— Я ведь люблю Вас…кх… А Вы меня совсем не цените, как человека, в отличие от этой жалкой шлюхи! А-а-а, она же спит с кем ни попадя и грубит Вам… Почему не наказываете её?
Голос дрожал и периодически повышался до крика, чего не мог терпеть Основатель. Он схватил кареглазую за шею одной рукой и прижал к стене, не обращая внимания на её громкие вопли. На его лице читалось привычное безразличие.
«Ты так сопротивляешься, пытаешься вырваться из моей мертвой хватки… Как похоже на человека. Всеми силами борешься за свою короткую и никому не нужную жизнь. У тебя ведь нет семьи, ты только и делаешь, что играешь на пианино днями и ночами… Не понимаю, почему ты решила, что влюбилась в меня. Вы, девушки, чаще всего просто напридумываете себе эти чувства, а потом, осознав собственную глупость, просто злитесь на окружающих. Разве это не жалкое зрелище? Из поколения в поколение одно и то же. Я видел столько людей, и они были намного талантливей тебя… Ах, так наскучила однообразность! Но Валерия сбивает меня с толку… Вот смотрю на твои страдания и ничего не испытываю… Мучаешься ли ты, любишь ли меня, весело ли тебе? Всё так безразлично для моего сердца… А когда смотрю на недовольное лицо Леры или вижу, как она беспощадно убивает себе подобных… Когда плачет… Мимолётно улыбается… Невинно смущается… Во мне всё полыхает! Это странно… Не могу вспомнить, чтобы со мной когда-то происходило подобное. Или просто не хочу вспоминать? Пытаюсь не обращать внимания, но не выходит! Это воистину раздражает. Вроде бы ничего особенного в ней нет… Но с нашей первой встречи, с того момента, как я увидел её стоящей на мосту с грустной улыбкой на лице, меня заинтересовал этот глупый ребёнок. Ей оставался лишь шаг до смертельного падения, но я остановил её. Тогда я не знал, кто она и что знает, но просто не смог пройти мимо… У неё красивые глаза… Голубые… Такие невинные и потерянные. А её апатия просто поражает. Думаю, у меня был такой же взгляд, когда я потерял смысл жизни… Неужели, я взаправду что-то испытываю к ней?»
От раздумий Джиллеса отвлёк жалобный писк смертной, которая почти задохнулась от долгого сдавливания её горла. Вампир отпустил девушку, и та с грохотом упала на пол. Жадно глотая ртом воздух, она отползала от хозяина дома.
— Уходи. Больше я не нуждаюсь в твоих услугах. — Отчеканил алоглазый и уселся в своё кресло, наливая из графина свежей крови.
¤¤¤
Три дня спустя.
Лорин праздновал победу в битве возле озера. Из деревни были вывезены люди, которые теперь находились под защитой повстанцев. Им были предоставлены места в крупных убежищах. Естественно, всё было не просто так… Нетеров готовился напасть на поместье восемнадцатой прародительницы Надежды Девеновой. Российская организация по борьбе с вампирами заключила договор с Японией и получила усовершенствованное демоническое оружие. Русоволосый с нетерпением ждал этого нападения, ведь это был хороший шанс встретиться с Алвайс.
— Эх, Лера… Я так хочу забрать тебя оттуда. Уверен, что ты прибудешь к этой вампирше в гости так же, как и Вальдо Джиллес. Милая моя, обещаю, что ты скоро окажешься дома…
Комментарий к 10.Худшее исполнение
*Они приходят к вам ночью,
И крадут ваши маленькие горячие слёзы.
Они ждут восхода луны,
А затем вливают их в мои холодные вены.
А теперь, милые детишки, прошу внимания.
Я – голос из подушки.
Я буду петь до наступления рассвета.
Ярким светом на небосводе
Горит моё сердце.
(Rammstein - Mein Herz brennt )
========== 11.Всего лишь твоё наказание ==========
У наказываемого не остается повода упорствовать против исправления, если он сознает, что наказан не в порыве гнева, а на основании беспристрастного изобличения.
¤¤¤
Вознаграждению и наказанию подвластно все в этом мире. Все, кроме сердца.
Томас Бабингтон Маколей.
