© Алекс Каменев, 2020

© ООО «Издательство АСТ», 2020

Над головой шумела листва. Густые кроны величественно раскачивались на ветру. В отдалении перекрикивались говорливые птицы. Стволы деревьев ровными шеренгами уходили в массивы зеленого моря сверху, где редкими проблесками мелькали обрывки ярко-голубого бездонного неба.

Что за?..

Это что, лес? Какого… я тут делаю?

Осознал себя лежащим на траве. Вокруг никого. Только звуки дикой природы. Той самой, что уже давно привык видеть исключительно на сверхчеткой картинке телевизора. Даже на шашлыки давно уже выезжаем на специально подготовленные площадки, где лес и не лес вовсе, а аккуратно подстриженный и вычищенный парк.

Ерунда какая-то…

Сел. Точнее, попытался. Стоило туловищу принять вертикальное положение, как перед глазами помутнело, а затылок отозвался острой болью.

Блин… Рука автоматически метнулась к проблемному месту. И тут же нащупала мокрые спутавшиеся волосы. Прикосновение вызвало еще одну порцию болевых ощущений.

На голове рана, – подумал как-то меланхолично, будто каждый день пробивают черепушку чем-то тяжелым.

Чем это меня так? И кто?

Напали, огрели дубинкой, ограбили и выбросили в темный закуток? Типичная история для полицейских хроник крупных городов. Особенно если гулять по опасным районам в темное время суток.

Проблема в том, что за мной никогда не водилось столь дебильных привычек. И потом, при чем тут лес? Вывезли за город, после того как обчистили карманы? Бред. Зачем возиться? Проще оставить на месте и спокойно уйти, дав дворникам утром повод набрать номер полиции.

Может, хотели убить? Избавиться от трупа в лесном массиве, уже выглядело не столь бредово. Правда, закопать забыли, имелся шанс, что заядлый грибник или экотурист найдут труп.

Да и с самим убийством не срасталось. За что меня убивать? Не такая важная фигура. Никаких явных или неявных врагов, способных организовать нечто подобное, попросту нет.

Чушь полная. Какие, в задницу, враги? Недоброжелатели разве что. С работы. Конкуренты по карабканью по пресловутой карьерной лестнице. От них если дождешься чего, то мелкой пакости, но уж точно не покушения на убийство. Это же не кино, в самом деле.

Значит, что-то еще.

Я напряг память, пытаясь вспомнить последнее событие. Вроде была суббота. Приезжал Димка из отпуска и по старой доброй традиции позвал отметить возвращение. Засели у него, человек пять или семь. Близкие друзья, знавшие друг друга с незапамятных времен.

Отравление исключалось. Как и шутки с вывозом в лес. Не школьники уже давно заниматься такой ерундой.

Что потом?

Выпили, закусили, болтали о том о сем. Затем Димка достал какую-то старинную безделушку. Он любил покупать всякий древний хлам. Вещица напоминала расческу, типа гребенки-заколки, не знаю, как называются штуки, чем девицы расчесывали волосы в стародавние времена.

Точно! Я этой хреновиной укололся. Вертел в руках, мысленно удивляясь человеческим привычкам к коллекционированию всякой ерундовины, что вряд ли пригодится в жизни современного человека, а затем на кончике пальца выступила капелька крови.

И всё. Дальше как отрезало. Темнота и беспамятство. Очнулся здесь.

– Бред какой-то, – вслух пробормотал я.

И пораженно замолк. Голос не мой! Какого хрена?! Занятый размышлениями о причинах появления в незнакомом месте, я до этого мгновения ни на что больше не обращал внимания. И только сейчас додумался посмотреть на руки.

Не мои! Руки, мать их перемать, не мои!

Слишком маленькие. Узкие запястья, вытянутые кисти, тонкие пальцы. ДЕТСКИЕ РУКИ!!!

О господи! Я принялся судорожно ощупывать себя и с каждой дальнейшей секундой приходил во все больший ужас. Забыл о боли. Забыл об окружающем лесе. Забыл обо всем. Потому что тело принадлежало не мне.

Тело не мое! Как такое может быть?

