– Зеленая кислятина с червоточинами!
Стоит Яблоня, ветки свои опустила печально и горько плачет…
Прилетел в Прекрасный Сад Соловушка, увидел плачущую Яблоню, сел на ее ветку, повисшую, и спрашивает заботливо:
– Что ты плачешь – печалишься?
– Как же мне не плакать, – отвечает Яблоня, – на Меня да на Яблоки Мои Страшная Порча наведена!
И рассказала она Соловушке свою боль да печаль. Выслушал Соловушка, покачал головой и говорит:
– Порчу на свои Яблоки ты сама и наслала: мыслями негативными, словами глупыми да действиями ненужными! Посмотри-ка на себя и на Яблоки свои! Сама ты солнышку не рада, не тянешься к нему, и Яблокам своим энергию жизни не передала! Ты мать! Ты пример без правил! А ведь яблоки – то от яблони недалеко падают!
Удивилась Яблоня сказанному Соловушкой, подняла свои ветки с Земли и оглянулась вокруг…
Прекрасный сад благоухал тысячей ароматов, переливался тысячей цветных оттенков и звенел тысячей звуков…
Секрет эмоционального негатива
Жил – был Кот Васька. Как вечер на дворе, идет он опять домой драный, да песни поет.
– Чего веселишься, разбойник! – сердито зашипела на сына мама Маруська, – Драться нельзя!
– Почему же нельзя? – удивился Васька, – Справедливо это! Границы мои нарушены!
– Безобразие! Договариваться надо уметь! Ты же культурный! Стыдно должно быть! – сказала мама строго и ушла на кухню.
– Защищаться стыдно… – растерялся Васька и сник.
На следующий день пришел он домой чистый, да пушистый.
– Вот молодец! – воскликнула радостно мама Маруська, – Уметь договориться – это удел культурного общества!
– Уметь договориться… – хмыкнула Старая Бабушка, которая сидела в кресле у печки и вязала варежки.
Прошел день, неделя, месяц, год…
Заболел, вдруг, Васька. Не пьет, не есть, тело его ломит, да огнем горит. Выписывают ему доктора микстуры горькие, да примочки теплые. Лежит Васька целыми днями на кровати и плачет от боли…
Вот, однажды, приехала к ним в гости Старая Бабушка, подошла к Васькиной лежанке, посмотрела внимательно и догадалась в чем дело.
– Не дерешься теперь, Васенька? – спросила она и хитро прищурилась.
– Не, бабушка, культурный я нынче… – вздохнул Васька.
– И сосед по твоей территории смело разгуливает? – снова спросила Старая Бабушка и заулыбалась.
– Разгуливает, разрешил я … – печально сказал Васька, а глаза его мгновенно блеснули огнем.
– А ты, дай ему тумаков! – с этими словами Старая Бабушка поставила перед ним диванную подушку.
Васька нехотя ткнул лапой в подушку и вдруг, шерсть у него на загривке встала дыбом, а из горла вырвался грозный вой…
Когда Васька очнулся, диванная подушка была уже разорвана в клочья…
– Как ты чувствуешь себя, Васенька? – участливо спросила бабушка и погладила внука по мокрой от пота голове.
– Хорошо… – неуверенно прошептал тот, и вдруг, понял, что тело его легкое и безболезненное…
Старая Бабушка смотрела на него и улыбалась…
– Как же так? – удивленно спросил Васька.
– Эмоция всегда раньше разума рождается! Не нами это придумано! Сила эта волшебная, телом твоим рожденная, реализована должна быть! Подавлять ее опасно для здоровья! Вот и вся Мудрость! – рассмеялась бабушка добрым смехом.
– Иначе тело болит, да ломает! – воскликнул Васька.
– Еще как ломает! Силища непотребная вся без остатка в теле осталась! Выпустить ее бы надобно! – с этими словами бабушка вздохнула.
– А как же культура то, бабушка? – прищурился хитро Васька.
