За стойкой обнаружился бармен, весельчак Илюша. Местный юноша работал у Матвея с открытия. Илюша иногда забегал ко мне в киоск, побеседовать или перекурить.

– Тебе как обычно? – подмигнул парень.

– Сделай двойной. Без сахара.

– Ооо, – сочувственно пропел Илья, – все настолько плохо?

– Новая напарница свалила, – посетовала я официанту, – снова работать без выходных.

– У тебя каждое лето так, не?

– Твоя правда. Вот брошу туризм к чертовой матери и устроюсь к вам, кофе варить.

Илюша грустно усмехнулся:

– Да здесь тоже не сахар.

– Что так? Матвей обижает? Я считала его адекватным руководителем.

– Все и было хорошо. Но в последнее время, шеф стал каким–то странным. Хмурится ходит, бурчит. Меня недавно отчитал ни за что, а Людке–официантке вообще запретил на ночь оставаться. Она с деревни сама, вот и ночевала в подсобке между рабочими сменами.

– Может проверки какие? Не положено ведь, здесь оставаться на ночь, – предположила я.

– Может, – недовольно согласился Илюша, – только девчонка теперь уволилась, а мне пахать за двоих. Так что, Настька, понимаю тебя, как никто другой.

Мне хотелось ответить, но пришлось замолчать. Открылась входная дверь, на пороге возник Матвей. Хозяин кофейни явно пребывал не в настроении. Об этом говорили сдвинутые брови и хмурый лоб.

– Доброе утро, – поспешила я приветствовать мужчину.

– Здравствуй, Настя. Ты снова по делу или просто кофе попить?

– Уже ухожу. Туристы не дремлют, – в подтверждение слов я поднялась с высокого барного стула, – ты чего хмурый такой с самого утра?

– Зубы у детишек лезут,– махнул рукой Матвей, – все же непросто растить двойняшек.

– Держитесь. Супруге привет, – я прошла мимо Матвея на улицу.

Солнце ощутимо припекало плечи. Пришлось идти к рабочему месту почти бегом. У киоска образовалась очередь из трех человек. Пока я отвечала на вопросы туристов и составляла список желающих поехать на экскурсии, кофе совсем остыл. Чертыхнувшись, я выбросила картонный стакан в урну. Настроение немного испортилось, но вновь пришедшие клиенты избавили от ненужных мыслей.

Весь жаркий день мы провели в ботаническом саду и прохладных залах дворца Николая II. Я в сотый раз повторяла в микрофон заученный текст, отвечала на вопросы любознательных туристов, а про себя думала совсем о другом. Илюша сказал, что Матвей запретил рыжей официантке оставаться в кофейне на ночь. Бармен объяснил это плохим настроением шефа, но причина, скорее всего, была в другом. Матвей прятал в своём заведении таинственного незнакомца, с которым мне довелось вчера пообщаться. Рыжая могла случайно наткнуться на странного брюнета, и поэтому Матвей пожертвовал ценным сотрудником. Возможно, переживания хозяина кофейни тоже связаны с появлением загадочного гостя, а не с режущимися зубами детей. В любом случае, правду знать мне точно ни к чему, следует выкинуть из головы опасного брюнета и нашу ночную встречу.

– А правда, что сын Николая II долго и неизлечимо болел? – прервал размышление вопрос из толпы.

– Правда, – кивнула я любознательному юноше в соломенной шляпе и продолжила рассказ о жизни царской семьи.

Ближе к вечеру мы вернулись на набережную. Попрощавшись с туристами, я проводила водителя автобуса и дождалась шефа. Он пересчитал выручку, затем предложил отвезти меня домой. Неожиданно для себя, я согласилась. Впервые за несколько месяцев не возникло желания отправиться гулять. Мне отчего–то взгрустнулось. Я заварила чай, включила мелодраму и пол вечера обливалась слезами. Перед сном даже выпила несколько капель валерианы, дабы успокоиться. Объяснить странную хандру мне не удалось. То ли депрессия подкралась незаметно, то ли череда затяжного веселья дала о себе знать. Уснула я поздно, и всю ночь беспокойно ворочалась с боку на бок.