Первая мысль – галлюцинации. Точно, укололся древней железякой, схватил столбняк, привезли в больницу, накачали лекарствами. Теперь лежу под капельницей, ловлю приходы.

Или хуже. Подхватил какую-нибудь гадость от долбаной расчески. И тоже сейчас валяюсь в палате под тоннами мощнейших антибиотиков. А вокруг – результат воспаленного воображения ослабленного экзотической болезнью организма.

Дерьмо! Паршивец Диман подставил своей неумной жаждой к собирательству архаичного барахла. Ну я это ему еще припомню…

Я принялся с ожесточением щипать себя, пытаясь проснуться. Нахождение в одиночестве в лесу вызывало неприятное чувство беспокойства. Того и гляди из-за деревьев выскочит волк или иная живность с намерением полакомиться беззащитной человечинкой.

Оно мне надо, такие кошмары? Лучше прийти в себя, и плевать, насколько пробуждение окажется болезненным…

Но, к сожалению, щипки почему-то отказывались помогать. Только кожа покраснела и усилилась боль от раны на голове.

Вот еще одна странность. Можно ли во сне ощущать боль? И довольно приличную.

Хороший вопрос. И без ответа с моей стороны. Я в подобных делах совершенно не разбирался. Работа в офисе не предполагала подобных знаний.

С трудом встал, едва не грохнувшись снова на землю. Голова закружилась, перед глазами поплыли круги. Черт! Как бы не сотрясение. Тошнота подступила к горлу, но пустой желудок не изверг ничего.

Постоял, привыкая к изменившемуся восприятию мира. Тело слушалось плохо, шатало из стороны в сторону, едва не завалился опять, стоило сделать небольшой шаг вперед.

Медленно и чрезвычайно осторожно огляделся. Оказалось, лежал у подножья склона с крутым наклоном. По следам на траве и окровавленному камню под ногами удалось восстановить приблизительную картину событий.

Подросток, в чьем теле я очутился, если это не сон и все происходило на самом деле, шел наверху, споткнулся, зацепился за что-то, упал и покатился вниз. Тут шарахнулся головой о булыжник и вырубился.

– Разрази меня гром, – пробормотал я под нос.

И второй раз поразился, насколько неправильно и непривычно звучит чужой голос. Ломкий, тонкий, совершенно не похожий на обычный мужской, принадлежащий взрослому человеку.

– Попал, – медленно протянул я.

И опять вслух. Звучание незнакомого голоса убеждало в реальности происходящего.

В голове сами собой возникли два вопроса, имеющих чуть ли не сакральный характер для любой русской души.

Кто виноват? И что делать?

На первый однозначного ответа здесь вряд ли дождешься. Если только вдруг с небес не прогремит глубокий бас и не объяснит, какого, собственно, лешего тут происходит.

Подождал, осторожно покосился наверх. Понял, что пришествия седого мудреца в белых одеждах, восседающего на троне из облаков, ждать не стоит, и принялся обдумывать второй вопрос.

Что дальше? Оставаться на месте, надеясь, что заблудившегося мальчишку ищут? Начать орать во всю глотку?

Почему-то возникло стойкое ощущение, что ждать и кричать бесполезно. Лес выглядел по-настоящему диким. В том смысле, что воплями вполне реально привлечь всякую хищную живность.

И будет потом, как в анекдоте про медведя и завтрак туриста…

В способность защитить себя я верил слабо. Хилое телосложение подростка, отсутствие какого-либо оружия и простая одежда никак не могли помочь в противостоянии с острыми когтями и зубами истинных хозяев леса.

Кстати об одежде. Это что за лохмотья? Свободные штаны и рубаха выглядели так, словно их шил косорукий, бухой в доску портной, использовавший вместо ниток полоски кожи, а дырки протыкал не иголкой, а шилом. Ткань грубая, похожа на мешковину.

На ногах вообще странная обувь. Не кроссовки, не туфли. И не сапоги. То ли чересчур закрытые сандалии, то ли здорово прохудившиеся галоши.

Материал странный… Не резина, однако и не кожа, и уж точно не ткань. Я бы поставил на бересту, но разве из нее делают обувь?