Вероника стояла напротив Софии с ножом в руках, с непонятным интересом и даже некоторым восторгом рассматривая ровное окровавленное лезвие. После того, как она закончила наблюдать за лезвием, подняла голову и продолжила, глядя прямо в глаза Софии.

— Я для него всегда была и буду особенной. — она горько усмехнулась. — Знаешь как он меня любил?

София наблюдала за Вероникой затаив дыхание. Она боялась её, ведь у блондинки в руках по-прежнему находился нож, и ей было непонятно что она может сделать в следующую минуту.

— Он привозил меня в свой дом, также как и тебя. — Вероника говорила это с некоторым превосходством. — Он никого и никогда не привозит домой. Трахает баб на квартире. Или в отеле. А дома никогда….

— Вероника….

— Заткнись! — Блондинка резко подалась вперед и мазнула Софию по второму запястью. Она моментально почувствовала на руке уже знакомую боль, и после этого растекающееся тепло. У неё не было необходимости поворачиваться в ту сторону, чтобы понять, что Вероника порезала ей вены теперь уже на правой руке. Она только невольно вздрогнула от боли.

— А потом я узнала, что ты поехала с ним в Милан. — Вероника продолжала говорить, ни на минуту не выпуская из рук нож. — Он даже назвал тебя перед всеми своей невестой. — Она презрительно скривилась. — Но знаешь что, сучка? Этому не бывать….

Соня боялась смотреть на свои изрезанные запястья по которым по прежнему бежала кровь, потому что знала, что если увидит их — потеряет сознание. Она уже чувствовала слабость во всем теле. Голова кружилась, а во рту она чувствовала неприятный металлический привкус.

— Что ты устроила, дьявол тебя раздери??? — из темноты коридора показалась высокая светловолосая фигура. Вероника обернулась на звуки знакомого голоса.

— О, явился… — протянула она довольным голосом, после чего молниеносно подошла к девушке нацеливая нож ей прямиком на горло. София была такой слабой, что практически не дергалась.

— Вероника, мать твою, отойди от девчонки! — Голос Соколовского был твердым, однако София почувствовала в нем некоторую нерешительность. Это настолько поразило её, что она потрудилась поднять голову, чтобы посмотреть на его грозное лицо. Однако, сейчас оно не было грозным. Скорее взволнованным и нерешительным.

— А то, что? — Вероника оскалилась, глядя на Соколовского с видом победителя. — Не могу поверить, что ты бросил все свои дела и лично приехал сюда, ради какой-то оборванки. Она правда, так много для тебя значит?

— Вероника, отпусти её и мы поговорим, хорошо? — Максим двигался неторопливо. Словно леопард, который тихо и неожиданно подбирался к своей добыче, опасаясь заранее её спугнуть. Вероника это отметила.

— Стой, где стоишь! — она убрала на нож от шеи Софии, на автомате направляя его на Соколовского. — Стой где, стоишь, иначе я её убью! Я не шучу с тобой, Соколовский!

Максим замер с поднятыми руками.

— Хорошо, хорошо, успокойся! — теперь в его голосе промелькнуло заметно выраженное раздражение. — Скажи, чего ты добиваешься.

Вероника нервно рассмеялась с удовольствием разглядывая блондина.

— Я только хотела проверить свою догадку, — с пренебрежением в голосе ответила она. — Всю эту неделю ты делал вид, что катастрофически занят. Не звонил мне, не отвечал на мои звонки, динамил меня как какую-то малолетку…. - блондинка покачала головой, отворачиваясь. — Ты игнорировал меня.

— Я действительно был очень занят. — Максим скрестил руки на груди, делая в её сторону ещё один небольшой шаг.

— Я вижу, как ты занят! — истерично воскликнула она, махнув ножом в воздухе. Соня едва успела убрать голову, иначе Сосновская попала бы лезвием по её щеке. — Ты ведь ради неё сюда притащился! А если бы на её месте была бы я? Ты приехал бы ради меня, если бы я была на её месте???

Вероника тяжело дышала стоя рядом с Софией и почему-то с каждой минутой она внушала ей страх всё сильнее….

Максим молча гипнотизировал Сосновскую взглядом.

— Отвечай, мать твою, Соколовский! Ответь мне! — она снова замахала ножом.

