— Адам нам поможет? — спросила она тихо.

— Да, но нам нужно помочь ему. Попытайся немного ослабить мои руки от веревок, и как только Алекс немного ослабит бдительность, я дам тебе знак, и ты доберешься до ванной и закроешься там, поняла?

— Почему ты не рассказала мне? — все еще настаивала она на своем.

— Я не рассказывала тебе, малышка, — чуть усмехнулась я. — Но моя жизнь заставила меня ожидать многого, но ничего от себя. Я боялась, что буду недостойной тебя, и, оказалось, я была права. Но потом, когда я снова увидела твое лицо, твою улыбку, и ты обнимала меня, полностью доверяя, я поняла, что, возможно, когда-нибудь смогу искупить свою вину и хоть немного стать желанной, как человек. Потому что, в конце концов, ты, Оливия, весь мой мир.

Она сделала, как я сказала. Моя девочка ослабила немного веревки, и как только все было почти сделано, Алекс обратил свой взор ко мне и понял, что делает Оливия. Он подошел ближе и снова ударил меня по лицу, отчего Оливия начала кричать. Затем он увел ее в другую комнату и снова вернулся ко мне. Я вздохнула с облегчением до тех пор, пока он не сказал мне подержать нож, который вонзил мне в ногу. Я вскрикнула и почувствовала невыносимую боль. Я была на грани отчаянье и обморока и почти потеряла сознание, когда дверь была выбита и в нее вбежали Эмили, Адам и Брайан. Алекс выстрелил мне в раненную ногу, и я скорчилась от боли. Все мое тело горело, и я просто хотела, чтобы это закончилось. Эмили развязывала мне руки, проливая слезы, а все, что я видела, было расплывчатым. Она что-то говорила, но я не могла сосредоточится на ее словах. Я видела, как Адам бил Алекса и не могла ничего сказать. Я словно молча кричала, но никто меня не слышал. Адам вырвал пистолет из рук Алекса и выстрелил ему в живот. Я попыталась встать, но не смогла, и смотрела, как Алекс не отводил от меня глаз. Адам выстрелил снова, и все было как в замедленной съемке. Я подняла глаза на мужчину своей жизни и не видела его. Адам был диким, злобным и другим. Это был человек, который когда-то сказал мне, что не жалеет о совершенных ранее поступках, и сейчас я верила в это, как никогда.

— Донна, — услышала я Адама.

Я сглотнула, чувствуя во рту вкус крови, и посмотрела на него. Запах крови, который я не смогу забыть. Я призналась себе, что была рада, что он все равно защищал меня, и призналась, что люблю его, несмотря ни на что. Его тело приняло защитную позу, а руки обняли, сильно прижимая к себе.

— Я держу, милая, — приник он на мгновение к моим губам. — Я держу тебя.

Мои пальцы вцепились в его бицепсы, и я не пыталась сдержать слезы отчаянья. Алекс снова причинил мне боль, и, опустив взгляд вниз, я заметила кровь, чувствуя острую боль.

— Я возьму тебя на руки и отвезу в больницу. Ты меня понимаешь?

Я кивнула и уставилась на Адама, когда он сделал то, что сказал.

— Скажи мне что-то, милая.

— Мне больно, — прошептала я.

— Боже, прости меня, — зарычал он. — Я в таком бешенстве, что сейчас сорвусь с катушек.

— Адам, прости меня, — чувствовала я, что вот-вот потеряю сознание.

— Не извиняйся, — бежал Адам, говоря слова, которые я уже не могла разобрать. — Это все я. Ты заслуживаешь лучшего, а не такого отношения, какое я даю тебе. Я стану лучше, обещаю. Ты просто держись.

Я закричала от боли, которая словно сжигала меня изнутри, и не могла контролировать себя. Я думала об Оливии. Даже истекая кровью, я думала лишь о моем ребенке. Так чертовски больно. Но болело у меня не только тело, но и сердце. Пусть я и сильнее многих, но так слаба душевно. Я не могла дышать, и мое сердце чувствовало, что это конец. Я верила в любовь, ведь мне посчастливилось почувствовать ее. Мой крик перерос в истерику, и я не выдержала. Не смогла держать глаза больше открытыми, смотря на лицо человека, которого любила, прежде чем потерять сознание.

«Иногда бури бывают полезны для человека: немного потреплют вашу душу, но и вынесут всю грязь». Эрсин Тезджан.

