Охотница с трудом отодвинулась, взяла тяжелый том с тумбы у кровати, дернула за веревочку небольшого светильника — вспыхнула неяркая лампа, через оранжево-желтый абажур теплый свет неровным кругом высветил комнату. Джош откинулся назад на подушках, устроившись удобнее. Лина раскрыла книгу в месте, где лежала длинная ленточная закладка, прошуршали пожелтевшие и изрядно потрепанные страницы, они оказались очень приятными наощупь.
— Отсюда?
Он кивнул, Лина пробежала глазами текст и принялась зачитывать. Это была легенда о происхождении вампирских кланов, там рассказывалось о том, как одна из богинь сотворила их из своих слуг и даровала им силы. Чтение выдалось затруднительным, в тексте постоянно сквозили устаревшие обороты, а некоторые слова охотница вовсе встречала впервые, но повествование увлекало, забирало в свои сети с головой, и Лина залпом прочла целую главу, опомнившись лишь при переходе к новой части и бросив взгляд на вампира. Джош мирно спал. Она поднялась, тихо отложила том на стол, поместив закладку на старое место, подоткнула одеяло, потушила свет и вышла из комнаты, аккуратно затворив дверь. В раздумьях, охотница вернулась к себе, рассудив, что даже холодная еда лучше, чем ничего, поэтому поднос лучше оставить. Может быть, он поест, когда проснется.
В своей комнате Лина подошла к зеркалу, внимательно оглядев рану. Показалось, что она стала чуть меньше и спало воспаление, но с точностью сказать было нельзя. Вздохнув, охотница приняла душ, сменила повязку и легла спать пораньше, надеясь, что ночью ее никто не потревожит. К счастью, сегодня ей ничего не приснилось.
========== 20. Его забота ==========
На следующий день она не видела Джоша. На вопрос, как он, Леон отмахнулся, что в порядке, а еду пусть оставит, он сам отнесет, принцу, мол, нужно отдыхать. Лина хмыкнула, приготовила простой обед и засела с книгой в комнате. Теперь ей разрешалось свободно посещать кабинет Джоша, по крайней мере, никто не выгонял, так что она с удовольствием забралась на мягкую кушетку с ногами, приготовила себе чашку ароматного чая (с недавних пор этот странный напиток начал ей нравиться) и углубилась в чтение. В этот раз попалась энциклопедия сверхъестественных существ, охотница с удовольствием просидела над ней до самой ночи, вызнав всякие интересности. Например, она узнала, что фейри боятся железа. Вернее, она вообще впервые узнала, что фейри существуют, в Академии учили тому, что это все сказки, а на свете есть только вампиры, оборотни да ведьмы. Оказывается, интересных существ было гораздо больше, и все они жили втайне от людей, а часто — и друг от друга.
— Ты.
Охотница не сразу осознала, что в кабинете не одна. Заявившийся Энви бухнулся рядом на кушетку, глубоко затянулся от сигареты, выпустив в воздух облачко пара.
— Будешь?
Лина покачала головой. Туманить сознание ей совершенно не хотелось, а именно это и последовало бы за навязчивым предложением. Вампир только хмыкнул, запрокинул голову назад, откинувшись на мягкую спинку.
— Я, короче, поговорил с Ксеном. Покажи.
Он кивнул на шею, Лина сразу поняла, о чем он. Охотница, замешкавшись, расстегнула пуговицы на рубашке и оголила плечо, после чего сняла бинт.
— Ох, мать, хорошо тебя приложило, — задумчиво проговорил он и тыкнул пальцем в незажившую рану.
Лина дернулась от боли, Энви убрал руку и в раздумье почесал подбородок, охотница злобно прилепила пластырь обратно и застегнула рубашку на все пуговицы. Она красноречиво уставилась на вампира, ожидая, что он скажет дальше, должен же был еще что-то добавить вроде «я тебя вылечу» или «ты скоро сдохнешь», только вот Энви словно и позабыл, что только что внимательно рассматривал ее рану, он вновь глубоко затянулся, а потом затушил окурок в ближайшем стакане, вызвав недовольное подергивание брови у охотницы. Убирать-то это все потом придется ей.
— Так что? — не выдержав, спросила она, поднявшись и встав перед ним, чтобы смотрел прямо и не мог отвести взгляд.
— Что? — буднично и с пустым взглядом переспросил Энви.
— Что мне делать с этим? — процедила Лина сквозь плотно стиснутые зубы. Ее терпение было на пределе.
— А, — протяжно, будто только вспомнил, — ты про укус? Ну, походи пару дней, авось, не помрешь, а там посмотрю, как по телу пойдет.
«Ублюдок». Лина еле сдержалась, чтобы не двинуть ему с размаху, но вовремя заметила в его темных глазах смешинки. «Издевается!» — вдруг осознала она с поразительной четкостью. Он явно понимал, чем все это грозит, и все равно продолжал ее подкалывать, мерзкий тип!
