После знакомства с ней вся его жизнь перевернулась с ног на голову, размышляет Бен, глядя на спящую в его — в их — постели девушку. Во сне она улыбается, словно ей снится что-то хорошее, и Бен касается её щеки кончиками пальцев, не в силах от неё оторваться.

Он не имел возможности прикоснуться к ней сорок восемь часов и теперь едва ли может держать руки при себе.

***

Кажется, он влюбился в неё с первого взгляда; увидел и в ту же секунду словно с обрыва сорвался, умом тронулся, не иначе, ведь никогда прежде в подобную ерунду он не верил. Так ведь не бывает, любви с первого взгляда не существует — он был уверен в этом… До встречи с ней.

Они влюбились по глупости, сильно, неосознанно, необдуманно. А если и пытались заглушить эти проклятые чувства, пытались вырвать их с корнем, то сердцу ведь не прикажешь…

Все эти попытки не увенчались успехом — видит бог, Бен старался выкинуть её из головы, забыть о ней. Но как только они встретились снова — нелепо, случайно — они, словно привязанные друг другу неведомыми силами, так и не смогли больше расстаться. И он скорее умрёт, чем позволит этому когда-либо случиться. Ничто в этом мире не стоит жизни без неё.

А поначалу, в первые несколько недель после их воссоединения, они и вовсе не торопили события — как бы Бену этого ни хотелось. Рей его тормозила, мол, нужно узнать друг друга получше — узнать по-настоящему. Смысла в этом он не находил, ведь ему казалось, что он знает её так, как никто другой.

С каждым пройденным днём, проведённым с ней вместе, он влюблялся в неё всё сильнее и сильнее, попросту голову терял, как никогда прежде желая проводить с ней как можно больше времени, видеться с ней как можно чаще.

И находиться вдали от неё ему нисколько не нравилось. Совершенно.

А Рей и вовсе не упрощала ситуацию: никогда не оставалась у него на ночь, каждый раз уходила к себе, возвращалась домой или на работу, или на учёбу, и это раздражало его до сумасшествия. Ведь как же ему хотелось, чтобы она была с ним рядом нон-стоп, утром, днём и вечером, и ночью тоже. Как же ему хотелось засыпать и просыпаться с ней бок о бок каждый день до скончания веков.

Ему хотелось этого до умопомрачения, и терпению его, висевшему на тонюсеньком волоске, совсем скоро пришёл конец.

Да, возможно, он и торопил события, как не уставала повторять Рей, ну и что с того? Ничего поделать с собой он не мог.

— Выходи за меня, — сказал он ей как-то за ужином, перебив её на полуслове. А когда она замерла, распахнув глаза в чистейшем смущении и непонимании, он горячо добавил: — Я не тороплю события, Рей, не начинай даже. Всё к этому идёт, разве нет? Так зачем оттягивать?

Положив нож с вилкой на тарелку, она откинулась на спинку стула и нахмурилась.

— Бен…

— Я люблю тебя. И не хочу делить тебя ни с кем, хочу быть с тобой и жить с тобой, и засыпать с тобой в одной постели… — потянувшись через стол, он взял её за руку. — И просыпаться тоже.

Несколько долгих мгновений она молчала, и Бен тут же почувствовал приступ паники: он сказал что-то не то?

Но вот её губы тронула лёгкая улыбка, и его сердце пропустило удар, стоило ей опустить взгляд на свои руки.

— Я тоже тебя люблю. Но выйти замуж за тебя не могу.

Он нахмурился, но она почти сразу продолжила.

— Пока не разведёшься.

Он выдохнул с облегчением.

Связь с Базин для него навсегда осталась в прошлом, и в этот самый момент, глядя на девушку, пленившую его сердце и душу, и тело, ему страшно захотелось поставить в этом прошлом точку — окончательную.

И если ему придётся потерять половину компании, лишь бы развестись с Базин, ну и хрен с этим. Ведь Рей ему дороже всех грёбаных акций и контрактов.

***

Раздевшись, он забирается под одеяло, и она тут же тянется к нему, сворачивается у него на груди словно котёнок, и он целует её в лоб, понимая, что соскучился по ней невероятно. Даже час в разлуке с ней наполняет его необъяснимым беспокойством и тревогой, и лишь ей одной, подобно лучику света, под силу изгнать тьму из его сердца, из его души, из его мыслей. Теперь Бен едва ли может представить себе жизнь без неё.

