Три. Яйцо и бекон зашипели на сковороде.

В тишине дома позвякивание ложки о чашку казалось невыносимо громким. Этот особняк был слишком огромным для троих угрюмых людей. Непростительно огромным и тихим. Мрачным, нагоняющим тоску. Она никогда не думала, что будет способна на такое, но сейчас Кэтрин с радостью променяла бы это величественное строение на небольшой домик со светлыми занавесками. По крайней мере в таком, наверное, не чувствуешь себя одиноким.

Лёгкие шаги позади неё возвестили о том, что Деймон соизволил спуститься на кухню, но Кэтрин даже не обернулась. Она только достала из шкафа ещё одну чашку и плеснула в неё оставшийся в турке кофе. Усевшись за стол, вампир принял угощение из её рук и смешно потянул носом, принюхиваясь.

- Там нет вербены, если ты об этом.

Сальваторе бросил на неё быстрый взгляд.

- Да плевать, - криво усмехнувшись, он сделал большой глоток горячего напитка. – А знаешь, довольно вкусно.

- Наверное, всё дело в том, что последние лет сто, - она прищурилась, - я не готовила ничего, кроме кофе, - девушка поспешно придвинула к себе тарелку с яичницей. Она могла угостить Деймона кофе, но своим завтраком делиться была не намерена.

Словно прочитав её мысли, вампир засмеялся.

- Не беспокойся. Я перекушу какой-нибудь школьницей в Грилле.

- Ты уверен, что стоит это делать под носом у шерифа?

- Ты уверена, что ты говоришь мне это? – парировал он.

- Тебе стоит быть добрее, - улыбнулась Кэтрин.

- Уж кто бы говорил. Ты-то, должно быть, теперь сама доброта, после своего чудесного превращения. Можно сказать, сама судьба дала тебе второй шанс…

- Прекрати, - резко оборвала она его. Теперь девушка больше не улыбалась, - ты хорошо знаешь, что я бы с радостью отказалась от этого шанса.

- Помни, Кэтрин, - он наклонился к ней через стол, понизив голос до заговорщического шёпота, - это можно исправить в любой момент.

- Нет уж, благодарю. Лучше это, чем ничего. Кстати, где Стефан? Я не видела его с позавчера.

Она рассталась с ним в гостиной, всё ещё дрожа от непонятного страха, незадолго до того, как притихшая компания вернулась с кладбища. Весь вечер в гостиной раздавались приглушённые рыдания и голоса, громкие заявления Кэролайн, и, кажется, кто-то с кем-то даже успел поссориться. А она просидела всё это время наверху, в своей комнате, и выбралась оттуда только после того, как Елена и Кэролайн отбыли обратно в колледж. И когда это она стала такой трусихой? Временами Кэтрин становилась противна самой себе. Нет, ей случалось бояться и раньше, но никогда прежде она не бездействовала, отсиживаясь в безопасном месте. Она всегда боролась или хотя бы пыталась бороться, но сейчас руки её опустились. Она оказалась одна в давно позабытом враждебном мире, и была слаба, как младенец.

- Я тоже не видел его. Теперь он стал…несколько замкнутым.

- И ты считаешь, что это нормально? – усмехнулась она, допив кофе.

- Послушай, - внезапно Деймон подобрался, словно зверь перед прыжком, - если ты живёшь здесь, это не значит, что ты можешь вот так влезать в мои отношения с братом. У нас с ним много разногласий – и ты стала первым – но они только наши. Мы разберёмся сами.

- Ну, куда уж мне, - хмыкнула девушка. – Я просто хотела сказать тебе, что Стефан ведёт себя так, как никогда раньше.

Она рассказала ему о нескольких своих последних встречах со Стефаном, о неясном чувстве страха, охватившем её под взглядом таких знакомых зелёных глаз. Но в ответ Деймон лишь помотал головой и усмехнулся.

- Глупости всё это. Тебе никогда не приходило в голову, что, возможно, ты действительно никогда не знала его?

