— На ночной сеанс. Я всегда любила ночные фильмы и разговоры. Люблю людей ночью и состояние их душ.

— Пошли, — обнял меня Брайан.

Я отклонилась от него, чувствуя неловкость под взглядом отца.

— Эмили, — начал папа. — Я понимаю, что ты взрослая и самостоятельная, но это мой дом, и я попрошу, чтобы вы соблюдали нормы.

— Хорошо, отец, я поняла.

— Роберт, я уважаю вас, — сказал Брайан. — И еще больше уважаю вашу дочь. Я сожалею о том, что вызываю у вас возможно не самые приятные чувства, и я прошу прощения за это.

Я поцеловала отца и маму в щеку, подмигивая брату, и мы с Брайаном вышли из кухни. Он направился в свою спальню, а я в ванную. Я надела кожаные штаны с завышенной талией, белую рубашку, и завязала ее немного ниже груди. Черные туфли на шпильке, которые открывали пальцы на ногах, полностью закрывая щиколотку. Расчесала волосы. На руке красовался толстый серебряный браслет. Выходя из комнаты, я улыбнулась, увидев Брайана.

— Мне жаль, что твой отец в тебе разочаровался, — прошептал Брайан.

— Он никогда во мне не разочаруется, — ответила я. — Просто мне кажется, нам пора возвращаться домой.

— Ты дома.

— Нет, нам пора возвращаться в НьюЙорк.

Я смотрела на вечерний город и не могла поверить в то, что так привязалась к Нью-Йорку. Раньше я очень любила Львов, да и сейчас люблю. Во Львове другие люди и культура. Другой мир. Уличные фонари, мужчины, которые снимают шляпы при виде женщины, и девушки в бальных платьях. Улыбки людей, которые смотрят на тебя с искренностью. Уличные музыканты и танцоры, которые в очередной вечер развлекают прохожих. Вот по этой причине я не хотела уезжать, но сейчас я не покину НьюЙорк. Этот город так глубоко влез мне под кожу вместе с жителями и воздухом. Друзья, как у меня, большая редкость, а мужчина, который рядом — исключение.

Мы смотрели фильм “Век Адалин”, и каждый думал о своем. Брайан периодически держал меня за руку и целовал ладонь. Иметь такую внешность и естественное очарование преступно. Я всегда была как к себе, так и другим, немного жестока. На работе, в жизни, но что мне больше всего нравилось, так это то, что данная характеристика не распространялась на отношения с Брайаном ни в кино, ни в постели.

— И кем ты хотел стать, когда был ребенком? — спросила я, когда мы вошли в ресторан после фильма.

— Журналистом.

— Журналистом? — удивилась я.

— Да-да, — засмеялся Брайан. — Я совершенно не умею писать, но там много пива, когда ездишь на мероприятия.

— Я думаю, тебе бы доставляли пиво прямо домой, только чтобы ты не писал.

— Это было жестоко, — смеялся Брайан.

— Смотря с высоты на людей и их жизни, поняла, что там, в Нью-Йорке, я на своем месте. Тут слишком тихо, — улыбка исчезла с моего лица. — Люди ходят так, словно продумывают каждый следующий шаг, в отличии от ньюйоркцев. Мы живем работой и сексом. Этого достаточно, ведь по большому счету вся наша жизнь крутится вокруг этих вещей.

— Какой ты никогда не хочешь быть, Эмили?

— Нищей, — ответила я.

Мы взяли еду на вынос и пошли по улочкам, которые освещали фонари.

— Ты боишься только бедности? — удивился Брайан.

— Да. Я слишком долго зарабатывала для того, чтобы быть независимой. Я столько, черт возьми, работаю, что порой мне кажется, что я не живу своей жизнью. Я просто ходячий парадокс.

— У тебя пять машин, пентхаус в Верхнем West Side, собственный офис, где ты единственный адвокат. Твое имя есть на всех закрытых вечеринках, и ты боишься лишь нищеты? Тебе не кажется это странным?

— Я шла по живым трупам, чтобы мое имя было на этих вечеринках, Брайан. Раньше ты считал меня святой?

— Нет, у тебя есть прошлое, поэтому мне интересно с тобой разговаривать. Расскажи мне.

— Тут нечего рассказывать, — покачала я головой, выбрасывая пакет с едой.

— Грязный секс?

— Да.

— Алкоголь, сигареты, наркотики?

— Наркотиков не пробовала, курить, кажется, бросила, — улыбнулась я.

