Секс Мы мирно жили, не тужили, Семьёй и честью дорожили, Мы старших чтили, не блудили, Детей «в капусте находили». Их белый Аист приносил, Но видно больше нету сил Всё знать, но ничего не ведать. А хочется всего отведать, Свободы, солнышко взошло, И твердо в нашу речь вошло Затраханное слово «секс». И без него ни лечь, ни сесть, И не упасть, и не подняться, Не погулять и не отдаться, Вся мощь и сила в секс-речах. Как сталь в мартеновских печах, Всё сексуально – лесть и месть, Под секс попить, под секс поесть, И сексуальная улыбка, И сексуальный стан твой гибкий, И сексуальная причёска, Секс-грудь, накаченная воском. И сексуальная походка, И сексуально пьётся водка, В секс-вечер тихий при свечах С секс-ручками на секс-плечах, И сексуально карта бита, И сексуальная Лолита. Не актуально слово шлюха, За это ведь схлопочешь в ухо, Не так поймут, не так оценят И сплетни по ветру развеют, А так понятно, сексуально, Орально можно и анально, Оригинально и приятно, В открытую, и всем понятно, Ведь секс особо сексуален, Кто против – глуп и аморален. Лечебная грязь Любую прелесть опорочить можно И красоту в помойку превратить. А можно, только очень осторожно, Как ангелочка чёрта полюбить. По полочкам все вещи расставляя, Всё называть своими именами. При этом, никого не оскорбляя, Манипулировать, жонглировать словами: Ну что за шнобель, точно чёрный ворон, Могла же так природа подвести. Но этим носиком, получше чем «прибором», Девчонку можно до экстаза довести. И можно от «лохани» отвернуться, Плеваться, морщась, гадость бормотать, Или к «котёнку» нежно прикоснуться, Румяный «пирожочек» приласкать. Боишься к лохмам «пальчиком» коснуться, Что можно от «лахудры» ожидать… Как здорово в колосья окунуться, Губами зёрна спелые срывать. Косишься с отвращеньем на «гудок» И что-то шепчешь про баранов и коров, Но с наслажденьем «персиковый сок» По капельке ты слизывать готов. Лежит как чушка, только что не хрюкает, И вымя по постели раскидала, Котёнок пухленький, прижалась и мяукает, Ты вся моя, а мне тебя всё мало. Какая ж это всё же благодать Валяться на тебе, как на перине, Душою необъятное объять, Петь о клубничке, ягоде-малине. Ведь можно тупо отыметь и отодрать, Да так что не отмыться, не забыться, Плеваться и кого-то проклинать, И умереть, чтоб больше не родиться. А можно взять да и отдаться целиком, Дефектов никаких не замечая, Назвать репейник аленьким цветком, Ласкать, шепча: «любимая, родная». Любая грязь лечебной может быть, Если её разумно применить. На полуслове песнь оборвалась
Позвольте мне, я кое-что опошлю, Надеюсь, что Володя нас простит. Он посещал и Францию, и Польшу, Иранцами он тоже не забыт. Объездил экзотические страны, Залазил куда можно и нельзя, В него влюблялись даже обезьяны, И крокодилы набивалися в друзья. Но он хотел единственную ту, Которая как Фигаро металась, Ей, примеряя мысленно фату, Душа за нею в горы поднималась. Рассудок потерял он и покой, Подглядывал за нею из-за шторы. Мечтал, как шаловливою рукой Поднимется по ножкам, словно в горы. Нырнёт под юбку, словно под лавину, Провалится в загадочную трещину, То Нину вспоминая, то Марину, Он получал то плюху, то затрещину. Возможно, повторился неумело я, Но, думаю, народ меня поймёт. Вернулась в терем скалолазка смелая В надежде, что он всё-таки придёт. А за окошком бесновались кошки, И под гитару кто-то напевал, Что лучше ножек могут быть лишь ножки, Никто между которых не бывал. «Как жаль, что я ему не отдалась» — За белой скатертью сидит она в печали, На полуслове песнь оборвалась, Володи нет… и кони ускакали. Овечка Зачем мне та, с которой спать, Я отдохну один, спокойно. Хоть говорить так непристойно, Хочу иметь в постели Глядь. Переодетую волчицу, Овечку в золотом руно, А не безмолвное бревно, Которой лень пошевелиться. Чтобы вертелась, как юла, Как на коне, на мне скакала, Словами дерзкими хлестала, Верёвки из меня плела, Сосала кровь, трепала нервы, Чтобы как кошку отодрать, Живую в клочья изорвать. Хочу иметь в постели стерву, Чтоб извивалась, как змея В когтях у горного орла. Вонзаясь в сердце, как стрела, Смеясь, дурачила меня, Чтоб по лопаткам молотила, Изображая барабан, Сметала всё как ураган. Плясала, пела и шутила, Чтобы могла годами ждать, На шею прыгала с порога, Изображала недотрогу, Но чтоб была в постели Глядь. |
