Воздух  был  дивный, летал  шелковистый ивовый пух , вeчно-зеленая листва прикидывалась обновленной, отливали смуглой краснотой обнаженные наполовину, атлетическiе торсы пробковых  дубов . Я пошел  вдоль шоссе, мимо покатых  бурых  виноградников , гдe правильными рядами стояли голыя еще лозы, похожiя на приземистые корявые кресты, а потом  {188} сeл  на траву и, глядя через  виноградники на золотую от  цвeтущих  кустов  макушку холма, стоящаго по пояс  в  густой дубовой листвe, и на глубокое-глубокое, голубое-голубое небо, подумал  с  млeющей нeжностью (ибо может  быть главная, хоть и тайная, черта моей души -- нeжность), что начинается новая простая жизнь, тяжелые творческiе сны миновали... Вдали, со стороны гостиницы, показался автобус , и я рeшил  в  послeднiй раз  позабавиться чтенiем  берлинских  газет . В  автобусe я сперва притворялся спящим  (и даже улыбался во снe), замeтя среди пассажиров  представителя ветчины, но вскорe заснул  по-настоящему.

Добыв  в  Иксe газету, я раскрыл  ее только по возвращенiи домой и начал  читать, благодушно посмeиваясь. И вдруг  расхохотался во-всю: автомобиль мой был  найден .

Его исчезновенiе об яснилось так : трое молодцов , шедших  десятаго марта утром  по шоссе, -- безработный монтер , знакомый нам  уже парикмахер  и брат  парикмахера, юноша без  опредeленных  занятiй, -- завидeли на дальней опушкe лeса блеск  радiатора и тотчас  подошли. Парикмахер , человeк  положительный, чтившiй закон , сказал , что надобно дождаться владeльца, а если такового не окажется, отвести машину в  Кенигсдорф , но его брат  и монтер , оба озорники, предложили другое. Парикмахер  возразил , что этого не допустит , и углубился в  лeс , посматривая по сторонам . Вскорe он  нашел  труп . Он  поспeшил  обратно к  опушкe, зовя товарищей, но с  ужасом  увидeл , что ни их , ни машины нeт : умчались. Нeкоторое время он  валандался {189} кругом  да около, дожидаясь их . Они не вернулись. Вечером  он  наконец  рeшился разсказать полицiи о своей находкe, но из  братолюбiя скрыл  исторiю с  машиной.

Теперь же оказывалось, что тe двое, сломав  машину, спрятали ее, сами притаились было, но погодя, благоразумно об явились. "В  автомобилe", -добавляла газета, -- "найден  предмет , устанавливающiй личность убитаго".

Сперва я по ошибкe прочел  "убiйцы" и еще пуще развеселился, ибо вeдь с  самаго начала было извeстно, что автомобиль принадлежит  мнe, -- но перечел  и задумался. ?та фраза раздражала меня. В  ней была какая-то глупая таинственность. Конечно, я сразу сказал  себe, что это либо новая уловка, либо нашли что-нибудь такое же важное, как  пресловутая водка. Но все-таки мнe стало непрiятно, -- и нeкоторое время я даже перебирал  в  памяти всe предметы, участвовавшiе в  дeлe (вспомнил  и тряпку и гнусную голубую гребенку), и так  как  я дeйствовал  тогда отчетливо, увeренно, то без  труда все прослeдил , и нашел  в  порядкe. Квод  эрат  демонстрандум .

Но покою у меня не было. Надо было дописать послeднюю главу, а вмeсто того, чтобы писать, я опять вышел , бродил  до поздняго времени и, придя восвояси, утомленный до послeдней степени, тотчас  заснул , несмотря на смутное мое безпокойство. Мнe приснилось, что послe долгих , непоказанных  во снe, подразумeваемых  розысков , я нашел  наконец  скрывавшуюся от  меня Лиду, которая спокойно сказала мнe, что все хорошо, наслeдство она получила и выходит  замуж  за другого, ибо меня нeт , я мертв . {190} Проснулся я в  сильнeйшем  гнeвe, с  безумно бьющимся сердцем , -- одурачен ! безсилен ! -не может  вeдь мертвец  обратиться в  суд , -- да, безсилен , и она знает  это! Очухавшись, я разсмeялся, -- приснится же такая чепуха, -- но вдруг  почувствовал , что и в  самом  дeлe есть что-то чрезвычайно непрiятное, что смeхом  стряхнуть нельзя, -- и не в  снe дeло, а в  загадочности вчерашняго извeстiя: обнаружен  предмет ... Если дeйствительно удалось подыскать убитому имя, и если имя это правильное -- Тут  было слишком  много "если", -- я вспомнил , как  вчера тщательно провeрил  плавные, планетные пути всeх  предметов  -- мог  бы начертить пунктиром  их  орбиты, -- а все-таки не успокоился.

Ища способа отвлечься от  расплывчатых , невыносимых  предчувствiй, я собрал  страницы моей рукописи, взвeсил  пачку на ладони, игриво сказал  "ого!" и рeшил , прежде чeм  дописать послeднiя строки, все перечесть сначала. Я подумал  внезапно, что предстоит  мнe огромное удовольствiе. В  ночной рубашкe, стоя у стола, я любовно утряхивал  в  руках  шуршащую толщу исписанных  страниц . Затeм  лег  опять в  постель, закурил  папиросу, удобно устроил  подушку под  лопатками, -- замeтил , что рукопись оставил  на столe, хотя казалось мнe, что все время держу ее в  руках ; спокойно, не выругавшись, встал  и взял  ее с  собой в  постель, опять устроил  подушку, посмотрeл  на дверь, спросил  себя, заперта ли она на ключ  или нeт , -- мнe не хотeлось прерывать чтенiе, чтобы впускать горничную, когда в  девять часов  она принесет  кофе; встал  еще раз  -- и опять спокойно, -- дверь оказалась отпертой, так  {191} что можно было и не вставать; кашлянул , лег , удобно устроился, уже хотeл  приступить к  чтенiю, но тут  оказалось, что у меня потухла папироса, -- не в  примeр  нeмецким , французскiя требуют  к  себe вниманiя; куда дeлись спички? Только-что были у меня. Я встал  в  третiй раз , уже с  легкой дрожью в  руках , нашел  спички за чернильницей, а вернувшись в  постель, раздавил  бедром  другой, полный, коробок , спрятавшiйся в  простынях , -- значит  опять вставал  зря. Тут  я вспылил , поднял  с  пола разсыпавшiяся страницы рукописи, и прiятное предвкушенiе, только-что наполнявшее меня, смeнилось почти страданiем , ужасным  чувством , что кто-то хитрый обeщает  мнe раскрыть еще и еще промахи, и только промахи. Все же, заново закурив  и оглушив  ударом  кулака строптивую подушку, я обратился к  рукописи. Меня поразило, что сверху не выставлено никакого заглавiя -- мнe казалось, что я какое-то заглавiе в  свое время придумал , что-то, начинавшееся на "Записки...", -- но чьи записки -- не помнил , -- и вообще "Записки" ужасно банально и скучно. Как  же назвать? "Двойник "? Но это уже имeется. "Зеркало"? "Портрет  автора в  зеркалe"? Жеманно, приторно... "Сходство"? "Непризнанное сходство"? "Оправданiе сходства"? -- Суховато, с  уклоном  в  философiю... Может  быть: "Отвeт  критикам "? Или "Поэт  и чернь"? ?то не так  плохо -- надо подумать. Сперва перечтем , сказал  я вслух , а потом  придумаем  заглавiе.