— Почему?

— Ты мне скажи, — остановилась я, смотря на Брайана. — Кажется, что ты изменил что-то во мне. Ты словно включил свет внутри моей натуры, но я все еще не знаю, как сделать так, чтобы он не переставал гореть.

— Ты смогла бы убить, Эмили?

— Да, — ответила я.— Смогла бы.

— Знаешь, ты великолепна. Ты чертовски потрясающая.

Брайан взял меня на руки и начал кружить. Я смеялась, а он сильнее прижимал меня к себе. Я поцеловала его. Нежно, совсем не углубляя поцелуй. Когда я целовала Брайана, знала, что он чувствует, как и я. Мы задыхались от чувств друг к другу. К людям, которых толком и не знали. Рядом с ним я совсем теряю контроль. Одним прикосновением он делает так, что все мои мысли, желания и фантазии принадлежат лишь ему. Одно его присутствие — уже намек на что-то большее, и от того, что он не был очередным, желание усиливалось.

— Мне нравится, что ты осознаешь свою слабость, ведь благодаря этому я чувствую себя сильнее, — сказал Брайан мне в губы. — Не относись к себе так серьезно. Я на твоей стороне, всегда, так за что ты переживаешь? Будь со мной, Эмили, даже когда ты занята чем-то другим.

========== Глава 9 ==========

— Эмили, проснись, — услышала я сквозь сон.

— Брайан, — посмотрела я на часы. Сейчас четыре утра.

— Пошли погуляем.

Я всегда смотрю на жизнь трезвым взглядом, в которой нет места иллюзиям. Я никогда не была мечтательницей, смотря даже на мужчину, которого полюбила с трезвостью ума. Я хочу, чтобы в нем присутствовали определенные качества: серьезность, рассудительность, финансовая самостоятельность и непреодолимое стремление к порядку и чистоте жизни.

— Прайсон, ты серьезно? — посмотрела я на Брайана, когда он сел на мою кровать.

— Знаешь, я люблю дождь, — слышала улыбку в его голосе. — Теплый и холодный. Не понимаю людей, которые нервно бегут от него.

Я улыбнулась его попытке быть лучше. Быть таким, каким я хочу видеть его. Мы все усложняем. Если ты хочешь что-то делать, прекрасно. Поднимайся и делай. Не сиди на одном месте, ожидая чего-то, что никогда само не придет. Это всегда придает уверенности и вдохновляет окружающих.

—Что ты хочешь еще знать? — спросил Брайан, ложась рядом.

— Расскажи о своей жизни, о своем городе и лучших друзьях, — легла я на бок, смотря на мужчину рядом. — Любишь ли ты рыбалку и как относишься к первому президенту?

— Больше всего в людях я ценю верность. Верность к своей семье, любимому человеку, слову, делу, обязательствам, — усмехнулся он, смотря на меня. — Я не люблю рыбалку, уважаю своих друзей и никогда не задумывался насчет первого президента. Я люблю свой город, но НьюЙорк я люблю больше. А как насчет тебя?

— Когда я приехала в НьюЙорк, то встретила своих подруг.

— Этот город может быть слишком одиноким.

— Мы взяли друг друга под крыло, — сказала я с улыбкой. — Прекрасные девушки.

— Чего ты никогда не вынесешь, Эмили?

— Ты хочешь честный ответ или ответ женщины, которую любишь?

— Я хочу честный ответ женщины, которую люблю.

— Никогда не говори мне, что ты чего-то не можешь, — сказала я. — Серьезно. Я перестану тебя уважать. Я должна быть уверена в тебе. Должна быть уверена в том, что ты попытаешься решить мою проблему задолго до того, как она появится.

Брайан сильно обнял меня за талию, и это было то, во что я искренне верю. В нас. Я живу рядом с ним. Любовь. Одно слово, а как много оно значит. Для многих чувства к другому человеку могут заменить весь мир. Но больше всего мне нравилось то, что мы были зависимы друг от друга, но не испытывали созависимости.

— Почему ты тогда так усердно пытался добиться моего внимания? — спросила я.

— Ты мне понравилась. Ты сильная, Эмили, а я не люблю слабых людей. Ты отдаешься всему, что любишь: своей семье, друзьям, работе, городу, машине и даже клавишам пианино. В тебе столько страсти, порой столько злости и жестокости, но ты вся светишься. Я живу рядом с тобой. И я не скажу, что влюбился в тебя с первого взгляда, но со второго это произошло точно.