– С культурой договориться можно с помощью вот, этого! – и с этими словами она достала из-под кровати гантели и выкатила штангу…
Когда «завелся» третий
Вот, как – то, улеглась Овца спать уже за полночь, переделав тысячу домашних и не домашних дел. Поправила она подушку и потянулась сладко, размещая удобнее на матраце свои уставшие копытца. Сны окутали голову тяжестью завтрашнего списка запланированных и внеплановых дел и вдруг, почудилось ей, что – то неладное…
Открыла она быстро глаза, нащупала рядом своего спящего мужа, и было успокоилась, как снова ей кто – то третий в своей постели показался. Так и промучилась всю ночь напролет…
Встала Овца поутру злая, как собака. Бегает вокруг кровати, копытцами топает, да подушкам тумаков поддает. Терпели – терпели подушки, да и лопнули от злости. Села, тогда уставшая Овца в гору пуха на полу и расплакалась…
– Я все для него, а он, Баран негодный! Да, за, что, же ко мне такое отношение?!
– Это, какое, же? – вдруг спросила Супружеская кровать.
– Неправильное! Нечестное отношение! – снова разрыдалась Овца.
– Как себя ведешь, то и получаешь! Ведешь себя неправильно и нечестно, то неправильное, да нечестное в ответ и приходит! – улыбнулась широко Супружеская кровать.
– Как это веду себя неправильно? – выпятила обиженно нижнюю губу Овца.
– Чужое место заняла, не постеснялась, а свое, законное пустовать оставила! – воскликнула кровать.
– Как это? – округлила удивленно глаза Овца.
– Своему Барану в мамы заделалась! Да, есть, уже у него мама! Сколько он живет на земле, столько и мама есть у него! Ты ее законное место нечестно заняла! А вот, место его жены пустым оказалось! А «свято» место – пусто не бывает! – рассмеялась кровать.
– Слишком много на себя взяла… – прошептала растерянно Овца и ее нижняя губа мгновенно «сдулась».
– Отношения мужа и жены равнозначны! Между ними волшебный баланс должен быть! Он – тебе, а ты – ему, и наоборот! Кто с лихвой дает, тот становится родителем автоматически, а кто берет безмерно, тот ребенок в этих отношениях! Это не нами задумано! Родители воспитывают, кормят, все решают за детей своих, где им быть и что им делать, одобряют, хвалят, журят! – многозначительно сказала Супружеская кровать.
– Как же без похвалы и без подсказки – то жить? И между мужем и женой это бывает… – растерялась Овца.
– Тут хитрость есть жизненная и вполне естественная! – захохотала Супружеская кровать.
– Какая же? Говори скорее! – нетерпеливо потребовала Овца.
– А чего тут говорить, ты лучше, посмотри на меня внимательнее, да мозгами пораскинь! – подмигнула ей, улыбнувшись, Супружеская кровать.
Зеркало души
– Сегодня вечером, бабушка приедет! – сказал Папа Бульдог за завтраком.
– Эээх… – вздохнули дружно жена с детьми.
Старая Бульдожиха очень любила «воспитывать» сноху и внуков и всегда делала это самозабвенно, так сказать «с душой»…
– Тааак! – сказала Мама Буль и посмотрела на детей, – Делаем довольные мордашки и улыбаемся широко!
Она любила свою семью и была очень тактичной…
Папа Бульдог радостно закивал ушастой головой, а дети сникли…
А вечером приехала «долгожданная» бабушка…
Только она перешагнула порог их дома, как все без исключения «расплылись» в широких улыбках, оголяя острые зубки…
– Здравствуйте, здравствуйте, дорогие мои! – приговаривала Старая Бульдожиха, разглядывая домочадцев.
Она выложила подарки на стол и посмотрела на сноху, а та поспешила удалиться. За мамой Буль побежала самая маленькая Буленька, и, догнав, прошептала печально:
– Мама, у меня уже рот болит улыбаться…
– Терпи! Твоя мордашка – это зеркало души! – сказала та строго.
Незаметно прошел день…
За семейным ужином маленькая Буленька, вдруг, потрогала свои щеки и многозначительно сказала:
– Морда – это зеркало души!
Старая Бульдожиха прыснула от смеха, а сын со снохой покраснели…
– Морда – это сотня «масок», деточка! А из этой сотни, которая «маска» надобна в данный момент, ту быстренько «натянуть» можно! – и Старая Бульдожиха снова затряслась от смеха.