— Вероника, послушай…. — Максим сделал в направлении девушек еще несколько мелких шагов. На этот раз она это заметила.

— Стой! Иначе я убью её! Клянусь, Соколовский!

Максим остановился, после чего сказал.

— Тебе это не нужно, Вероника. Просто отпусти чертов нож.

Вероника ничего не ответила, продолжая хмуро смотреть на парня.

— Отпусти гребанный нож! — обе девушки отчетливо услышали раздражение в его голосе. — Я предупреждаю тебя в последний раз, Сосновская! ТЫ проиграешь….

— Ты угрожаешь мне ублюдок? — Сосновская грубо рассмеялась. — Ты не в том положении, чтобы угрожать! Подонок! Я ненавижу тебя! Ты мне противен! — она фыркнула снова махнув ножом.

Максиму этого было достаточно. Он молниеносно кинулся к ней выхватывая нож из её руки и заламывая её руку с ножом, за спину. Она извивалась, пытаясь вырваться, однако мужчина был значительно сильнее её.

— НУ давай! Ударь меня! Ублюдок! — выплюнула она, после того, как он оттолкнул её от Софии, закрывая девушку своим телом. Вероника упала на пол, беспомощно размахивая руками- Я люблю тебя! Я люблю тебя, Козёл! Понимаешь?! — слезы моментально полились из её глаз. — Я сделала это, чтобы ты наконец, это понял!

Максим боялся отворачиваться от Вероники. Он громко позвал кого-то, обращаясь в ту сторону из которой не так давно пришёл сам и в дверном проеме показались его люди. Он кивнул на сидящую на полу заплаканную блондинку.

— Ты не отделаешься от меня так легко, Соколовский! — Вероника не собиралась сдаваться. — Отпустите меня! — она вырывался из рук охранников, — Мой отец, убьет тебя, если ты не уберешь от меня свои грязные руки! — воскликнула она, обращаясь к схватившему её человеку. — Максим!

Соколовский уже не обращал на неё абсолютно никакого внимания. Он быстро развязывал теряющую сознание, резко побледневшую Софию. Она была готова отключиться в любой момент, глядя на снующих рядом с ней незнакомых людей, глазами которые заволокла легкая поволока. Максим быстро снял с себя рубашку, и разорвав на лоскутки, обвязал ими кровоточащие запястья девушки.

— Не смей отключаться, — прошептал он, прижимая к себе Софию. — София! Ты слышишь? Сейчас же открой глаза!

Она посмотрела на взволнованного Соколовского. Он взял её на руки и куда-то понёс. Она почувствовала на своем лице свежий морозный воздух, после чего потеряла сознание.

Когда девушка пришла в себя, увидела со всех сторон белый свет. Белые стены, белое постельное белье, белая тумбочка возле больничной кровати. Только пижама в которой она лежала на кровати, была не белой а розовой. Она не помнила, как попала сюда, однако прекрасно помнила, что Максим Соколовский её спас. Снова.

Соня потянулась в кровати, после чего неспешно села, по-прежнему ощущая легкое головокружение и слабость во всем теле. Всё, что она помнила, до того, как отключилась, это то серое помещение, в котором её привязала к стене, придурошная бывшая любовница Соколовского.

Судя по окружающей девушку обстановке, она находилась в некоей частной клинике. То что клиника была именно частной, у неё не вызывало никаких сомнений, поскольку в муниципальной больнице, не бывает таких больших одноместных палат, тем более, что тут даже был телевизор с кондиционером. То, что в палате, была некая дверь ведущая в ванную комнату, девушку нисколько не удивило.

Стоило ей только встать со своей постели, на которой она не так давно проснулась, как дверь в палату распахнулась и она увидела входящего к ней в комнату Соколовского, с небрежно накинутым поверх его дорогого пиджака белым халатом. То, что в своих больших красивых руках, с объемными швейцарскими часами, Максим держал огромный букет с алыми розами, Соню почему-то удивило. Чтобы этот бизнесмен проявлял себя как обыкновенный романтик, это было нечто новенькое. Этого высокого красивого блондина, можно было назвать как угодно, но только не романтиком. Эта черта характера абсолютно не вписывалась в его деловой, крайне агрессивный образ.