– Значит убийство все-таки – произнес Пузановский.

– Похоже на то – произнес следователь. – И чует мое сердце, это не простое убийство.

– Это почему же?

– А вот следи за мыслью, Коль – следователь внимательно посмотрел на Пузановского – Тело пробыло в воде, вероятно, не очень долго, а течение здесь не большое, следовательно, труп сбросили в реку, где-то не очень далеко отсюда, выше по течению. А если учесть, что мы сейчас находимся достаточно далеко от города, можно предположить, что в воду он попал, уже за городом. И если бы с катера, тело случайно не обнаружили, скорее всего, его бы и вообще никогда не обнаружили. Унесло бы тело течением в Финский залив, и в Балтийское море, да и дело с концом. На это вероятно и рассчитывали. Рассчитывали убийцы.

– Думаешь, ограбили и убили, Семен Евгеньевич? – предположила Лена.

– Не думаю – коротко ответил Максимов. – При ограблении, не стали бы так заморачиваться с телом. Если бы это было убийство с ограблением, то, скорее всего оно, произошло бы в городе. И там же в городе, где и убили, там бы и бросили тело в Неву. А в данном случае, рисковали, вывозили из города труп, или что еще хуже, живого человека, а потом убили и бросили в Неву, уже за городом.

– Ну а зачем, все это им нужно было?

– А за тем, что если бы труп бросили в Неву в городе, то его, скорее всего, достаточно быстро обнаружили бы. А в данном случае, вероятно, от трупа избавлялись с расчетом на то, что его никогда не обнаружат. И не обнаружили бы, если бы речники, случайно не увидели.

Следователь достал из кармана носовой платок, снял очки и стал тщательно протирать стекла.

– Получается, преднамеренное убийство, неизвестного лица, с неизвестным мотивом. Уравнение с множеством неизвестных. Боюсь, здесь все очень серьезно.

Протерев очки и убедившись в качестве своей работы, Максимов надел их.

– Ну что, где там наши орлы, Гришка и Мишка? – обернувшись в сторону оперов, произнес Максимов – пойдем к ним, будем понемногу закругляться.

– Надеюсь, труповозка сегодня быстро подъедет – с надеждой в голосе произнес Пузановский – успеть бы вернуться, до закрытия “столовки”.

– Коль, а что в твоем саквояже, харчи уже закончились? – с серьезным видом произнес Максимов.

– Да нет там уже ничего! – с большой тоской в голосе, ответил ему Пузановский. – Даже “НЗ” закончился!

Ровно без четверти четыре, “рафик” опергруппы остановился возле входа в родной отдел милиции. Пузановский всю дорогу торопил водителя, постоянно показывая ему на часы. И как только они доехали, он первый покинул автобус и почти бегом залетел внутрь. Максимов планировал, лишь на несколько минут забежать к себе в кабинет, положить документы в сейф и отдать несколько распоряжений по телефону, но его планам не суждено было сбыться. Только он поднялся на свой этаж, как ему на встречу вышел начальник отдела, подполковник Кривицкий. Это был мужчина пятидесяти пяти лет, с красным обветренным лицом и таким же красным носом, украшенным фиолетовыми прожилками.

– Здравия желаю – буркнул Максимов себе под нос, намереваясь быстренько юркнуть в свой кабинет. Но подполковник взглянул на него и остановился.

– А, Максимов, зайди ко мне через двадцать минут.

– Хорошо, Пал Егорыч – уныло ответил Максимов.

– Куда это твой Коля-Карлсон так полетел? Чуть меня в коридоре не сшиб!

Максимов взглянул на свои наручные часы.

– Так, без десяти четыре уже! Пал Егорыч, столовая же наша, в четыре закрывается.

– А, ну тогда все понятно – произнес Кривицкий – Как это я сразу не догадался – сказал он и направился дальше.

Делать было нечего, следователь зашел в свой кабинет, повесил на вешалку кепку и плюхнулся на стул.

– Да, очень спокойное дежурство сегодня выдалось – иронично, вслух заметил он.

Максимов вытащил из своего потрепанного портфеля бумаги, засунул их в сейф под столом, а после этого, схватился за трубку телефона.

