– Итак, – начал он, но вдруг осекся. Его лицо расплылось в лукавой улыбке, он полез в стол, достал из него некий предмет. – Старо, как мир… Но ведь действенно! Хочу, чтобы ты продал мне эту ручку.

Голова внезапно опустела. Я еще раз беспомощно окинул взглядом помещение и директора, что выжидающе смотрел. Секретарша заинтересованно зависла. Я вернулся к авторучке на столе. На нем также располагался календарь с изображениями полуголых женщин. Вид директора был бодрый, глаза живые, голос низкий, а от жестов сквозило нерастраченной силой. Несмотря на относительно молодое лицо, на голове зияла плешь, что разрасталась под действием обруталивающих андрогенных гормонов. Старо, как мир, в моем случае, было бы попыткой завести тему о слабом поле. Но ведь действенно…

– Так просто? – с досадой протянул я. – Я ведь столько наслышан о вас. О вашей компании. Даже своей знакомой обмолвился, что иду в вашу контору трудоустраиваться. И даже согласился на ее просьбу, буквально, мольбу, между делом, получить ваш размашистый автограф. А девушка, кстати говоря, весьма прелестна… Хотите, покажу?

– Конечно, – он с интересом подался вперед, вглядываясь в экран моего телефона.

Я зашел в соцсеть и без труда отыскал первую попавшуюся красотку. Он снисходительно скривил уголок рта.

– Да, хороша.

– Ну так что, не оставите же вы просьбу дамы без внимания? Чего вам стоит чиркнуть автограф?

– Почему нет? – согласился он и полез в стол за другой ручкой.

– К сожалению, – торопливо добавил я, – девушка капризна и грезила об автографе под стать цвету её… ээм, – я быстро осмотрел фотографию, пытаясь найти в ее внешности цвет, идентичный тем чернилам, что заполняли полость авторучки, зажатой у меня в руке, – блузки. У вас, так вижу, синяя… Но у меня, на ваше счастье, с собой есть черная…

– Одолжишь? – ухмыльнулся директор.

– Я бы с радостью, но эта ручка запечатана, и ей еще никто не пользовался. Ручки ведь как женщины, должны быть единожды распечатаны одним-единственным владельцем, чтобы в дальнейшем служить только ему… Ну, вы понимаете, о чем я, – многозначительно закончил я.

Он задумчиво пожевал губами.

– Отдам ее вам всего за каких-то… – я демонстративно ковырнул пальцем неотклеенный ценник на колпачке, – вот за эту цену, несмотря на то, что планировал оставить эту красавицу себе. Что такое? Неужели столь смехотворная горсть монет не стоит восторженного вздоха такой девушки? – удивился я.

Он все размышлял, соединив пальцы меж собой, иногда постукивая ими, будто бы играл на кларнете в такт своему ходу мыслей.

– Что ж, это было довольно-таки посредственно… Но ты принят, – наконец решил он, и я облегченно выдохнул внутри себя. Сам же с некоторой ленцой протянул:

– Посредственно, но ведь действенно.

– Правильно, черт тебя дери, здесь у нас не клуб никчемных креативщиков… – рявкнул директор. – А то одни подснежники со своими дипломами приходят… тычут ими так, будто это хоть что-то значит… Чертовы дети… Напечатала? – развернулся он к секретарше.

– Да, – та протянула ему бланк.

– В общем, заполняй, ничего не упусти… И я рад! Рад, что не ошибся насчет тебя. А то ведь с каждым может такое… – он горячо похлопал меня по плечу, в глазах было странное понимание, – в общем, ждем в понедельник. Ручка, – он подмигнул мне, – у тебя есть. До скорого, – крепко пожав мне руку, он удалился из кабинета. Еще некоторое время я задумчиво смотрел на хлопнувшую дверь. Что он имел в виду… А, неважно, главное, что я был принят… Принят!

Воодушевившись, я принялся было за заполнение графы в бланке, но осекся. Копия документа была распечатана наперекосяк. Необходимая графа для заполнения фамилии и имени отсутствовала… Лист начинался сразу с рассеченных вдоль и напополам букв, в которых угадывался вопрос о моем образовании.

Поколебавшись, я все же решил обратиться по этому поводу к секретарше.