— Я пожалуюсь на тебя Джошу, — холодно и отстраненно предприняла вторую попытку достучаться до вампира Лина, Энви примиряюще поднял ладони вверх.
— Ой-ой, — проговорил он на одной ноте, — боюсь-боюсь. Может, еще жалобу в регентский совет напишешь? В трех экземплярах.
— А вот и напишу!
Вампир хмыкнул, закинув ногу на ногу.
— Да ты даже не знаешь, что это такое.
— А вот и знаю!
«Наверное». Лина не была уверена, но она точно слышала что-то подобное от Джоша, вроде как это верховное управление у вампиров. Или нет. У них был король, чем тогда этот совет занимался? «Неважно, спорить с этим кровососом бесполезно, лучше сразу Джоша спросить или хотя бы Кристофа». Охотница развернулась на пятках и хотела уйти, как Энви окликнул ее глухим «Эй».
— Чего тебе? — прошипела она, обернувшись и изумленно, чисто на реакции поймав плотный бумажный сверток с чем-то тяжелым внутри, напоминавшим по консистенции на муку.
— Засыпаешь в миску пять ложек, льешь стакан горячей воды. Размазываешь утром и вечером на промытую рану, при смене удаляешь старые остатки. Запашок будет стоять — мухи окочурятся.
Энви усмехнулся, протянул руку и забрал книгу, которую читала Лина, открыв на первой попавшейся странице. Охотница неловко сжала пакет.
— Спасибо.
Он не обратил внимания на благодарность, так что Лина не стала задерживаться и покинула комнату. Позже, решив попробовать средство, она отметила, что запах смеси оказался и правда отвратительным, но стоило наложить ее сверху — боль притупилась. Охотница осторожно прижала к ране чистые бинты, приклеив их пластырями, и легла спать. Долго поворочавшись, она, все-таки, уснула. И в этот раз она не просыпалась от боли и раздражения кожи.
Утром рана заросла сухой корочкой, Лина осторожно смыла ее пальцами, не решившись использовать мягкую губку, при прикосновении и промывании жгло, но меньше, чем раньше. С удивлением охотница обнаружила, что следы укуса, после которых остались маленькие дырочки, наконец, зарубцевались светло-розовой кожицей. Это внушало надежду. «Не такой и плохой этот вампир. Наверное, я слишком много внимания уделяю словам, когда нужно думать о действиях». А ведь если повспоминать, то жильцы дома за все время не сделали ей ничего плохого, если не нарывалась сама, конечно. В остальном, с ней обращались хорошо, хоть и заставляли готовить и убираться, но при этом общались как с равной, не затыкали рот и даже разрешали жить в отдельной хорошей комнате. Учитывая, что она находилась в фактическом рабстве, все могло сложиться куда как хуже. Лина заткнула ноздри ватными шариками и вновь развела коричневую кашеобразную бодягу из пакета, наложив на рану. Кашица ложилась неровными мазками, приходилось размазывать ее не только на саму рану, но и кругом — там, где вздулись неприятно фиолетовые вены. Охотница осторожно закончила со своим занятием, обновила повязку и спустилась вниз, позавтракав и принявшись за каждодневные дела.
Вчера она не заходила к Джошу, потому сегодня нерешительно замерла перед дверью его комнаты с ведром воды и шваброй. Скорее всего, он еще спал, как и остальные. Вампиры просыпались поздно, не раньше трех-четырех часов пополудни. Единственным праздношатающимся по дому с самого утра всегда был Джеймс, собственно, он и помогал со всем. Временами Лина задавалась насущным вопросом, а кто убирался и готовил здесь до нее, неужели тот пропитый насквозь вампирюга, которого она прикончила в первый день? Может, поэтому Джош и решил ее оставить, так сказать, из рациональных побуждений равноценной замены, не принцу же готовить и дом надраивать. «Вот зараза», — даже восхищенно подумала Лина, приняв мысль как факт, почему-то это показалось ей самым вероятным сценарием. Она еще раз взглянула на дверь, глубоко выдохнула и прошла мимо, решив пока не тревожить Его Высочество. Мало ли проснется в плохом настроении, лекции еще читать станет, станется с него, да и после их последней встречи являться перед Дагером было как-то боязно. Лина стеснялась. Ей чудилось, что тогда он все понял: как он ей не безразличен на самом деле, как хочет она простой ласки и внимания, что ей стыдно за эти чувства к вампиру. Он же нечисть, да еще и удерживал ее здесь насильно, клеймо поставил, а она влюбилась как полная дурочка. Кажется, умные люди это называли стокгольмским синдромом. Лина не была уверена, что хотела бы знать точное определение.
