Между тем, рыжеволосая девушка перед ним проявляла всё больше признаков паники. Было заметно, что она ещё находится под остаточным действием сна, или гипноза, но со всех сил пытается прийти в себя. Несколько раз она сбавляла шаг настолько, что Марку приходилось легонько подталкивать её, чтобы не остановить всю колону позади. Насколько он видел, эффект пробуждения приобретал массовый характер, теперь практически каждый второй в строю вышел из состояния оцепенения. Машинально люди всё так же продолжали двигаться вперед, но беспристрастное выражение лиц сменялось выражением целой гаммы чувств: от удивления, до гримас дикого страха.
Уже в следующий миг он понял, что необходимо срочно что-то предпринимать. Ослабленное внимание охраны сыграло свою роль, но было бы глупо предполагать, что такие активные изменения в поведении пленных пройдут незамеченными. Он ожидал, что с мгновения на мгновение, кто либо из конвоиров обратит внимание на сбившийся строй, и тогда… Кто знает, но в их руках было оружие, вполне возможно его пустят в ход! Что же делать? Его мозг принялся лихорадочно перебирать варианты действий.
То, что случилось дальше, не стало результатом продуманного плана, или хотя бы мало-мальски обоснованным действием. Как в замедленной съемке, Марк наблюдал, что один из охранников резко повернулся и настороженно направился к особо беспокойной светловолосой девушке. Она не просто вертела головой или сбивалась с шага, но даже подняла руки и мучительно терла виски. Это движение и выдало её. Теперь высокий, крупный солдат шел прямо на неё, крепко сжимая в руках автомат.
Неожиданно для самого себя, Марк завопил что-то неопределенное и ринулся на ближайшего конвоира. Оторопевший от подобной атаки, солдат растерянно замер, а уже через секунду оказался сбитым с ног. Марк оседлал его сверху и стал дико, хаотично бить обеими руками по голове. Громкие звуки их борьбы привлекли внимание ближайших пленников в цепочке. Остановившись, они ошарашенно смотрели на разыгравшуюся сцену.
Крепкий охранник, несмотря на град ударов, всё же успел прийти в себя от неожиданности, теперь, ловко сбросив нападавшего, он откатился в сторону и встав на колено, поднял оружие. Но и его противник оказался не из простых, не успел он как следует прицелиться, как Марк ударом ноги вышиб автомат и они снова покатились кубарем по земле. Более крупному солдату удалось подмять под себя пленного и схватить его мертвой хваткой за горло. Неизвестно, чем закончился бы этот бой, если бы рука задыхающегося парня не нащупала крупный булыжник. Замахнувшись, он ударил противника в висок, потом ещё раз и ещё. Хватка на шее ослабла, конвоир мешком повалился в сторону.
Весь поединок занял считанные секунды, но к месту происшествия уже бежали остальные охранники. Подчиняясь какому-то внутреннему порыву, Марк вскочил и во весь голос заорал: «Бей их!». Он поднял автомат и схватив его как дубинку с боевым кличем бросился навстречу врагу. Первым, его призыв подхватил большой темнокожий парень поблизости. Прорычав что-то нечленораздельное, он прыгнул вперед и схватил в охапку пробегающего охранника. Следом за ним оживились и другие, спотыкаясь, ещё не вполне контролируя свое тело, они тем не менее отчаянно рванули в атаку. Почти из конца колоны, где находился Марк, волна бунта перекинулась вперед, на всю длину цепочки. Больше половины пленников, вопя, набросились на немногочисленную охрану. Завязался жестокий бой.
Эффект неожиданности дал пленникам большое преимущество: хотя конвоиры и были вооружены, но никто из них так и не успел воспользоваться оружием. Численное превосходство было на стороне нападающих – на каждого охранника приходилось приблизительно по пять противников. И хотя люди орудовали лишь голыми руками да подобранными с земли камнями, но это с лихвой компенсировалось диким напором. Страх, непонимание, отчаяние – выплеснулись во вспышке безумной ярости, как будто от исхода боя зависела их жизнь. Возможно, так оно и было.
