Торрн, по внутренней связи, объявил:

– Внимание всем! Произошла непредвиденная трагедия – пострадал начальник экспедиции. Ему необходима операция. Всем собраться на челнок. Время десять минут – опоздавших ждать не будем.

Хирург крикнул:

– Необходимо соорудить носилки!

– У меня есть прочные фалы, – объявил один из охранников.

Торрн срезал бластером два тонких дерева. Охранники переплели их верёвками и наложили на них мелких веток с листьями. Получилось сносное средство доставки. Его положили рядом с потерпевшим.

– Перекладываем, – командовал хирург охранникам, – я буду поддерживать голову, вы медленно поднимете больного. А носилки необходимо подложить под него.

Только не делайте резких движений!

Дррона подняли, подсунули переплетённые деревца и опустили на них тело. Хирург, концом верёвки привязал к ним голову потерпевшего. На вопросительные взгляды окружающих, он сказал:

– Для того чтобы голова не болталась во время движения.

Охранники подхватили сооружение и почти бегом направились к кораблю. Со всех сторон к челноку бежали экскурсанты. Не прошло и пятнадцати минут, как транспортник взлетел и скрылся в небе. Наступила тишина, нарушаемая стрекотом кузнечиков и рёвом

животных.

На орбите трагедия произвела шок. Командир был в трансе, обвиняя в происшедшем только себя. Он сам нарушил инструкции, разрешив старшим руководителям покинуть корабль. Неизбежно вставал вопрос о невозможности возвращения домой без начальника экспедиции. В худшем случае, это могло окончиться трибуналом для него. В лучшем – ему никогда не стать командиром звездолёта.

Пройдя дезинфекцию, участники полёта разбрелись по своим каютам. Больного доставили в госпиталь, где сразу же началась операция. Два хирурга, в присутствии старого медицинского светила, проводили операцию. У Дррона была в нескольких местах разорвана печень и повреждён желчный пузырь.

Хирургическое вмешательство осложнялось несколькими факторами: печень, в результате потери крови, уменьшилась в размере;

почти половина её была оторвана и держалась на одном кровеносном сосуде;

в брюшной области скопилось много крови, в которую из повреждённых проток изливалась желчь.

Шесть часов шла операция и закончилась, по мнению

хирургов и советника, успешно. Части печени соединили специальным, биологическим клеем, который вызывает бурное развитие ткани и поместили её в жировую оболочку. Из брюшной полости удалили излияния. Произвели надлежащую дезинфекцию. Но на полное выздоровление надежды было мало. Сомнения исходили из того, что в рану наверняка попали неизвестные микроорганизмы, на которые могут не действовать их антибиотики.

Чередовались дни, жизнь на звездолёте шла своим чередом. Одна вахта сменяла другую, регулярно поддерживалась связь с кораблями-разведчиками, которые делали множественные открытия месторождений редкоземельных элементов. Прослушивались космос и эфир, с целью обнаружения летательных аппаратов других цивилизаций. Но всё было напрасно. Лишь с форпоста на спутнике Земли, нарушая космическую тишину, иногда отправлялись донесения в Содружество о положении дел в этом дальнем регионе.

Прошла неделя – начальника экспедиции привели в чувство. Больной за это время полностью пожелтел, особенно его глаза. Допускаемые медиками прогнозы на выздоровление, не оправдались. У Дррона появились признаки осложнения – на печени возникли гнойные очаги воспаления ткани. Анализы ухудшались с каждым днём – применяемые гепатопротекторы были неэффективны в настоящих условиях. Больной снова впал в кому и превращался в живой труп. По истечении второй недели, он был совершенно не похож на прежнего надменного начальника, презирающего всех, кто был ниже его по званию и должности. Медиков удивляла поразительная живучесть больного – то, что у него, каким-то чудом работали остальные органы жизнеобеспечения.

На консилиумах, которые часто собирались медицинским и научным персоналом, с присутствием подавленного командира звездолёта, обсуждалась одна проблема. Что можно сделать для того, чтобы поднять на ноги начальника экспедиции?

