Вовочка выходит.

– А как вы думаете, почему у рака глаза навыкате?

Из-за закрытой двери доносится голос Вовочки:

– Потому, что он всё это видел.

Вовочка и Ниночка рассматривают книгу Брема «Жизнь животных» и спорят:

– Может!

– Не может!

– Может!

– Не может! Пойдем и спросим.

Прибегают дети на кухню.

– Бабушка, у тебя могут быть дети?

– Ну, что вы, милые, конечно нет!

– Я тебе говорил, что она – самец!

– Вовочка, когда умер Александр Македонский?

– А он умер?! Я даже не знал, что он болел.

Вовочка приходит из школы и радостно сообщает:

– Хотите я вам слово из трех букв напишу?

Мать дает ему пощечину, бабушка – подзатыльник.

Вовочка уходит в свою комнату в слезах. Вечером приходит отец и спрашивает:

– Что произошло?

Вовочка объясняет, что хотел написать слово «мир». Отец дает матери пощечину.

– А ты что имела в виду?

Вовочка:

– И бабушке врежь. Ладно мать, но бабушка…

– Мама, – дрожащим голосом говорит Вовочка, – отец идет. Что мы ему сначала покажем: твое новое платье или мой дневник?

Вовочку выгнали с урока. Мимо идет директор.

– Что, Вовочка, опять выгнали?

– Да, – вздыхает Вовочка.

– А где твой папа работает?

– В ЦК.

– Ты, Вовочка, домой иди, а я с Татьяной Ивановной поговорю.

Вовочка приходит домой и радостно сообщает отцу:

– Опять твоя Центральная котельная помогла.

Вовочка после уроков приходит домой и застает мать в слезах.

– Не плачь, мамочка, я сегодня по истории пятерку получил!

Мать продолжает плакать.

– Мамочка, и по географии мне пятерку поставили!

Мать безутешна.

– Почему ты так плачешь, мама?

– У нас в семье большое горе…Саша вчера стрелял в царя!..

– А у моего отца новая машина, – хвастается Вовочка во дворе.

– А где же она? – спрашивают мальчишки.

– В гараже. Папа всю ночь перекрашивал ее и менял номера.

Мама:

– Вовочка, когда же ты исправишь двойку по физике?

– Не знаю, мамочка, учитель ни на минуту не выпускает из рук классный журнал.

В трамвае:

– Что, бабуля, тяжело стоять?

– Тяжело, Вовочка, тяжело.

– А что, ножки-то болят?

– Болят, Вовочка, болят.

– А ты в детстве место старшим уступала?

– Уступала, Вовочка, уступала.

– Вот ножки теперь и болят.

Вовочка приходит домой промокший с головы до ног.

– Почему ты такой мокрый? – спрашивает его отец.

– Мы с Колькой играли в собак.

– И что?

– Я был деревом.

Приходит Вовочка в школу заплаканный. Учитель спрашивает:

– Что случилось Вовочка? Кто тебя обидел?

– У меня дедушка умер.

– Да что ты!

– Да. У нас дом загорелся.

– И дедушка сгорел?

– Нет. Его пожарные выбросили в окно.

– Господи! Он разбился?

– Нет, его на брезент поймали.

– Он с брезента упал?

– Нет. Он от брезента отскочил и снова в окно залетел.

– И сгорел?

– Нет. Его пожарные снова в окно выбросили.

– И он разбился?

– Нет. Его пожарные снова на брезент поймали.

– Упал с брезента?

– Нет. Снова отскочил и снова в окно.

– И сгорел?

– Пристрелили его. Задолбал он всех.

Вовочка просит дедушку:

– Дедушка, приходи завтра в школу и расскажи моим одноклассникам, как ты на войне воевал.

– Да ты что, внучек! Я же во время войны в тюрьме сидел!

– Поздно, дедуля! Я им уже сказал, что ты был танкистом.