***

Он не встречался с Базин лично — послал к ней толпу юристов, чтобы те уладили все тонкости предстоящего развода. И как бы Сноук ни бесился, как бы ни угрожал самому Бену и благополучию его компании, как бы ни вставлял палки в колёса, события развивались своим чередом. Да и сама Базин, будучи глубоко беременной, не слишком сильно препятствовала процессу. Который тянулся и тянулся и не желал заканчиваться в обозримом будущем, и едва ли это приходилось Бену по вкусу.

А в то утро, когда Базин всё-таки родила, то сама позвонила Бену и разревелась в трубку, предлагая ему разойтись миром и «не ебать уже друг другу мозги, бога ради!».

Видимо, в процессе рождения ребёнка крохотная частичка её мертвой души ожила, или же она попросту умом тронулась, но когда часом позже с ним связался её адвокат и предложил прийти к мировому соглашению, Бен едва ли обдумывал это дважды.

И тем же вечером стоя у Рей под окнами, он позвонил ей и попросил выйти к нему ненадолго. И едва он её увидел, растрёпанную, в одной пижаме и домашних тапочках на босу ногу, то не сдержался. И сделал ей предложение во второй раз.

Она не ответила ему «да», но и «нет» не сказала, и это единственная связная мысль, которая возникла у него в голове перед тем, как Рей кинулась ему на шею.

Утопая в её поцелуях, он едва ли мог мыслить трезво.

Той ночью они впервые за долгое время уснули вместе. А следующим утром Бен проснулся в её объятиях.

И никогда прежде он не был так счастлив.

***

И вот теперь, вернувшись из деловой поездки раньше времени — потому что провести ещё хотя бы день без неё он попросту не мог — Бен выдыхает, и ему кажется, словно эти несколько дней без неё он вовсе не мог дышать.

Закрыв глаза, он притягивает её ближе к себе и дрейфует где-то на грани между сном и реальностью, растворяясь в запахе её волос, в тепле её тела, слушая размеренное биение её сердца.

А просыпается он от стука капель дождя по стеклу, когда за окном только-только начинает светать.

Рей снова утащила на себя большую часть одеяла — она постоянно так делает, но Бену совершенно не холодно, потому что сама она в его объятиях такая тёплая, такая мягкая, такая сладкая, и он целует её в макушку, прижимаясь к ней теснее, и как же он скучал по ней, как скучал…

Она что-то бормочет во сне, и Бен… Он не хочет будить её, нет, но внезапно пробудившемуся члену не прикажешь. Выдохнув, он жмурится, не слишком сильно надеясь, что стояк пропадёт как-нибудь сам по себе. Как будто прежде такое случалось с ним хоть раз, пока виновница его возбуждения находилась в каких-то сантиметрах от него.

Он опускает руку ей на талию, пробирается под майку и кладёт ладонь на плоский животик. Они об этом не говорят, как будто рассуждать о таких вещах для них слишком рано, но иногда, в такие моменты, как этот, ему нестерпимо хочется, чтобы она подарила ему ребёнка.

И в последнее время подобные мысли возникают в его сознании бесконтрольно, и не то чтобы они были неприятны Бену. Никогда прежде он не горел желанием стать отцом — карьера и успех компании всегда были для него на первом месте, но Рей… За довольно короткий промежуток времени она изменила все его представления о целом мире и о себе самом. И даже постарайся он как следует, толком объяснить свою к ней тягу, которая возникла между ними словно на молекулярном уровне, он бы не смог. Ему известно одно: он любит её и хочет быть с ней всегда, несмотря ни на что.

И, должно быть, это естественно, что он хочет от неё сына. Или дочку. Или детей в целом. Размышляя об общем с ней будущем, он чувствует странный прилив эйфории. И хотя после развода с Базин прошло не так много времени, он не перестаёт думать о новом браке — о браке с Рей.

Он не в силах найти этому рационального объяснения. Но то, что он чувствует к Рей, простейшей любовью не назовёшь, Бен в этом уверен. Это не объяснить словами, не описать ни одним известным ему эпитетом, это чувство за пределами его понимания.