Снова вступить в схватку Марк так и не успел, все охранники оказались перехвачены другими. Оказавшись среди массы барахтающихся в пыли, рычащих и кусающихся людей, он растеряно застыл на месте. Недавнее возбуждение схлынуло, теперь он с определенной долей удивления наблюдал за разыгравшейся вакханалией. Пленники буквально рвали на части конвоиров, ломая им кости, давили за горло и молотили камнями без разбору. Он понимал, что так и должно было случиться, но где-то внутри чувствовал неприятный холодок – слишком уж страшной оказалась реакция толпы.
Скользя по полю сражения, его взгляд выхватывал отдельно взятые подробности. Вот светловолосая девушка оседлала лежащего солдата и методично, в каком-то исступлении бьет его по голове острым осколком, отчего кровь брызжет ей прямо в лицо. Судя по неподвижному телу охранника он уже давно был мертв, но она не останавливалась. Чуть дальше, высокий боец успешно отбивал атаки нападающих, умело раздавая удары руками и ногами. Но в следующее мгновенье ему на спину прыгнул невысокий крепыш, намертво уцепившись в шею. Воспользовавшись заминкой, остальные сразу же повалили солдата и принялись добивать ногами.
От следующей картины, Марк вовсе содрогнулся. Перемазанный кровью льющейся с разбитого носа, один из пленников схватил лежащий на земле автомат. Истерично прокричав что-то вроде: «Убью!» – он направил дуло оружия прямо в толпу копошащихся людей и нажал кнопку на рукояти. В ожидании выстрела, Марк весь сжался внутри, но к счастью ничего не произошло. Видимо оружием воспользоваться было не так-то просто! Отбросив бесполезную железку, «стрелок» с воем бросился обратно в толпу.
Марк впал в такое оцепенение, что не заметил как возле него оказался один из конвоиров, в котором он узнал командира. Парень машинально приготовился к бою, но между ними оказалась целая толпа других пленников. В какой-то прострации, он наблюдал, как солдат обороняется от наседающих противников. Странно, но даже в этих обстоятельствах – он почувствовал нечто похожее на восхищение стойкостью этого бойца. Уверенно перехватив автомат, сосредоточенно и по военному четко он отбивался от превосходящих сил врага. Орудуя прикладом, офицер медленно но уверенно разбрасывал по сторонам хаотично нападающих людей. Но почему он не стреляет?
Долго ломать голову над этим вопросом не пришлось, уже через каких-то полминуты, охранник оказался поблизости. Марк поднял свою дубинку-автомат, готовясь замахнуться, когда тот окажется совсем рядом. Но то, что произошло дальше, он предугадать никак не мог. Прорвавшись через кольцо пленных, конвоир теперь мчался прямо на него. Автомат Марка взвился над головой, чтобы обрушиться на противника, но так и застыл вверху. Охранник что-то кричал. Удивительно было не это, а то, что язык оказался вполне понятным!
– Стой, не делай этого! – кричал он на ходу.
От неожиданности Марк чуть не выронил оружие. Он безмолвно вытаращился на приближающегося врага, лихорадочно пытаясь разобраться в резком повороте событий. Вот солдат приблизился вплотную, на расстояние вытянутой руки, его дыхание с шумом вырывалось сквозь прорези противогаза. Он порывался сказать ещё что-то, но слишком запыхался, а отдышаться ему не дали. Марк чуть было сам не заговорил с ним, но в этот момент конвоира снова настигла толпа. Налетев со спины, они швырнули его прямо на парня, который кубарем покатился по земле. Вскочив он рванул обратно, но опоздал. Охранник лежал лицом вниз, а вокруг растекалась лужа крови из пробитой головы.
Растолкав неистовствующих людей, Марк стал на колени возле неподвижного тела и осторожно перевернул его. Он увидел, что офицер ещё жив, его грудь слабо вздымалась. Неизвестно почему, но парень всем своим существом ощущал насколько важно поговорить с этим человеком. Он закричал на остальных, которые норовили пнуть поверженного врага ногами и развел руки прикрывая его. В этот момент веки конвоира дрогнули, он медленно открыл глаза. Их глаза встретились и Марк прочитал в них попытку сказать что-то важное. Он наклонился ухом к губам человека, изо всех сил пытаясь расслышать его слабый голос среди какофонии громких звуков.
