.

Потом я посмотрел все подарки и мы сели досматривать «Терминатора». Но тут все резко засобирались домой. Было еще не поздно, наверное, часов пять. Но из-за дождя казалось, что на улице уже ночь.

Родители были на кухне, мыли посуду после нашего пиршества. Все ушли. Остались только Эрин и Эйприл. Они дожидались мамы Эрин. Она обещала за ними заехать, но позвонила и сказала, что немного задерживается.

Мы сидели в гостиной. Беляш ни с того ни с сего подбежал к окну, положил передние лапы на подоконник и залился истошным лаем. Я подошел посмотреть, что там такое. Ничего интересного на улице я не увидел. Там было пусто и пасмурно. Я взял песика на руки и оттащил его от окна.

– Пойдемте ко мне в комнату, – предложил я, когда мне наконец удалось успокоить эту невменяемую собаку. – У меня есть новая компьютерная игрушка. Говорят, классная. Но я ее еще не пробовал.

Эрин и Эйприл охотно меня поддержали. Им почему-то не нравился «Терминатор». Девчонки, что с них возьмешь?!

Мы поднялись на второй этаж. В коридоре было темно, хоть глаз выколи. Я хотел включить свет, но лампочка не загорелась.

– Перегорела, наверное, – сказал я.

Моя комната находится в самом дальнем от лестницы конце коридора. Нам пришлось пробираться туда на ощупь. В кромешной тьме.

– Как-то здесь жутко, – тихо проговорила Эйприл.

И в эту самую секунду дверь в кладовую с грохотом распахнулась, и оттуда вывалилась какая-то темная фигура, которая с оглушительным ревом набросилась прямо на нас.

Девочки заверещали от ужаса. Ревущее «страшилище» обхватило меня за талию и повалило на пол.

– Левша, отпусти меня! – Я не на шутку взбесился. – Это не смешно!

Он хохотал как сумасшедший. И был ужасно доволен своей идиотской шуткой.

– Как я вас напугал! – заливался он смехом. – Напугал!

– И вовсе мы не испугались, – с жаром проговорила Эрин. – Мы сразу поняли, что это ты.

– А чего ж вы тогда вопили? – спросил Левша.

Эрин гордо промолчала.

Я сбросил брата с себя и поднялся на ноги.

– Дурацкие у тебя шутки, Левша.

– И долго ты нас поджидал в кладовой? – спросила Эйприл.

– Долго.

Он хотел встать, но тут на него налетел Беляш и принялся с остервенением облизывать ему лицо. Левше было щекотно. Он захохотал и повалился на спину.

– Ты и Беляша напугал, – сказал я.

– Ничего я его не напугал. Беляш умнее всех вас. – Левша оттолкнул Беляша.

Беляш отбежал к двери напротив кладовой и принялся шумно ее обнюхивать.

– А эта дверь куда ведет, Макс? – спросила Эрин.

– На чердак.

– У вас есть чердак? – воскликнула Эрин. Я так и не понял, чему она так обрадовалась.

Ну чердак и чердак. Подумаешь, большое дело.

– А что там? Я обожаю чердаки, – продолжала Эрин.

Нет, все-таки девчонки – странные существа. Разве можно обожать чердаки?!

– Да всякий хлам, что остался от дедушки с бабушкой, – сказал я, пожимая плечами. – Сначала это был их дом. Папа с мамой хранят там всякое старье. Мы редко туда поднимаемся. Что там делать?

– А можно пойти посмотреть? – спросила Эрин.

– Можно, конечно, – ответил я. – Но только там нет ничего интересного.

– Я обожаю старые вещи! – Эрин едва не прыгала от счастья.

– Но там так темно… – прошептала Эйприл.

Мне показалось, что ей было немножко страшно.

Я открыл дверь и протянул руку к выключателю. На этот раз свет зажегся. Там, наверху. Бледный, размытый свет, который с трудом доходил до подножия крутой деревянной лестницы.

– Вот видишь? Там есть свет, – сказал я Эйприл и направился вверх по лестнице. Старые ступеньки скрипели у меня под ногами. Моя тень на стене была длинной и четкой. – Ну что, вы идете?

– Мама Эрин сейчас приедет, – сказала Эйприл.

– Да мы только на пару минуточек. – Эрин легонько подтолкнула Эйприл к лестнице. – Пойдем.

Беляш тоже увязался за нами. Вернее, он побежал вперед, возбужденно виляя хвостом и стуча когтями по деревянным ступенькам. Где-то на середине лестницы воздух стал сухим и горячим, как в сушилке.

Я первым поднялся на чердак и остановился у лестницы, оглядываясь по сторонам. Чердак представлял собой одну здоровенную комнату, больше похожую на широченный коридор и заваленную старой мебелью, картонными коробками, кипами старой одежды, сломанными удочками и целыми стопками пожелтевших от старости журналов – иными словами, тем старым хламом, который обычно хранится на чердаках.

– Ух ты, пылью пахнет и заплесневелым деревом! – Эрин прошла мимо меня и остановилась, глубоко вдыхая воздух. – Я обожаю этот запах!

– Ты действительно странная, – сказал я ей. Дождь барабанил по крыше. Его шум отдавался в комнате непрестанным грохотом. Впечатление было такое, что мы стояли прямо под водопадом.

Мы разбрелись по чердаку. Левша сразу нашел себе развлечение: принялся перекидывать свой софтбольный мяч через балки на потолке и ловить его, не давая упасть на пол. Я заметил, что Эйприл ни на шаг не отходит от Эрин. Беляш что-то вынюхивал у дальней стены.

– Тут, наверное, полно мышей, – заявил Левша с ехидной ухмылочкой. Я заметил, как Эйприл в ужасе распахнула глаза. – Откормленных, жирных мышей, которые обожают набрасываться на девчонок.

У моего младшего братца извращенное чувство юмора.

– Может, пойдем уже вниз? – Эйприл нетерпеливо шагнула к лестнице.

– Ты посмотри, старые журналы мод! – воскликнула Эрин, не обращая внимания на подругу. Она вытащила из стопки один журнал и принялась с интересом его перелистывать. – Ничего себе. Вот же люди одевались прикольно.

– Эй… а что это Беляш там делает? – вдруг всполошился Левша.

Я проследил за взглядом брата. Из-за горы картонных коробок виднелся лишь хвост Беляша. Хвост бешено мотался из стороны в сторону. Было слышно, как песик с остервенением скребет какую-то деревяшку.