— Редактор в «Фемм», модном журнале. Целыми днями работаю с косметикой и продуктами красоты... Мечта каждой девушки, — отвечает Джемма с улыбкой на лице, которая не трогает ее глаз.

Отчего я понимаю, что в основном ей ее работа нравится, но бесконечные драмы или разного рода сложности вызывают у нее противоречивые чувства. Я владею компанией, потому о выражениях лиц сотрудников, отвечающих на различные вопросы, рассказать могу многое.

— А чем занимаешься ты?

Джемма тонкими пальцами играет с хрупкой ножкой бокала для шампанского, и красный лак на ее ногтях моментально меня отвлекает.

— Технологический сектор, это скучно до смерти.

Неопределенно и уклончиво. Независимо от того, какой язвительной кажется эта девушка, не хочется ей говорить, что я владею мультимиллионной компанией.

— Долго ты на Манхэттене?

Она сражает меня очередным вопросом, и я понимаю, что, невзирая на откровенность в начале разговора, она подкатывает ко мне. Хлопает ресницами так, чтобы я обратил на них внимание. Выпячивает грудь, словно напрашивается на прикосновение. Это может быть как продуманным ходом, так и неосознанным поведением в присутствии мужчины, покупающего ей выпивку.

— Я живу здесь уже три года, до этого жил в Сан-Франциско.

И снова уклончивый ответ.

— Ну, добро пожаловать на наш маленький райский остров. Если добьешься чего-то здесь, то добьешься чего угодно где угодно. — Она чокается со мной и осушает свой бокал с «Мимозой». — Так мы уйдем отсюда или нет?

Я аж давлюсь остатками виски «Маркерс Марк» с имбирным элем.

— Прошу прощения?

Джемма наклоняет голову и надувает и так пухлые губы, а в ее глазах насмешка.

— Да ладно тебе, Оливер. Я же вижу, что нравлюсь тебе. В противном случае ты бы не стал подсаживаться и покупать мне выпивку. Может, ты способен найти мне мужа, но еще я вижу, когда мужчина считает меня сексуальной. Учитывая, что мы честны друг с другом, скажу, что хочу заняться с тобой сексом. Никаких обязательств, ведь, думаю, мы миновали стадию, когда нужно было притворяться, будто мы не хотим пойти домой и довести друг друга до оргазма. Просто идем и сделаем это. Потом можешь рассказать мне больше о том, как использовать мужские трюки против них же самих. А сейчас я возбуждена. У меня полтора месяца не было секса. И мне кажется, что ты горячий умник. Так ты «за» или «против»?

Секс с горячей женщиной, без обязательств, и никаких плясок вокруг да около, чтобы выяснить ее хотелки? Должно быть, дело в бу́ферах-буфера́х, простите за каламбур.

Но как я могу ответить отказом?

Глава седьмая

ДЖЕММА

Оливер Андерс предлагает для нашего воскресного развлечения пойти ко мне. Я тут же соглашаюсь, потому что, когда мы кончим, мне не придется уходить, испытывая чувство неловкости, и я смогу сразу же нацепить халат и приступить к поглощению сырных чипсов, пока на «Нэтфликсе» будет загружаться новая серия «Парков и зон отдыха».

Этот случайный секс не мог быть еще лучше, а ведь пока еще ничего не произошло. Когда мы обсуждали тактики, которые люди используют, чтобы встречаться и влюблять в себя кого-то, я уже знала, что сегодня пересплю с ним. Оливер с темно-голубыми глазами и улыбающимся ртом, с губ которого срывается отборнейший сарказм, честнейший мужчина из всех, с кем я сталкивалась на Манхэттене. Да, он видит меня насквозь и не замечает маску «крутой девушки», но он мне нравится. Оливер не похож на серийного убийцу. Да и на нем не самая дешевая одежда.

Он отличный партнер для случайного секса. Слишком пресытившийся, чтобы стать парнем для свиданий, но сексуальный и кажется невообразимо забавным.

— Девчонка из Вест-Виллидж? Милый район. — Пока мы по ступенькам поднимаемся в дом, Оливер комментирует окружающую нас местность.