После случая трёхдневной давности Валерия и Вальдо вообще не разговаривали. Да и виделись мало. Вампир разбирался со своими неотложными делами, а Алвайс лишь скучающе слонялась по резиденции и периодически захаживала в библиотеку. Зато она, вроде как, поладила с Андером, который, хоть и обращался с ней, как со скотом, но беседовал на разные темы. Сейчас брюнетка стояла на улице и вырисовывала на снегу замысловатые узоры. Джиллес передал через своего слугу приказ о том, чтобы голубоглазая была готова отправиться с ним к Надежде Девеновой. Естественно, причину ей не огласили — не её дело!
«Почему эти мучительные десять минут тянутся так долго? А всё из-за блондинчика, который сказал, что я опаздываю и всё такое! Я сейчас так сильно нервничаю, словно чем-то провинилась перед Вальдо. Мы не виделись с Ледышкой несколько дней, и это очень хорошо, ведь почему-то я сгораю от стыда после того нелепого случая. Его ледяной взгляд, словно направленный мне прямо в душу, так и манил к себе. Странно… Тогда я почувствовала неловкость рядом с ним, а раньше это было лишь едва уловимое раздражение. Но, по сути, в последнее время Джиллес стал странно себя вести. Все его бестолковые приказы и беглые взгляды напрягают меня. Я просто в замешательстве, как же себя вести с этим вампиром? Эх… Это так же трудно, как и ответить на вопрос о смысле жизни. Ладно, постараюсь быть тише воды и ниже травы».
Размышляя о своём, девушка не заметила Второго Основателя, который выжидающе смотрел на неё, стоя в нескольких метрах от машины.
— Эй, глупая девчонка! Тебя уже заждался Господин Вальдо, — её тело дрогнуло от неожиданности, голубые глаза устремились на Ледышку и замерли в ожидании чего-то. Лера инстинктивно сглотнула и нерешительно шагнула вперёд. Вампир открыл смертной дверь, тем самым приглашая сесть в салон. Он был привычно молчалив, но во взгляде читался интерес и некий, понятный только алоглазому, азарт.
Спустя минуту автомобиль тронулся. Валерия уселась к окну в надежде держать дистанцию между ними, но Джиллес вплотную придвинулся к брюнетке и невзначай упёрся лбом в холодное стекло. Его нос касался девичьих волос и вдыхал приятный запах, схожий с ароматом какао.
— Ты не поздороваешься со мной? — тихо спросил мужчина.
— З-здравствуйте…
Молчание перерастало в дикую неловкость… По крайней мере, девушка чувствовала себя очень скованно, находясь рядом с вампиром. Джиллес увидел это в отражении собеседницы сквозь стекло и незаметно ухмыльнулся.
— Веди себя прилично, а то накажу за непослушание. Учту твоё пожелание и отлуплю по попе.
Щеки брюнетки стали красными, словно спелая рябина. Возмущению не было предела, и голубоглазая всё же решилась высказать своё мнение на язвительное примечание аристократа:
— Ваши методы наказания очень странные! Думаете, сможете преподнести мне урок своими действиями? Ха, бесполезное это занятие! — дабы её слова звучали более убедительно, Лера, хоть и не хотела, но повернулась лицом к Основателю.
Вампир лишь равнодушно отодвинулся и, достав из бардачка книгу, начал читать. Смертная не особо возражала против прерывания этого бесполезного разговора, именно поэтому снова уставилась в окно.
«Надо же было ляпнуть такую глупость про попу! От упоминания своих же слов мне теперь хочется сквозь землю провалиться. Не помню, чтобы раньше так перед кем-то краснела… В основном я испытывала отвращение или просто-напросто равнодушие к противоположному полу. С детства терпеть мужиков не могу. Нет, спорить не буду, есть и хорошие представители противоположного пола, только вот мне таких встречалось человек этак пять за всю жизнь. Почему же я смущаюсь? Мне не нравится испытывать нечто подобное… Это слишком непривычно… Уж лучше вовсе ничего не испытывать!»
¤¤¤
Полтора часа спустя.
Резиденция Надежды Девеновой.
У входа в огромный особняк стояла женщина лет двадцати семи, с белоснежными волосами, алыми глазами и довольно большой грудью. Её одежда, несмотря на холодную погоду, была слишком откровенной: изящное шоколадное платье выше колен с глубоким декольте, короткие меховые сапожки.