Тем временем, учёные клонировали ещё пару молодых обезьян, которые ничуть не отличались от оригиналов, что уже были у них. На самом деле их "напечатали" на 4D-принтере. Этот аппарат позволял изготовлять в процессе любые объёмные органы из размноженных стволовых клеток, полученных из костного мозга и жировой ткани оригиналов, а значит, весь организм полностью. Когда они пришли в себя, их поместили в большую клетку, рядом с настоящими. Но они, почему-то, держались от них в стороне. Возможно, их пугало поразительное сходство с ними, а может оттого, что они всё время находились в трансе. Клонированные отличались от настоящих более сходным характером, были не так затравлены и злы, хотя взгляд их был таким же тяжёлым и недобрым.

Настоящих гоминидов, что были на борту, за это время, тщательно обследовали, просканировали их внутренности, мозг. Обнаружилось очень интересное явление: если, после соответствующей обработки, влить обезьянам кровь пришельцев, они могли бы спокойно продолжать жить. Их организм без осложнений принимал её. А вот кровь колонизаторов, для рептилоидов, являлась смертельным компонентом.

Мужи от науки пришли к выводу: для того, чтобы данная цивилизация стала высокоразвитой, нужны миллионы лет, если они не истребят себя сами.

Глава 8

Учёные, на небольшом корабле, начали летать на поверхность для наблюдения за жизнью и поведением новых хозяев планеты. Совершенная техника давала возможность вести изучение издали, не вступая с ними в контакт, а просто делая корабль невидимым. Исследовались жизнь и повадки колонизаторов в естественной среде.

Общины являли собой пока слабые скопления, но в которых уже каждый знал свою роль и место. Во всяком клане особо выделялись вожаки. Их недовольное ворчание или грозный рык, эффективно подстёгивали других к действиям. По-возможности, все норовили держаться от них подальше. Молодые часто дрались меж собой, за что получали хорошие взбучки от предводителя и его

подхалимов.

Решив провести эксперимент, вновь "родившихся" – клонов, отправили на планету, высадив в том же месте, где жила община пленников. Их приняли, но почему-то злобствовали по отношению к ним, относились с недоверием и каждый норовил ударить за малейший проступок. Даже самки постоянно били новенькую. Стадо что-то чувствовало, несмотря на то, что они были, как все и ничем не отличались, разве что чище.

…На очередном консилиуме, главный врач обрисовывал ситуацию командиру:

– В результате последнего обследования выяснилось, что зоны повреждений быстро увеличиваются и это конец – больной, в любую секунду может умереть. Мы поражены его живучестью. Я не знаю подобного случая, чтобы организм хотя бы частично функционировал с такими повреждениями. Это чудо, которое вскоре закончится.

– Возможно, ещё одна операция поможет…, – заикнулся Маррух.

– Нет, это бесполезно! Знаете, проще было бы трансплантировать другую печень, чем восстановить жизнеспособность отмирающего органа.

– Вы серьёзно это говорите? Подобная пересадка может спасти его? Это ваша точка зрения или хирургов тоже?

Медик повернулся к профессионалам. Вопросительно кивнул головой.

– В медицинской практике известны несколько подобных вмешательств, где вероятность успеха свелась к восьмидесяти семи процентам. Вопрос лишь в том: где взять подходящий орган?

– Почему не напечатаете его на принтере? Вы забыли о нём? – воскликнул командир.

– Это сейчас невозможно, господин капитан, – сказал один из сидевших. – Орган слабый, рыхлый и на современном этапе у нас не получается сделать его. Нужны другие технологии, а их пока нет.

Слово взял учёный-советник, что присутствовал во время операции, но не был участником в ней напрямую, из-за старости.

– Я поддерживаю высказанную мысль, потому что в своё время, сам сделал подобный эксперимент и больной остался жив. Но там возникают другие проблемы, такие как несовместимость тканей, а значит, отторжение и прочее. Но они всё-таки позволяют жить, хотя и с постоянным употреблением лекарственных препаратов. Это первое!