Вместо поездки на такси мы выбрали прогулку, чтобы насладиться прекрасным ароматным майским днем в городе из бетона и садами, созданными людьми. Солнце проникает сквозь линзы солнцезащитных очков и в дуэте с выпитыми мной пятью «Мимозами» вызывает легкое головокружение. Я скорее навеселе, чем пьяная, и, наверное, потому позволяю незнакомцу отвести меня домой, чтобы трахнуть там без лишних обязательств.

— Какой район ты зовешь домом в «Большом Яблоке»? — Я выуживаю ключи.

— Трайбека. — Оливер не продолжает мысль, и, должна заметить, у него талант не ударяться в подробности.

Парень — противник любых обязательств, я это учуяла еще в кафе. Никаких подробностей, никакой настойчивости или навязчивости, он даже не пытался накрыть мою руку своей, чтобы предъявить на меня права перед другими мужчинами. Он абсолютнейший обязательствофоб, и мне это подходит. Если у него большой член, и он знает, как им пользоваться, я довольна.

По дороге наверх мы говорим на тривиальные темы. Его любимые команды «Гиганты Сан-Франциско» и «Оукленд Райдерс». Мы обсудили мои любимые статьи для «Фемм»: одна из них о лаке для ногтей, вычисляющем наркотические вещества, подсыпанные насильниками в напитки девушек на студенческих вечеринках. Я узнала, что Оливер вырос в Калифорнии и до переезда сюда не видел рождественский снег. Я рассказала ему о своей семье, живущей на другой стороне реки, в Нью-Джерси, и что на самом деле не верю, будто какие-то тренды создаются за пределами острова.

Когда мы добираемся до квартиры 5С, я открываю дверь и надеюсь, что мы с Сэм оставили ее в опрятном виде. Среди нас чистюля я, и именно я все убираю за ее ленивой, неорганизованной задницей. К счастью, квартира пахнет ванильной свечой, которую я зажгла этим утром, и на диване не валяются лифчики или трусы Сэм.

А еще она поняла намек и не отправилась из кафе домой. Подружки понимают шифр, означающий необходимость перепиха.

Мы стоим по центру квартиры при ярком свете дня, и за какую-то секунду мне внезапно становится неловко.

— Слушай, мне не нужно воды, если ты собираешься предложить, и не смущайся. Иди сюда.

Оливер пересекает комнату и длинными руками хватает меня за талию. Если я приподниму голову, то взглядом упрусь ему в подбородок; он минимум на голову выше меня, даже когда я в сандалиях на семисантиметровой танкетке. Ему чужды проявления чувств на публике, но, когда дело касается секса, он умеет брать контроль в свои руки. Об этом говорит его поведение: я вздрагиваю, когда он как ни в чем ни бывало наклоняет голову, чтобы губами прикоснуться к моей шее.

— Слава богу, потому что я больше ни секунды не хочу ждать свой оргазм. — Может, это непорядочно, но зато правда. Не знаю, почему так искренна с ним или почему готова ему открываться, есть в нем что-то эдакое. Он не прикидывается, и я тоже решаю не юлить.

— Отлично, тогда давай снимем с тебя одежду. Жду не дождусь, когда войду в тебя.

Оливер даже не дрогнул... не считая большой, все увеличивающейся мышцы в его штанах. Он перебирает материал платья, пока я высвобождаюсь из цепкого материала, и тогда Оливер начинает прокладывать дорожку поцелуев по подбородку к шее. От этого клитор слегка пульсирует, а по позвоночнику проносятся мурашки. Господи, как же давно я не каталась на сексуальных горках.

Я рукой скольжу под его застегнутую рубашку, сигнализируя о желании, чтобы он ее снял. Чувствую пресс и волосы на груди и пальцами изучаю торс, над которым, похоже, долго трудились в спортивном зале.

— Где предпочитаешь? На кровати, на полу? У окна? Это фестиваль твоего оргазма, так что говори, Джемма.

Хоть у Оливера большие руки, но, когда дело доходит до бюстгальтера, он с тем же успехом мог бы расстегивать его в прихватках. Что за проблема у мужчин с застежками? Как будто от второй базы их отделяет мозаика из пятисот деталей. В итоге они всегда стягивают лифчик или перекручивают его, а один даже дул на него, словно тот был горячей едой.

— Ох, давай я. — Я мгновенно расстегиваю бюстгальтер, снимаю его, и, к удовольствию Оливера, моя грудь оказывается на свободе.