Кэтрин пожала плечами. В последнее время только об этом она и думала, но какая-то её часть упорно не желала соглашаться с этим. Сидя на высоком стуле, девушка болтала ногами, иногда искоса поглядывая на сидящего напротив вампира. Странно, но присутствие Деймона придало этому, казалось, бесконечно одинокому утру некое подобие уюта. На самом деле ей всегда было куда легче найти общий язык с Деймоном, чем с младшим Сальваторе. Она понимала Деймона, она знала его так же хорошо, как себя, ведь он был таким же, как она: насмешливым, дерзким, себялюбивым. Конечно же, он не хотел признавать их схожесть, но она-то видела его насквозь. Как и Деймон её. Иногда ей даже казалось, что они могли бы стать неплохими друзьями, если бы смогли отбросить не слишком радужное прошлое.

Скрип входной двери возвестил о возвращении в дом Джереми. Две пары глаз – небесно-голубые и карие – уставились на него, стоило ему переступить порог особняка. Парень нетвёрдо держался на ногах и, бросив на парочку на кухне косой взгляд, поспешил подняться на второй этаж.

- Что бы сказала Елена, если бы узнала, что ты позволяешь её брату напиваться и прогуливать школу? – язвительно спросила Кэтрин после нескольких минут молчания.

- Если ему это сейчас необходимо, пусть напивается. Тебе-то что?

Девушка поджала губы. «Похороны» ведьмы подкосили Джереми, казалось, больше, чем кого-либо, хотя до этого он держался лучше остальных. Конечно, Кэтрин он всегда порядком раздражал, но сейчас ей было даже жаль его: слишком хорошо она знала, каково терять тех, кого любишь.

- Может, тебе и наплевать на него, но я попробую ему помочь, - сказала она, соскальзывая со стула.

Потянувшись, Деймон больно схватил её за руку.

- Думаешь, он нуждается в твоей помощи, а?! Не забывай, ведь это ты его убила, а потом Елена едва не сошла с ума от горя, и Бонни пришлось отдать свою жизнь ради Джереми. Так что, в сущности, это ты виновата в её смерти.

Пирс только пожала плечами, убирая со стола посуду. Наверное, Деймон был прав: в смерти Бонни она была хоть отчасти, но виновата. Но это не могло изменить её теперешних намерений.

- Пусть так. Но ты, Деймон, меня не остановишь, - она отправилась к раковине, едва ощутимо задев вампира плечом. – Пусть он лучше меня ненавидит, это тоже может сослужить ему хорошую службу.

***

- Деймон сможет нам помочь.

- Деймон? – Кэролайн хмыкнула. – Это вряд ли. Сейчас я вообще не знаю никого, кто бы мог нам помочь. Мне надо подумать, - девушка упала на кровать и принялась массировать виски.

- Кэролайн…

- Мне надо подумать, Елена!

Гилберт вздохнула и подошла к зеркалу. Так можно было наблюдать за подругой, не привлекая к себе внимания. Последние пару дней Кэролайн не находила себе места: ею серьёзно завладела мысль о том, что нужно вернуть Бонни в мир живых. Конечно, Елена бы не отказалась от такой возможности, но в груди её разрасталась лишь апатия, вытесняющая все другие эмоции. У неё не было сил бороться, не было сил даже горевать. Ей хотелось поделиться с подругой, иногда поплакать на её плече, вспомнить Бонни и снова поплакать, но Форбс не желала ничего слушать. Она, казалось, не желала принимать смерть подруги, всеми силами отторгая этот факт. И вместе с этим отталкивала Елену.

Тишина в комнате становилась невыносимой, и Елена, подхватив сумку с кровати, отправилась на улицу. Дни становились всё холоднее, и студенты уже начинали кутаться в разноцветные шарфы и шапочки. Проходя мимо стенда с объявлениями, девушка увидела яркий флаер, гласивший об очередной вечеринке. Может быть, им с Кэролайн следовало сходить куда-нибудь и развеяться, но даже мысли об этом приносили дискомфорт.

Звонок прокатился по улице, и студенты стали покидать двор. В поредевшей толпе Елена заметила светловолосого парня, сидящего на скамейке у импровизированного надгробия. Неслышно подойдя к нему со спины, она увидела фотографию девушки, утопающую в цветах и свечах. Девушка на снимке показалась ей смутно знакомой, но тут же она вспомнила её: кажется, эта девушка должна была быть их третьей соседкой, пока… Что же это, выходит, они с Кэролайн обречены жить вдвоём?

- Эй, - тихонько произнесла она, садясь на краешек скамейки.

- Привет.

- Ты…ты знал её?

Парень поднял на неё светлые печальные глаза.