- Это… все… мне? – с плохо скрываемым восхищением в голосе бубнил Диксон, ласково касаясь пальцами чертежей. Того и гляди, утащит парочку рисунков и повесит над кроватью, убрав оттуда снимки Кэрол.
Шейн, в отличие от Рика, таким энтузиазмом не пылал. Скорее, вился хвостом за неприступной Мишонн, которая, гордо вскинув голову, делала вид, будто и не замечает его. Бедняга Уолш за последние недели заметно осунулся, похудел и даже начал лысеть. Граймс, проведя ночь в мучительных раздумьях, все-таки решил призвать Уошла к работе, дабы тот отвлекся от своих тревожных мыслей и печалей. В конце концов, он ведь Рику помог? Помог. Значит, настала очередь Граймса помогать Шейну.
- Здесь все очень просто, - заявил Рик, раскладывая на полу – стол оказался слишком маленьким – свои чертежи. Дэрил, Шейн и Гленн, которого припахали просто за компанию, в недоумении уставились на непонятные рисунки, щедро испещренные какими-то цифрами и пометками. Даже крошка Джудит, которую Граймс нарек Музой и устроил на самом почетном месте – единственном кресле во всей тюрьме, - с удивлением покосилась на своего папашу-инженера. А тот, уже вытащив пилу и пару топоров, заявил, что пора приступать к работе.
В течение нескольких дней мужики часами что-то пилили, колотили, перетаскивали, красили, шпаклевали, точили, снова перетаскивали, опять пилили… За их работой с любопытством поглядывала не только вся тюрьма, но и даже бродящие за ее пределами мертвецы, которые, казалось, забыли о том, что они мертвые и голодные. Рик был уверен в том, что его грозное орудие, пока, к сожалению, без каких-либо снарядов, одним только своим видом заставит армию Губернатора в ужасе сбежать прочь, моля о пощаде. Шейн же, отпиливая очередную доску, надеялся, что его мужественный и боевой вид заставят Мишонн, наконец, оттаять и начал воспевать ему хвалебные оды, а Дэрил со слезами на глазах шлифовал каждый брусочек, придумывая имя для своей новой «малышки». Один только Гленн не совсем понимал, что от него требуется, и молча забивал гвозди.
Когда, наконец, постройка была завершена и гордого деревянного красавца представили публике, Рику пришла еще одна записка. Пока все остальные восхваливали невероятных размеров сооружение, одна только тетива в котором была толщиной с Гленна, Граймс читал послание от Губернатора, который заявил, что ринется в бой завтра на рассвете. Он даже еще раз напомнил про свой танк, но Рик в ответ только чирканул смайлик и выслал письмо обратно, примотав его к лапе почтового пса. Тот, высунув язык, перемахнул через забор и умчался в лес.
- Друзья! – отрывая тюремчан от созерцания чудо-арбалета, крикнул Рик, забираясь на кучу сваленных на земле бревен. Дождавшись, пока все повернутся на зов, Граймс откашлялся, прочищая горло. – Завтра нас ждет трудный и великий день! Я понимаю, что ничего хорошего в том, чтобы воевать с Губернатором, нет, но на нашей стороне… арбалет!
Рик так воодушевился своей речью, что чуть не свалился с бревен – как складно заговорил-то, а! Не забыть бы потом только записать, для потомков, так сказать. Для Джудит, которая пока еще ничего не понимает, и на которую целится Губернатор, успевший угробить двоих детей. Граймс твердо решил, что свою дочку он этому тирану ни за что не отдаст. Потому, попросив прервать шквал аплодисментов его изобретению, мужчина молча обвел взглядом толпу, а затем робко спросил:
- У кого есть идеи, чем заряжать эту штуку?
Ответом ему послужила тишина – все искренне верили, что их великий гений сам придумал что-нибудь, что сгодилось бы для снарядов. Разочарованно вздохнув, и тут же испуганно начав переглядываться, все побежали обратно в блоки. Не то собирать вещи и смываться отсюда куда подальше, не то строить баррикады против Губернатора, до визита которого оставалась всего лишь одна ночь. И только Шейн и Дэрил, оставшиеся стоять на местах, повернулись к Рику и чуть ли не хором заявили:
- Теперь все зависит только от тебя.
