— Нафиг-нафиг, — сдернул в лунную тень Артур, не желая попадать под горячую руку рейнджеров, известных крутым нравом на всю Вселенную. Приземлился возле приметной скалы в форме птичьей головы и облегченно выдохнул: — Я и без вашей благодарности прекрасно проживу.

— Разумное решение, — раздался за его спиной голос, от которого по телу Артура пробежали предательские мурашки предвкушения.

— Как ты умудрился попасть на мой корабль незамеченным? — не стал поворачиваться к Судье лицом он.

— То, что у тебя звездолет Имперского Судьи, вовсе не означает, что ты знаешь все его фишки, — легли на его плечи тяжелые руки. Прогулялись в волосы, размяли шею и исчезли.

— Да и бангалор с ними. Я хочу знать твои.

— Ты веришь мне?

— Больше, чем себе, — не задумываясь, ответил Артур.

— Польщен, — без тени иронии сказал Судья и шлепнул на его переносицу какую-то капсулу, через мнгновение залившую глаза Артура серой мглой. — Тс-с. Не трепыхайся. Это лечебная повязка, почти такая же, как в прошлый раз. Она растает через восемнадцать часов.

— Ну ты и… засранец, — поник Артур. — Я так хотел увидеть твое лицо! Всего тебя! Как я с тобой любовью заниматься буду?

— На ощупь, — рассмеялся в белобрысый стриженый затылок Дредд и обнял Артура за плечи, поднимая на ноги. — Идем. Чем быстрее попадем на Эсперансу, тем больше времени останется на отдых.

— Отдых? За то, что ты со мной сотворил, я тебе такой отдых устрою, что устанешь, — пообещал Артур и слово свое сдержал.

…

Дальнее Порубежье. «Эсперанса».

Артур спал, раскинувшись поперек кровати на животе, а Гарольд сидел рядом, смотрел на него бангалор знает сколько времени и пытался утихомирить бурю в душе, в сердце и в голове. Словами не описать то чувство беспомощного восхищения, которое обрушилось на Гарольда в тот момент, когда ни черта не видящий Артур взял его за руку и сделал шаг за ним следом: без колебаний, сомнений и вопросов. Просто встал и пошел бангалор знает куда! Как такое возможно? У него врагов и завистников — каждый первый. Как можно верить незнакомцу, которого видишь второй раз в жизни? Но Артур верил, подчинялся и уступал. Даже в постели!

Гарольд провел пальцем по щиколотке Артура и положил ладони на его ноги, чтобы медленно, сантиметр за сантиметром начать подниматься по ним вверх, касаясь губами кожи следом за руками. Он хотел запомнить каждую косточку, мышцу и изъян на его безупречном теле.

— М-м-ых! Щекотно, — сонно зашевелился Артур.

Гарольд поцеловал синюю жилку вены под левым коленом и пополз дальше. Созвездие родинок на внутренней стороне бедра. Упругие ягодицы. Ямочки на пояснице. Треугольник мышц от копчика вверх. Ниточка позвоночника. Лопатки. Косточка ключицы. Беззащитный позвонок на шее.

— Я горжусь собой, — довольно прошептал Артур, когда Гарольд добрался губами до его уха. — Слюны, которой ты капаешь на меня, хватило, чтобы облизать всего меня.

— И еще осталось, — рассмеялся ему в висок Гарольд.

Потерся пахом о его ягодицы, устраивая изнывающий в нетерпении член удобнее. Прошвырнулся руками по крепкому телу, уступил невнятной ругани уткнувшегося носом в подушку Артура и потерялся в нем надолго.

…

В очередной раз Артур проснулся от того, что ему приспичило. Зашебуршался под тяжелой рукой, выбираясь на свободу, сел на постели… и понял, что понятия не имеет, куда идти. Зрения-то ведь нет!

— Далеко собрался? — коснулись его поясницы сначала теплые пальцы, а потом губы и колючая щетина.

Артур повернулся к Дредду боком, нащупал его голову и взлохматил ему волосы: не длинные, не короткие, невесомо-весомые. Шелковые. Не то что наждак щетины на лице или проволочные дебри на груди. Интересно, какого они цвета?

— В туалет.

— Я провожу, — промялась по весом Судьи постель.

— Мы ведь на Эсперансе? — остановил его рукой на ноге… нет… на плече Артур.

— Да.

— Тогда я найду дорогу сам, — встал на ноги Артур.