Я с трудом открыла глаза. Я чувствовала, что моя щека опухла, и глотать было больно. Я хотела встать, но боль прожгла грудную клетку. Затем, я попыталась сосредоточить взгляд на черном пятне передо мной, и спустя несколько секунд смогла рассмотреть человеческую фигуру. Несколько раз моргнув, я уставилась на голубые глаза.

— Донна, — сказал мужской голос. — Все в порядке. Ты потеряла много крови, но все будет в порядке. Пуля не задела кости, — я попыталась ответить, но не смогла вымолвить и слова. — Ты так важна. Прости, что сначала уделил свое внимание ему. Я просто хотел убедится, что ему будет так же больно, как он сделал тебе. Я говорил, что никогда не дам тебя в обиду, и я не шутил. Я буду читать твои каракули и устраивать тебе романтические ужины. И не потому что сентиментальный, а потому что ты нуждаешься в этом. Если ты сделала новую прическу, решила сменить работу, купила новую рамку для фотографии, приготовила новое блюдо или набрала несколько килограмм, я всегда выслушаю тебя и буду рядом. Тебе это важно, а значит важно и мне.

Мне нравилось слушать его голос. Он был приятный и его лицо было красивым. Я ожидала увидеть маму или Эмили, но не этого человека. Я смотрела на него, всматриваясь в нереально синие глаза, и они говорили столько всего. Этот человек был красивым, и даже чуть великолепным, с головы до пят. Его движения были резкими, но какими-то плавными… чушь. Он словно был ходячей натянутой струной, исполняя соло на собственных нервах. Наши взгляды встретились, и мое тело словно окаменело. Я не могла пошевелиться. Его лицо было суровым, мужественным и одновременно захватывающим.

— Я хочу спросить, — прошептала я, когда он сжал мою руку. — Кто вы?

========== Глава 15 ==========

Что, черт возьми, это значит? Что она имела ввиду? Надеюсь, она пошутила, или это из-за стресса. Донна ведь не может забыть меня. Забыть нас. Я не знаю, как быть человеком в мире, в котором нет Донны.

«Мы плохо верим тому, чему неприятно поверить». Публий Овидий Назон.

— Мистер Майколсон, — вошел врач в палату. — Мы сделали кое-какие анализы, и, кажется, у мисс Картер кратковременная амнезия.

— Что вы имеете ввиду? — повернулся к нему.

— Способность людей к запоминанию событий имеет индивидуальные особенности и зависит от психического состояния человека. Вследствие различных душевных потрясений, эмоциональных стрессов, травм и заболеваний может наступить амнезия.

— Господи, — развязал я галстук, словно это помогло бы мне дышать. — Это я виноват.

— Что вы имеете ввиду, мистер Майколсон?

— Я оставил ее. Она была совсем одна и не смогла защитить себя.

— Знаете, — сказал врач, прежде чем покинуть палату. — В своей жизни я встречал столько больных. Столько манипуляторов и притворщиков, что с точностью могу сказать, виноваты вы или нет. Зигмунд Фрейд говорил, что женщина должна смягчать, а не ослаблять мужчину, но разве смотреть, как твоя любимая женщина тебя не помнит, легко? Она вас ослабила. Но такое ослабило бы каждого мужчину, который отдал сердце другому человеку. Однажды большинство из них попадают к нам на стол и просят о его «ремонте».

Я вышел на улицу, чтобы посмотреть на что-то, кроме лица женщины, с которой я по сути теперь не был знаком. Я искал хоть какой-то знакомый взгляд. Через дорогу был ресторан, и как только я распахнул дверь, увидел сидящих за барной стойкой Эмили и Эбби. Они не разговаривали, а лишь пили то, что было в бокалах перед ними. Казалось, они ощутили мое присутствие и повернули головы. Эмили широко улыбнулась, что в купе с невероятно синими глазами подтвердило то, что она выпила слишком много. Эбби же неуклюже помахала мне рукой.

— Привет, красавчик. Хочешь выпить? — спросила Эмили.

Она говорила слегка нечленораздельно, да и само обращение потрясло меня. Трезвая Эмили, да и вообще никакая Эмили не сказала бы такого любому, кроме Брайана.

— Ты в порядке? — присел я рядом.

Ее плечи затряслись от смеха, а Эбби фыркнула.