– Я не по своей воле стала крепостной!

– Поверь, вот это очень хорошо понимаю. Просто мы, дети, беззащитны в этом смысле, и возможностей сохранить свободу в таком случае почти нет.

– Так почему с нами так?!

– Из-за ваших родителей. Да-да. Наша страна никогда не отличалась помощью слабым, но всё же заботилась о тех немногочисленных сиротах, у которых, волею судьбы, не осталось родственников. Раньше даже образование им давали приличное и учили в обычных школах, а если выявлялся талант, оплачивали дальнейшее обучение. Но потом случился кризис, и многие родители решили сбросить ярмо и отказались от своих детей. Только денег-то на них не прибавилось, и первое, чего детдомовцы лишились, это нормального образования, а следовательно, перспектив, а потом наступили проблемы с кормёжкой. И чтобы остановить вал отказов от родительских прав и как-то улучшить ситуацию с обеспечением сирот, и приняли решение делать их крепостными, но сначала только отказников. Лично император тогда выступил с заявлением о том, что только моральные уроды могут своих детей обрекать на такую судьбу. Хотя это не сделало его в глазах всех остальных хорошим, но наплыв снизился. Зато неожиданно резко увеличилось количество беспризорников. Сама знаешь, сколько «самых умных» живёт в нашей стране. Именно тогда ввели вознаграждение за их сдачу в приюты и стали грести всех сирот под одну гребёнку в крепостные.

– Откуда вы… ты это знаешь? Ведь никто про это не рассказывал.

– На то и голова, чтобы понимать, что прочитал.

– Я так быстро, как ты, не умею, – погрустнев, протянула Фрося.

– Ничего, научишься. По крайней мере, у тебя будет целых два года в хорошей школе, чтобы совершить этот подвиг!

– Не смешно!

– Не обижайся.

– Но почему вообще у нас сохранилась крепость?

– Это тебе математичка напела про «позор нашей страны»?

– Почему сразу…

– Фрось, мы в одной школе учились, и там была только одна бунтарка.

– Ну да…

– Никто её не стремился сохранять, и в своё время крепостных почти не осталось, но и отменять было нельзя. У нас ведь правосудие на этом держится. Но всё тот же кризис выбросил множество малообразованных людей на улицу. Физический труд стал куда менее востребован. Думаешь, нам так нужен дворник?

– Не знаю…

– Да не особо. Можно оставить одного на весь квартал, а остальную работу переложить на роботов. К примеру, как в Японии, повсеместно внедрить мусорки-уборщицы. Но все живущие здесь понимают, что это выбросит на улицу не только этих мужчин, но и членов их семей, и в итоге только добавит новых крепостных. Да с живым человеком и поговорить можно, не то что с теми японскими кастрюлями. Потому вначале закрепощение было скорее благотворительностью. Уж больно много их стало тогда, в итоге просто не знали, что делать с таким количеством враз ставших лишними людей.

– Но разве по-другому нельзя? – как-то грустно уточнила Фрося.

– Можно как американцы, просто отстреливать…

Немного, конечно, сгущаю краски. Бывают и у них эксцессы, когда по пьяни на нищих охоту устроят, или Ку-клус-клану новая жертва понадобится, а так – всё по закону. Фермеры свой урожай защищают, и не дай бог произойдёт нападение на него самого, тогда вообще облава по всей округе. И тут никого не щадят, но тоже, всё по суду.

– Это же ужасно!

– Разве? В Англии для таких концентрационные лагеря, где главная причина смертности – недоедание.

И ведь вовсе не от того, что им пищу не дают. Всё есть, но на грани, и, в принципе, они все там могли себе спокойно жить, но внутри образовались устойчивые банды, забирающие продукты себе. Далеко не все способны защититься, но власти ничего не делают с этим. Во Франции появилась целая система гетто, где правосудие отсутствует как класс. Пусть хоть полностью перебьют там друг друга. Следят лишь за тем, чтобы живущие в них не докучали и тем более не угрожали остальным. Более-менее только в Швеции. Всё-таки эта страна славится железным порядком. Но и там помощь оказывают не всем, а лишь тем, у кого нет детей, даже сданных в детдома, и только при условии стерилизации.