– Да? Уже закончили? – всколыхнулась она от упавшей на стол моей тени, но тут же, не успел я вымолвить и слова, зазвонил рабочий телефон.

Судя по смене официально-деловых ноток в ее голосе на откровенную экспрессию, а также по предмету диалога, что работой даже и не пах, я решил, что разговор рассчитан далеко не на одну минуту. Вздохнув, вернулся за стол и принялся заполнять бракованный бланк.

Через пару мгновений я протягивал заполненный листок все еще щебечущей по телефону секретарше. Бегло пробежавшись глазами по кривым строкам, она обворожительно улыбнулась, обнажив свои белые и ровные причины внеконкурентного отбора на ее должность.

– Добро пожаловать в Технополис.

Мой рыщущий по столикам взгляд наткнулся и жадно впился в смазливые лица двух девушек, что скромно ютились у самой стены в тени окаймленной драцены.

– Вот, – я ткнул друга в бок, – они вроде свободны. Пошли к ним. Что такое? – я удивленно обернулся, не услышав поспевающих за мной шагов. Друг мялся и отрицательно качал головой.

– Ну ты же знаешь, у меня есть девушка, – вполголоса пробормотал он.

– То-то ты вечно на нее жалуешься. Ну-ка повернись боком, – внезапно попросил я. – Так, а теперь спиной, хмм…

– Что такое? – обеспокоенно спросил он, пытаясь извернуться, чтобы разглядеть свою спину.

– Да ничего хорошего, – невесело произнес я. – Боюсь, товарищ, это сколиоз.

Друг недоверчиво приоткрыл рот.

– Да, он самый, – убежденно кивнул я. – Сколиоз. Искривление третьей степени тяжести. Предположительная причина – вынужденное положение в скрюченной позе, из-за регулярного пребывания под каблуком, – закончил я со смехом.

– Да пошел ты, – беззлобно отмахнулся он.

– Непременно, но только с тобой.

Взяв инициативу в свои руки, я подтолкнул его к девушкам первым. Те прервали беседу и с недоумением уставились на нас.

– Простите за опоздание, – виновато выдохнул я, бесцеремонно усаживаясь напротив. У друга на мгновение вытянулось лицо, но все же он последовал моему примеру.

Девушки опешили, и их рисованные брови изогнулись в вопросительные знаки.

– Вы что, меня не узнаете? – удивился я.

– А мы вообще знакомы, – усомнилась одна из них. Я отстранился от этих слов как от удара.

– Неужели вы не помните, где и как мы познакомились? – вознегодовал я.

Девушки изумленно переглянулись и украдкой принялись изучать мое лицо. Даже натянутая улыбка друга не вызывала у них подозрений в ненужном мне ключе. Я терпеливо улыбался, в надежде, что меня «вспомнят». По их лицу то и дело пробегала мимическая рябь легкой тревоги. Силились вспомнить, не было ли у них однажды беспорядочных взаимодействий от злоупотребления спиртным.

– Нет, – неуверенно произнесла одна из них, – не помним. А где? – тут же спросила она, заметив, как погрустнело мое лицо.

– Здесь, – окинул взглядом кафе, – сейчас. Только что, – ухмыльнувшись, закончил я.

С секунду стояла напряженная тишина. Девушки переглянулись. Послышался неровный, будто сомневающийся в себе смех.

– Вспомнили, да?..

– …да-да. Как будто это было только вчера, – со смешком подыграла та, что говорила со мной. Ее взгляд посерьезнел. – То есть, ты всё уже за нас решил?

– Это было предрешено сразу, как только ты решила сегодня надеть эту очаровательную блузку… Блузка же?.. Так она называется? Неважно. Что бы ни выбрала, решение все равно будет одним… И дело стоит лишь за первым шагом, но это, по обыкновению, лежит на наших плечах, – я ободряюще подмигнул другу, опустив руку на его плечо. Девушка проводила мою руку непонимающим взглядом.

– Хорошо, – она снова улыбнулась, но тут же опустила глаза, – вот только…

– Никаких только, пока не узнаю твоего имени, – запротестовал я.

– Узнаешь ее имя – забудешь свое, – некто угрожающе изрек за моей спиной. Девушка, все так же не поднимая глаз, извиняющееся поджала губы.

– Ого, – не оборачиваясь, удивился я, – да за моей спиной не кто иной, как страж баланса информации?

– Че?!