Отдав необходимые распоряжения, он взглянул на наручные часы. Время до визита к начальнику еще оставалось достаточно, и Максимов решил заглянуть в столовую. Подойдя к входу, он посмотрел внутрь. В столовой было пустынно, почти все стулья были перевернуты и уложены сиденьями на столы. Уборщица в черном халате, со шваброй в руках орудовала под столами. Только один стол был не убран. За этим столом, одиноко сидел Пузановский и активно работал ложкой. В руке он держал надкусанную, большую кулебяку с мясом. Максимов подошел к Колиному столу и сел на стул, напротив него. Пузановский не обратил на него, ни малейшего внимания. Коля склонился над большой металлической миской и с аппетитом хлебал ароматный суп, вприкуску с кулебякой. При этом кончики его ушей смешно подергивались, в такт работы челюстей. Перед ним на столе стояла еще одна такая же миска, в которой виднелась большая горка картофельного пюре, а сверху были водружены, пять сарделек. Возле нее стояла большая миска с винегретом, а рядом на тарелке, лежали еще две кулебяки. В центре стола, стояли два граненых стакана с компотом. Глядя на такое огромное количество пищи на столе, Максимов усомнился в возможности съесть одному человеку, все это за раз.

– Кривицкий пожаловался на тебя – произнес Максимов – говорит, чуть не зашиб ты его в коридоре – сыронизировал Семен Евгеньевич.

С таким же успехом, Максимов мог бы обратиться и к столбу. От Николая не последовало ни малейшей реакции. Поняв тщетность дальнейших попыток заговорить с Пузановским, Максимов встал.

– Ну ладно, Коль, завтра в 9.00 совещание, не опаздывай.

Максимов еще раз взглянул на поглощающего суп Пузановского и усомнился в том, что, Коля вообще заметил его присутствие. Следователь вышел из столовой.

– Пал Егорыч, вызывали? – ровно через двадцать минут, произнес Максимов в кабинете начальника отдела, обращаясь к хозяину кабинета.

– Рассказывай, Максимов, что там случилось – недовольным тоном, произнес подполковник Кривицкий.

– Похоже на убийство, Пал Егорыч – ответил Максимов.

– Так, похоже, или убийство? – еще более недовольным тоном, уточнил подполковник.

– Похоже на то – парировал следователь.

– Займись вплотную этим делом – безапелляционно произнес Кривицкий и потянулся за графином с водой.

– Но, Пал Егорыч, ты же знаешь, сколько на мне еще всего – просительно произнес Максимов – мне бы хоть человечка в помощь.

Подполковник от такой наглости следователя, даже пролил воду, наполняя из графина стакан.

– Какого человечка я тебе еще дам?! – подполковник смачно выпил воду и со стуком поставил стакан на стол – Вон у тебя в группе Мишка и Гришка, тебе мало? – подполковник вытер тыльной стороной ладони губы.

– Пал Егорыч, да у них дел выше головы, впору хоть им самим помогай – взмолился Максимов.

– А Коля-Карлсон твой, как ни зайду в столовую, он вечно там ошивается, вот его работой загрузи.

– Пал Егорыч, но Коля-Карлсон, не оперативник, он же фотограф.

– Максимов, я сказал, не клянчи! – хлопнув ладонью по столу, произнес Кривицкий. – Иди вон лучше своего Карлсона из столовой вытаскивай, иначе он там, на пирожки, всю месячную зарплату оставит.

– Но Пал Егорыч…

– Максимов! Не морочь мне голову, иди, занимайся делом! – раздраженно махнув рукой в сторону двери, рявкнул Кривицкий – Через сутки, доложишь мне первые результаты. Свободен – начальник снова потянулся к графину с водой.

Сегодняшнее утро в Ленинграде было хмурым и пасмурным. Под стать погоде, было и настроение у Максимова. Нынешняя ночь прошла для него, почти бессонной. Всю ночь он проворочался в постели и только под утро смог уснуть. Бессонница для него, была обычным делом. Проснувшись с тяжелой головой и наскоро позавтракав, Максимов отправился на работу.

Вчерашнее дежурство, продлившееся почти полутора суток, принесло Максимову, новое, и по его предчувствию, совсем не простое дело. А сегодня, уже нужно было докладывать начальству, первые результаты, которых пока и не было. Настроение было “на нуле”, да к тому же, у него опять нудно ныл зуб. «Надо бы к стоматологу, зайти», в который раз подумал следователь.