По большому счёту ситуация во всём мире схожая. Тот же настоятель мне попросту по ушам ездил насчёт судьбы Фроси. Не светило ей помереть молодой от всякой жути. Если уж совсем не рекордсмен по лени, то таким крепостным предстояли сельхозработы на юге Русии. Там нет таких больших межсезоний, как в традиционных областях нашей родины, и их содержание оказывается экономически оправданным. Потому их и сложно встретить на остальных просторах нашей родины. В её случае, скорее всего, в итоге она бы получила образование, пусть и не высокого качества, а потом долгие годы выкупалась бы. Хотя есть варианты с кредитом, только тогда срок окончательного расчёта с долгами раза в полтора дольше, однако если душу согревает «вольная», то и он подойдёт.

Страсти же в отношении крепостных порождают как раз осуждённые. С теми действительно что только ни делают. А так, без веских причин, убивать даже их нельзя. Но вот в процентном отношении лишённых свободы по закону куда больше половины от общего числа, вот и кажется, если внимательно не присматриваться, один Содом и Гоморра.

Всё-таки в Русии в число крепостных попасть сложно. Существует всего три способа: по суду, по собственной просьбе, в результате захвата каком-либо территории в официальном конфликте. Детдомовцев намеренно выношу за скобки. Когда-то же ситуация нормализуется! Первый – самый распространённый. Второй – до крайности редкий, да ещё и сопровождается следственными мероприятиями. Не заставил ли кто? Хотя, поговаривают, весьма формальными. Третий – оказался совсем не таким, как показался мне на первый взгляд. Даже оговорка про официальность меняет ситуацию кардинально. На противников можно и внезапно напасть, но тогда, если не сможешь его сразу задавить, тебе придётся ещё и компенсацию тем выплатить за потерю имущества, и уж тем более никаких крепостных. Если всё по правилам, то тут, что называется, «иду на вы». Естественно, с кучей дополнительных проблем, к примеру, полной готовности противника. Зато и плюшка. Никаких расходов за разрушенное имущество. Кроме частного, за которое уплатили «пятую деньгу».

Нужно уточнить, налоговая система в этом государстве очень простая. Физические лица платят налог с продаж в двадцать процентов при покупке, и за это государство защищает их имущество. И всё. Никаких походов в налоговую в конце года. Компании – пять процентов с оборота, но указывают его по желанию. Однако от его размера зависит допуск к соответствующим госконтрактам. Это к тому, что «Рога и копыта» никогда не подпустят к строительству «Транссиба». Уплаченный организацией налог будет влиять и на уровень военизированных подразделений в твоём распоряжении: ЧВК у тебя будет, допустим, или ЧОП, или только возможность нанимать стороннюю организацию. Если всё же окажешься в кругу избранных со своей армией, то параметры, типы и мощность вооружения попадут в зависимость от оборотов компании. Частным лицам всё это не положено. Максимум телохранители, и то через агентство.

Всё это сказывается как раз при конфликтах родов. На примере мной приобретённой квартиры выглядит всё следующим образом. В случае её повреждения, и тем паче разрушения от боевых действий, мне будет положена компенсация потому, что при покупке уплачена «пятая деньга». А вот юридические лица такого налога не платят, и им ничего не светит в случае официального конфликта.

Казалось бы, да оформи на физических лиц, и дело в шляпе! Но тут всплывает другой нюанс. Земля! От её количества зависит численность армии. Да-да, будь у тебя хоть суперуспешная компания, но если нет земли, то ЧВК тебе не обломится никаким боком. Вернее, право будет, а бойцов набрать нельзя.

А дом в этой стране без земли продавать нельзя. Вот так я и стал мелким землевладельцем. Из-за этого же и на землях, принадлежащих роду, ничего никому не продают, и все нанятые работники живут в предоставленной компанией жилплощади. Только в виде редких исключений для очень квалифицированных специалистов. Вот и выходит, воевать по правилам куда безопаснее, в смысле последующих расходов.