========== Нападение ==========
Эта ночь была долгой. За чертежами всевозможных видов снарядов - начиная от пушечных ядер и заканчивая остро заточенными бревнами - Рик провел не один час. Дэрил, Шейн и Гленн были никудышными помощниками, нагло уснув, как только стемнело. Ни один из них не предложил ни единого варианта, чем заряжать гигантский арбалет и как вообще защищаться от Губернатора, который должен был нагрянуть со своей армией ранним утром. Все надежды тюрьмы были возложены на мускулистые плечи Граймса.
В тусклом свете догорающей свечи Рик рассматривал мирно спящую Джудит, люлька которой стояла в уголке комнаты. Ради покоя своей девочки мужчина готов был горы сворачивать, - или шеи кому-нибудь - только вот никак не мог придумать, что ему делать сейчас. Вспоминая вечер караоке с Блейком, Рик подумал, что мог бы снова сдаться в рабство этому тирану, но тут же отмел эту затею. Он не проиграет эту войну, не подведет своих товарищей и сделает так, чтобы Джудит им гордилась.
Спихнув со стола бесполезные рисунки, Рик перепрыгнул через спящее на парте трио и рванул в жилой блок, намереваясь соорудить себе маскировку при помощи старого куска брезента, котелка из-под каши и многострадальной косметички Бет. Одев котелок на голову, мужчина разломал черный карандаш для глаз, пальцами растер грифель и нарисовал им полосы на лице. Накинув сверху брезент и стащив у Хершела костыль, специально заточенный на конце, Граймс покинул тюрьму, оставив записку, чтобы остальные были готовы к бою и ждали сигнала.
Опасно было темной ночью пробираться через лес, кишащий мертвецами, не имея в голове четкого плана действий, но Рика так просто было не напугать. Как мантру повторяя “Найти танк, сломать танк”, мужчина, словно мешок с песком, перевалился через забор Вудбери и шлепнулся на асфальт. Сжав зубами лезвие ножа, он на карачках пополз по пустынной дороге к большому гаражу, где и стоял этот самый танк. Губернатор, как и его верные подданные, мирно спал, не догадываясь о вторжении врага.
Мысленно продав Дьяволу душу, печень и два метра своего кишечника, Рик молил о том, чтобы у него хватило сил вывести из строя эту бронированную махину, один только вид которой внушал всем ужас. Орошая слезами твердое покрытие в надежде, что оно заржавеет, мужчина со стонами и вздохами пытался распилить пушку, пока вдруг не услышал за спиной чьи-то шаги.
Тем временем близился рассвет. Шейн, проснувшийся от того, что Дэрил во сне столкнул его коленом с парты, свалился на пол и, приложившись лбом о пол, мигом вспомнил, что вот-вот начнется война. Тут же с воплями вскочив на ноги, он бросился будить всех, а Гленн, обнаруживший записку от Рика, стал подбирать с пола чертежи.
- Что он задумал? Мы ведь даже не нашли, чем арбалет заряжать, - бубнил азиат, лихорадочно перебирая рисунки. От незнания того, куда подевался Рик и что он вообще задумал, в тюрьме начала нарастать паника.
Шейну пришлось взять бразды правления в свои руки. Женщин и детей он отправил в самый дальний блок, всучив им кое-что из оружия и приказав сидеть и не высовываться, даже если победа будет не на стороне тюремчан. Арбалет был безжалостно разобран под завывания Дэрила, который этому не очень-то и обрадовался, и перестроен в нечто, отдаленно напоминающее катапульту. Долго раздумывать над тем, чем же кидаться во врага, никто не стал, потому что ответ был вполне очевиден. Оставалось только дождаться этого самого врага.
Как только над горизонтом медленно начало подниматься солнце, тюремчане в ожидании замерли перед жилым блоком, пристально вглядываясь в сторону дороги. Каждая секунда казалась вечностью, каждый шорох заставлял вздрагивать, а особо впечатлительного Гленна еще и всхлипывать на пару с расстроенным Дэрилом. Уолш держал поднятой вверх одну руку, готовый в любой момент подать сигнал Тайризу, который стоял за катапультой, чтобы тот запустил механизм. Мишонн, искоса поглядывая в сторону Шейна, явно задумалась над тем, чтобы простить, наконец, мужчину и дать ему второй шанс, но тут из-за деревьев выскочил Рик.