Утром, натянув улыбку на лицо, я снова составляла список туристов на экскурсию. Мы отправлялись на гору Ай–Петри. Эта поездка всегда вызывала ажиотаж среди отдыхающих. Сегодняшний раз не стал исключением. Набрав две группы желающих, я закрыла запись и присела отдохнуть. Возле киоска материализовалась Маринка. Подруга была явно навеселе и висла на руке нового поклонника.

– Настенька, солнышко, запиши и нас горы посмотреть.

– Прости, группы закрыты. Больше людей автобус не вместит.

– Тю, – пьяно поджала губы Маринка, – тебя ж подруга просит.

– Прости, – твердо повторила я. Видеть пьяных людей на экскурсии, зрелище не из приятных, а зная Маринкино поведение после нескольких бокалов вина, неприятное вдвойне. Подруга хмыкнула, выругалась в мой адрес и отправилась прочь. Кавалер зачем–то потряс кулаком, задрав руку вверх, потом побежал догонять спутницу.

– И когда она уже шляться перестанет? – послышался за спиной голос Илюши.

– Никогда, – пожала я в ответ плечами.

– Покурим? – предложил парень, мы отошли за киоск.

– Как тебе удалось вырваться? Ты ж вроде без напарницы остался?

– Матвей сегодня двух стажеров привел. Толковые ребята, так что без меня точно справятся.

– Везет. Мне замену так и не подыскали.

– Угу, – Илюша выпустил дым и хмуро посмотрел в пол.

– Ты чего брови сдвинул? – хмыкнула я, глядя на парня, – у вас в кофейне вирус плохого настроения, что ли?

– Настька, – будто не слыша меня сказал Илюша, – мне кажется, шеф любовницу завел.

От неожиданности я подавилась дымом и закашлялась, а юноша продолжил.

– Вчера после смены мы попрощались с Матвеем, он отправил меня домой, сказал, кофейню закроет сам. Я почти дошёл до остановки, но оказалось, забыл телефон на работе. Пришлось вернуться. Дверь еще была открыта, я спустился в подсобку цокольного этажа. Нашел телефон, и снова собирался идти на лестницу, как вдруг из–за двери кладовой послышался смех Матвея, а затем появился он сам. Шеф держал в руке два пустых стакана и сказал внутрь комнаты:

– С тобой не соскучишься.

Я слушала Илюшу, внутри нарастало непонятное волнение.

– Потом Матвей увидел меня. Настька, он прям изменился в лице. Дверь захлопнул, разозлился и велел уходить домой. Сегодня ходит с утра, мрачнее тучи, и в мою сторону косится. Вот в такую неловкую ситуацию я попал, представляешь?

– С чего ты взял, что там была любовница? – пытаясь сохранить спокойствие, спросила я.

– А кто? – поднял, наконец, глаза Илюша, – с друзьями не пьют в кладовках и деловые встречи там не назначают. Матвей поэтому официантку и уволил, чтоб никто не мешал тайно встречаться с любовницей. Вот и вчера, после работы развлекались в кладовке, а я спугнул.

– Ну допустим, – мне хотелось успокоить впечатлительного Илюшу, – был он там с женщиной. Тебе какая разница?

– Во–первых, я отлично общаюсь с супругой шефа и уважаю Александру. Как теперь мне ей в глаза смотреть? А во–вторых, Матвей явно огорчен моей осведомленностью.

– Забей, – я прибавила голосу уверенность, надеясь, что Илья меня послушает, – работай спокойно и выкинь происшествие из головы.

– Попробую, – пробурчал Илюша и отправился в сторону кофейни. Я посмотрела ему вслед. Никакой любовницы в подсобке не было. Матвей действительно любил свою жену, и вряд ли стал ей изменять. Кто скрывался в подвале кофейни я поняла сразу, только рассказывать Илюше о таинственном брюнете не захотела. Меньше знает, крепче спит.

Вечером я устало закрыла киоск. Шеф довольно сложил в барсетку выручку и спросил:

– Тебя подбросить домой?

Я взглянула на часы, немного подумав, сказала:

– Нет, сама доберусь. Есть кое–какие дела.

– Понятно, – начальник подмигнул мне, – можешь веселиться сегодня. Я нашел девчонку, завтра заступает.

– Надеюсь, в этот раз мне повезет.

– Скрестим пальцы, – рассмеялся шеф и уехал, а я отправилась в кофейню. Весь день меня беспокоило настроение Илюши, и хотелось повидать парня.