Делать нечего. Утром дедушка пришел в школу:

– Вспоминаю войну. Танкистом я был. Еду как-то в танке по минному полю. Вдруг мина взрывается и танк загорелся. Я – в верхний люк, там – фашисты. Я – в боковой люк, там еще больше фашистов.

Я – в нижний люк, а там менты.

Не первый день приходит Вовочка в школу, не выполнив домашнее задание. Учительница спрашивает:

– В чем дело, Вовочка?

– Мои мать и отец постоянно ссорятся.

– Мать твою я видела, а кто твой отец?

– Вот из-за этого они и ссорятся.

В дверь кто-то стучится. Миссис Джонс снимает цепочку и видит маленького мальчика с луком в руках.

– Миссис Джонс, Вы не отдадите мне мою стрелу?

– Конечно, маленький, где она?

– Застряла в Вашей кошке.

Вовочка пришел домой с одноклассником и сказал:

– Посмотри, мама, это Миша. Он необыкновенный мальчик.

– Чем же он такой необыкновенный?

– Он учится еще хуже, чем я.

Сын говорит матери:

– Я больше в школу не пойду!

– Это почему же?

– Да ну… Петров опять будет из рогатки стрелять. Синицин учебником по голове, Васильев подножки ставить… Не пойду!

– Нет, Вовочка, ты должен идти. Во-первых, тебе уже сорок лет, а во-вторых, ты директор школы.

В 1986 году Юрий Владимирович Никулин получил интересное предложение, на которое согласился с огромной радостью:

«Главный редактор журнала “Огонек” Виталий Коротич сказал мне:

– Была колбаса от Елисеева, булки от Филиппова, а вы могли бы стать поставщиком анекдотов».

Так, на радость читателям, в журнале появилась новая рубрика, автор которой, любимый артист Никулин? рассказывал анекдоты из своей – уже к тому времени разросшейся— коллекции.

Такая же рубрика появилась в журнале «Вокруг смеха» и нескольких газетах. Сотрудничество с «Огоньком» продлилось не так долго, как хотелось бы Юрию Владимировичу.

«Кто-то решил, что в таком серьезном журнале анекдотов быть не должно. Рубрику не пропустили раз, не пропустили второй. Я тогда сказал: “Не надо. У меня закончились анекдоты”».

Позже рассказывали, будто во время творческой встречи в Кремле Михаил Сергеевич Горбачев поинтересовался у Юрия Владимировича Никулина, почему его перестали печатать в «Огоньке», на что артист ответил в своем духе:

«Один мужчина регулярно посещал туалет в центральной части города и постоянно видел там одну и ту же служащую. Через некоторое время этого самого мужчину занесло на окраину. Зашел он в туалет, а она – там. Тогда мужчина спросил, почему она перешла работать в такое захолустье. Служащая ответила: “Интриги, батенька, интриги”».

«Юра был глубоко видящим, мудрым человеком, – рассказывала Татьяна Николаевна Никулина. – Приведу пример: о том, что умер Сталин, мы узнали? будучи на гастролях в Одессе. У нас тогда был старенький, довольно плохонький приемник, по которому мы слушали западные радиостанции. И вот, через скрежет и помехи, по “Голосу Америки” мы узнаём:“Умер великий диктатор Сталин”.

Я, если честно, разревелась тогда – так мне жалко было вождя. Возмущалась: “Юра, ну как они могут так его называть?” И тогда он тихо мне сказал: “Они правильно говорят”. Сам Никулин при этом в политику никогда не лез. Держался подальше от начальства и сильных мира. Хотя, конечно, у него были возможности, и не раз, познакомиться и подружиться и с Хрущевым, и с Брежневым.

Но пошутить Юра любил всегда. Как-то мы отмечали 7 ноября. Это были 1960-е годы. Юра с другом, режиссером Илюшей Гутманом ушли на улицу, а когда вернулись, в руках у них были охапки красных флагов.

“Это тебе вместо цветов”, – сказал мне Никулин.