Протянул руку и, щупая ногой пол, медленно двинулся вперед. Наткнулся на препятствие, ощупал руками…

— Я не могу на это смотреть! — возник за его спиной Гарольд. Обнял, поцеловал в шею и повел в нужном направлении. — Если ты хотел наказать меня за свою слепоту, у тебя получилось. Никогда больше не буду залеплять тебе глаза повязкой. Клянусь!

— Не любишь беспомощных?

— Люблю тебя, — сказал Гарольд первое, что пришло на ум. Спохватился, но слово, как известно, не воробей.

— Любишь? — остановился Артур.

— Вожделею, — втолкнул его в туалетную каюту Гарольд. — Так будет правильнее.

— Первый вариант мне понравился больше.

— Если бы ты мне в любви признался, мне бы тоже понравилось.

— Не признаюсь.

— Никогда? — отступил от него Гарольд. Недалеко отступил. Только чтобы дыхание выровнять.

— Может быть когда-нибудь… Если зацепишь по-настоящему.

— Ну ты и… засранец, — шлепнул его по ягоднице Гарольд. По-настоящему шлепнул! Чтоб не издевался над… болтливым идиотом.

— Еще нет, но скоро буду, — принялся осваиваться в помещении Артур, быстро ощупывая все вокруг — подпирало изнутри нещадно.

Душевая. Писсуар. Унитаз. Славный. Драгоценный. Жизненно необходимый! Счастье-то какое! Артур плюхнулся на горшок и замахал руками на Дредда, чей взгляд чувствовал подкоркой.

— Оставь меня одного.

— Ты же не любишь одиночество.

В ответ Артур запустил в него тем, что попалось под руку.

— Не попал, — рассмеялся Гарольд, но дверь в туалетную комнату закрыл.

Прислонился к ней спиной, дождался чертыханий и стука упавших на пол вещей, зашел внутрь, запихнул Артура в душевую кабинку… и уступил виновато-решительному:

— Теперь моя очередь, Дредд. Пожалуйста!

Насладился прелюдией, сжался от проникновения, расслабился, не получил удовольствие сам, но доставил его Артуру, на чем и успокоился.

— Тебе не понравилось то, что произошло в душе, да? — спросил Артур, когда они вернулись в постель.

— Ты первый, кого я пустил в свою задницу, — ответил Гарольд, бездумно пялясь в потолок. — Она до сих пор в шоке.

— Я единственный, — перевернулся на живот Артур. Заполз на грудь Дредда грозным львенком. — Не вздумай подставлять ее кому-либо еще.

— Я же не мазохист. Если мне с тобой не понравилось, то с другими и подавно.

— Ладно, ладно, не ворчи. Я все исправлю в следующий раз.

Гарольд хотел было сказать, что следующего раза не будет, но передумал. Кого он обманывает? В какой-то момент он отчетливо понял, что готов вытерпеть любую боль, ради возможности видеть Артура каждый день: любить его, опекать и просто быть с ним рядом.

— Сколько времени у нас осталось?

— Меньше часа.

— Давай проведем его за разговорами, — предложил Артур. — Я расскажу тебе мои страшные тайны, а ты мне свои.

— На разговоры согласен, на страшные тайны — нет. Мне их по сто раз на дню рассказывают, — открестился Гарольд. — Надоело!

— Ладно. Тогда давай притворимся, что мы — это не мы, а парочка бедных, не слишком родовитых аристократов, которым по счастливой случайности досталась в наследство захолустная планетка. Чем бы ты занялся?

— Если ты ждешь от меня что-то вроде «начну выращивать фиалки», то не дождешься. Я найду то, на чем можно заработать, и стану богатым, знаменитым и очень уважаемым. Таким уважаемым, что Император вынужден будет явиться ко мне с дружеским визитом.

— Умеет Генрих заводить себе друзей, — рассмеялся Артур.

— Не то слово, — потер шею в том месте, где жила капсула, Гарольд. — Подозреваю, тебе он тоже тот еще друг.

— Я не знаю, кто он мне. Его любит мой отец. Раньше я не понимал за что и ненавидел Императора всей душой, но со временем мое отношение к нему изменилось в лучшую сторону.

— Он подкупил тебя, сделав Канцлером?

— Он заставил меня стать тем, кем я бы никогда не стал добровольно. Показал мир и людей с другой стороны. Превратил солдафона в интригана. Наверное, это к лучшему.